Скульптор твоего тела - Игорь Евгеньевич Журавлёв

твари. Любовь? Какая еще любовь, вы смеетесь, что ли?

***

На следующий день, после обеда, выкроив свободное время, я зашел в палату к Котельниковой и мы, наконец, смогли нормально поговорить, поскольку я уже мог логично мыслить, не срываясь постоянно на глупые страдания о бросившей меня девушке.

После выражения своего восхищения проделанной мною работой, уверений в том, что ничего, подобного тому, что сделал я, не может делать никто, Светлана спросила уже совсем другим, деловым тоном:

— Что ты еще можешь?

Она и правда была очень умной женщиной и не стала говорить о плате за мои услуги, понимая, что это была демонстрация возможностей для дальнейшего делового предложения. И я тоже не стал тянуть кота за хвост, не желая упускать так нежданно подвернувшийся шанс. Только бизнес — и ничего личного, никаких посторонних эмоций.

— Многое, — ответил я, — полностью всю линейку косметических услуг, только без операций, шрамов, боли и при том, со стопроцентным желаемым результатом. Именно — желаемым, а не «более-менее то, что хотелось». Да что там, скажу прямо: я могу из любой уродины сделать такую красавицу, что у мужчин слюни течь будут без остановки. Ну, или омолодить потерявшую свежесть молодости и страдающую от этого даму. Мужчинам тоже могу обеспечить желаемые услуги высокого качества.

— Например? — заинтересовалась Котельникова.

— Ну, например, член любого размера без всяких имплантатов! — улыбнулся я.

— Если ты не врешь, то это очень ценное умение, — серьезно прокомментировала Светлана Ивановна. — Знаешь, сколько мужиков хотели бы получить такую услугу?

Я пожал плечами, если бы не знал, не стал бы об этом и говорить. Тут та же история, что с бюстом у женщин.

— И все это вот так, просто водя ладонями?

— Понимаешь, Светлана, я в этом смысле не врач, а скульптор. Так я называю свой дар, потому что леплю человека так, как хочу, используя его же собственный материал. Когда надо, разглаживаю, когда надо сминаю и леплю заново. Где надо, убираю, где надо, добавляю. И все делаю красиво, безболезненно и надежно, поскольку не использую ничего, кроме тела моего пациента и собственной внутренней энергии.

— И еще одно, — подумав, добавил я. — Лечить таким способом не умею, сразу предупреждаю, в этом смысле я просто обычный хирург, наверное, далеко не самый лучший. Поэтому, со всеми болячками — в больницу, я ничем не могу помочь.

— Скульптор, значит, — задумчиво протянула она после того, как переварила сказанное мною. — Звучит заманчиво. Как убрал жир с живота и бедер? Я уже откачивать думала в клинике, мне ведь некогда заниматься всеми этими системами для похудания. Я не богатая бездельница, сходящая с ума от того, что нечем заняться, я деловая женщина, у меня каждый час расписан. Даже здесь телефон не умолкает, всем нужен мой совет, указание, решение.

Я посмотрел на ее телефон, что лежал на тумбочке, и подумал, что он еще ни разу не звонил. Она перехватила мой взгляд и, усмехнувшись, сказала, что отключила его.

— Жир я сжег, если точнее, — то преобразовал его в энергию и поглотил эту энергию для собственных нужд. Организм каждого человека делает то же самое, когда потребуется — перерабатывает запасы жира в энергию. Просто я делаю это быстро и энергию забираю себе. И — да, не спрашивай, где я всему научился, я самоучка, учителя у меня не было и вообще, никого, кто еще умел бы подобное, я пока не встречал. А дар… не знаю, может, врожденный. Или нет. Проявился он у меня с год назад. Больше ничего не знаю.

Котельникова внимательно смотрела на меня, такое впечатление, что я находился под рентгеном, просвечиваемый насквозь. Наконец, ответила:

— Верю. Ладно, проехали. Та красотка, с которой ты живешь, еще полгода назад была совершенно обычной соплюшкой, не блистающей ни лицом, ни фигурой. Твоя работа?

Я спокойно кивнул, она и правда была ходячей демонстрацией моих способностей.

— Уже все обо мне знаешь?

— Даже то, что вы вчера расстались. В бизнесе, Олежек, по-другому нельзя. Я ведь правильно тебя понимаю? Ты предлагаешь мне стать спонсором, самому тебе не раскрутиться?

Я ждал этого вопроса, поэтому ответил спокойно:

— Ну, да. И мне нужны не только твои деньги, но и твой опыт и твой ум, потому что сам я уже убедился в том, что коммерческой жилки у меня, кажется, или совсем нет или она в зачаточном состоянии. И — да, это не спонсорство, это взаимовыгодное предложение.

— Что ты хочешь конкретно?

— Да не знаю я! Может быть, для начала ты выделила бы мне что-то типа кабинета при одном из ваших салонов красоты, где я мог бы принимать платежеспособных клиентов по твоей протекции. Это я в том смысле, что, поскольку я делаю все несравнимо лучше, чем любой пластический хирург, то справедливо, если мои услуги будут и стоить дороже, чем даже самый высокий прайс. Намного дороже.

Котельникова задумчиво покивала головой, а потом выдала:

— Да ты, Олежек, оказывается, человек расчётливый! — улыбнулась она.

Я подумал и ответил честно:

— Деньги для меня только средство для нормальной жизни. И мне хочется иметь это средство, пока я еще молод.

Котельникова с улыбкой качала головой в такт моим словам, наверное, она часто слышала нечто подобное.

— Обещаю, Олег, ты озолотишься, если все действительно так, как ты говоришь. Вместе со мной, понятно. Но мой процент оговорим потом, а для начала ты сделаешь эталон красоты из меня, согласен? Это будет тебе проверкой, я должна видеть все твои возможности. Не бесплатно, конечно, каждый труд достоин вознаграждения, поверь, я это хорошо понимаю. Заплачу много, очень много, если результат меня устроит. И если он меня устроит, то за свое будущее ты можешь быть спокоен. Я обеспечу тебя и работой и заботой, так, что ты перестанешь при покупках задавать вопрос «сколько стоит?», поскольку цена в большинстве случаев перестанет иметь для тебя значение. В определенных пределах, конечно. Ну, как, договорились?

И она протянула мне руку. Не задумываясь, я пожал ее. Светлана, конечно, своего не упустит, но на начальном этапе она мне намного нужнее, чем я ей. Кончено, можно попытаться и самому, но если хочешь быстрый и наилучший результат, то воспользуйся опытом специалиста. Это я уже знал, несмотря