Белая Россия. Люди без родины (2-е издание) - Эссад Бей

его желания: в один, столь же несчастный, день они конфисковали белогвардейские деньги, которые неосторожный атаман положил в банк. Подобно Гайде, ему пришлось начинать жизнь сначала. Исходив русские колонии на Дальнем Востоке, Семенов собрал вокруг себя единомышленников. Теперь его действия были по душе японцам, намекнувшим на возможность создания эмигрантского государства. Для его управления Семенов стал готовить партию русских фашистов, куда с энтузиазмом стекались бывшие генералы и офицеры, оставшиеся без работы. Программа партии атамана была проста, но многообещающа. Она начиналась и кончалась словами «Стереть с лица земли!». В подобном отношении нуждались коммунисты, евреи, социалисты, интеллигенты, ученые, литераторы, пролетарии, артисты. После их сокрушения ничто не могло бы помешать возрождению Святой Руси.

Лидер партии был найден в Чехословакии. Однопартийцы на Востоке произносили имя Гайды с трепетом и волнением. Его прошлое, нашумевшее в сибиро-монгольских степях и лесах, гарантировало стойкость. Правда, сей великий человек в настоящее время находился в тюрьме. Но кто осудил его? Социалисты, интеллигенты, республиканцы! Это обстоятельство служило лишь в его пользу. Гайда заявил, что встречает партийный проект с одобрением, и восточные эмигранты отправили ему в тюрьму ответную телеграмму с выражением признательности.

Одновременно атаман Семенов заявил, что намерен занять половину Сибири и прогонит на западную сторону Байкала те лица, которые включены в его программу по сокрушению. Однако это великое время еще не наступило. Генерал Гайда всё еще сидит под замком, хотя члены новой партии уверены в том, что великий герой вот-вот выйдет из заключения ради освобождения Сибири, по крайней мере, ее забайкальской половины.

В ожидании свободы — и Гайды, и Сибири — собираются подписи и печатаются воззвания. Распространяются и тут же опровергаются слухи. Должность Гайды на время занял генерал Косьмин[92], сообщивший соратникам, что для открытой военной борьбы ему нужно дождаться посланных кем-то откуда-то ста миллионов долларов.

Эмигранты стекаются со всего мира на Дальний Восток и расселяются на берегах японских морей, с нетерпением ожидая из Чехословакии генерала Гайды…

XXVI

Борьба против СССР

Смысл любой политической эмиграции — в борьбе против правительства своей родины. Борьба русской эмиграции не стихала. Обычные методы этой борьбы требуют лекций, ругани, воззваний. Но не все эмигранты умеют писать статьи и ораторствовать. Кто-то должен слушать и читать воззвания, или же идти в открытый бой с врагом.

Число молодых эмигрантов, готовых сражаться с большевизмом не на жизнь, а на смерть, велико. Они делятся на два фронта. Оба — сторонники террора, оба хотят бороться против Советов с оружием в руках. Разница лишь в выборе поля битвы. Первые воюют везде, в том числе и в Европе. Вторые же намерены свести счеты с большевиками только в России. Действия первых известны. Они казнили советских послов — Воровского в Швеции[93] и Войкова[94] в Варшаве, организовав охоту романтического толка на представителей Советов в Европе. Это привело к тому, что крупные большевицкие чины не отваживаются больше ехать на Запад.

Душой этого белого террора стал знаменитый Борис Савинков. При Керенском самый знаменитый террорист России служил военным министром. Изгнанный за границу большевиками, он создал отряд террористов. Он получал из неизвестных источников средства и задания, выполнение которых было для него делом чести. Не всё известно в загадочной жизни Савинкова.

В 1922 году он объявился в Берлине, решив на сей раз казнить самого комиссара иностранных дел Чичерина[95]. Обстоятельства этой охоты стали недавно известны лишь по случайности.

Савинков обосновался с членами своей террористической организации в берлинском квартале Шарлоттенбург. Он сдружился с работниками отелей, где останавливались члены советской делегации, с медсестрами и врачами, которые их обслуживали, зная в итоге каждый шаг Чичерина. Наконец, подошел день покушения, когда советские дипломаты должны были покинуть немецкую столицу. Савинков и его сообщники собрались на Потсдамском вокзале, вооруженные пистолетами, ножами и ядом. Несмотря на полицейские кордоны, им удалось пройти на перрон. Поезд был готов к отправлению. Прибыли носильщики с чемоданами и мелкие чиновники. Террористы потянулись за своими пистолетами. Но Чичерин не пришел. Поезд тяжело двинулся, покушение не состоялось. Выяснилось, что Чичерин опаздывая на поезд, догнал его на автомобиле на одной из следующих станций.

Число покушений на жизнь большевиков за границей определят будущие исследователи. Согласно советским источникам, их уже сотни, однако эмигранты заявляют, что многие теракты — выдумки большевиков.

В один прекрасный день эти покушения стихли. Даже самые ярые антибольшевики решили, что не имеют больше права пользоваться гостеприимством Европы ради охоты на большевиков.

Героическая борьба эмигрантов против большевизма внутри СССР стала еще жестче. Эмигрант, посвятивший себя этой борьбе и пересекший границу Советов, имеет мало шансов вернуться назад. Независимо от того, выполнит ли он поставленное задание или нет, он почти всегда попадает в лапы бдительного ГПУ.

Кроме покушений, террористы занимаются контрабандой и распространением антисоветской пропаганды. И здесь число их акций снизилось.

Последнее покушение внутри России состоялось в 1923 году. Полковник Е., живший в Париже, взял задание отправиться в Россию вместе со своими однополчанами и взорвать там здание ЧК. Путь полковника проходил через Финляндию. Прибыв в Россию через Финляндию в сопровождении молодой женщины и нескольких бывших офицеров, он подложил взрывное устройство в здание и взорвал его. Полковника Е. нашли и расстреляли. Его соратники погибли в бою. Случай с полковником Е. стал последней попыткой Белой России свалить большевизм путем террора[96].

Несмотря на все запоры, навешанные на Советскую Россию, эмиграция всё же пытается быть там услышанной. Она скрытыми путями везет свою литературу. Ее смелые агенты, которые переходят границу, устанавливают связи со своими единомышленниками, раздают листовки и — заканчивают свою жизнь в подвалах ЧК. Партии, пославшие их в Россию, печатают имена погибших в траурных рамках. В коротких соболезнованиях сообщается, что такой-то эмигрант погиб во имя новой России. Детали не раскрываются, но все знают, что жизнь смельчака прервал выстрел в темном подвале чекистов.

Идут годы, но всё еще находятся эмигранты, переходящие советскую границу, сующие в руки рабочих, крестьян и солдат листовки, напечатанные на тонкой папиросной бумаге. Те сдают пришлых пропагандистов милиции. Ведется недолгое расследование, выносится приговор, но предлагается сохранить свою жизнь за счет выдачи друзей. Белые бойцы отказываются, после чего — дорога в подвал, выстрел в затылок и сообщение о смерти, взятое в траурную рамку в маргинальной эмигрантской газете.

Более десяти лет русская эмиграция ведет борьбу, которой не видно конца.

XXVII

Грузинский фальшивомонетчик

Долгими вечерами в