Наша игра - Александр Афанасьев

Из темноты хлестнули пули, кто-то закричал… Ивушкин спас полковнику жизнь, потому что пули пришлись в него, он тяжело повалился на полковника, тот тоже упал. Стрекот МР5 и частые хлопки MR308[13] перемежались с грохотом «калашниковых» и буханьем помповых ружей.

Двое спецназовцев у «крузера» тоже открыли огонь, один из них сумел вытащить полковника из лежащего на нем трупа и оттащить за машину. Грохот автоматов, крики «пустой!» «крою!» «пошел!» наполнили ночной подмосковный лес.

Понятное дело, победила «Альфа». Опыта им было не занимать, и пусть МР5 уступали «калашниковым», но две MR308 с термооптическими прицелами сразу сильно проредили противостоящую им сторону. Бой занял минуты две от силы – дальше оставались только хлопки одиночных выстрелов – контроль…

Один из альфовцев выглянул из-за машины, оценил обстановку.

– Чисто!

– Можно…

Полковник поднялся на ноги.

– Машину загоните. Двери закройте. Еще не хватало.

– Есть.

– Ты стой здесь. Если кто появится – здесь спецоперация… зона КТО. Без разговоров – просто на хрен…

– Понял.

– Ибрагим, ты живой?

– Да.

Полковник сделал шаг… потом еще один.

И тут подполковник полиции из ОРЧ4, который лежал мертвый, вдруг ожил и, когда полковник проходил мимо, вцепился в его ногу зубами!

– А…

Полковник попытался выдернуть ногу, но этот… держал ее цепко… в конце концов, решение было только одно.

Бах!

Кровь и мозги брызнули на колесо…

Подполковник полиции из ОРЧ4 сразу затих…

– Нулевка… что там у вас?

– Нападение… все норм…

Ногу осветили – кровь.

– Вот с…а.

– Товарищ полковник, давайте, я вам спирта солью… продезинфицирую…

– Давай…уй, больно…

На рану плеснули спирта, потом наклеили повязку.

– Б… какая.

Полковнику не повезло: если бы погибший и воскресший подполковник укусил кого-то из «Альфы» – ничего не вышло бы. Спецкостюм, такой же как у 22САС, в котором можно входить в адрес через окно, зомбак не прокусил бы. Но полковник, как и все старшие офицеры, носил деловой костюм из обычной костюмной ткани…

– Закрывайте, закрывайте дверь, что встали…

Двери закрыли, а немного прихрамывающий полковник и Ибрагим пошли к машинам… к «скорой».

– Что тут?

– В «скорой» двухсотый… несвежий. У нас три трехсотых, но ничего серьезного…

Ибрагим забрался в «скорую» – выскочил оттуда бледный.

– Майснер…

Полковник скривился.

– Ну а теперь скажи мне, чо это было?

…

– Ты хоть соображаешь, какой это песец…

Ибрагим ответить не успел – раздался крик, выстрелы… затем еще…

Один из альфовцев отбивался от кого-то… в форме охранника… у него был автомат… но он почему-то не стрелял, а вцепился в сотрудника ФСБ и что-то пытался сделать.

– Уберите его!

Никто не знал, что делать – нападение-то невооруженное. Подбежали двое, провели пару расслабляющих – не помогло. С трудом удалось оторвать этого от жертвы и повалить за землю.

– Наручники!

– Кусается, гад!

Полковник оперся о «скорую»… ему было уже плохо.

И тут Ибрагим увидел бредущего из тьмы к ним мертвеца… точно мертвеца, у живого не могло быть таких глаз. Он протягивал руки и как-то странно то ли стонал, то ли ныл…

Помоги Аллах…

Полковник оседал на землю, держась за голову.

Ибрагим бросился бежать куда глаза глядят. За спиной были крики и выстрелы. Впереди – ужас и ночь.

Добежал. Как-то перебрался через стену – впереди был лес, глухой, темный, сырой и холодный. Ранняя весна, плюс-минус…

Но это лучше, чем тот кошмар, что был на вилле Майснера в глухом лесном закоулке Подмосковья.

Ибрагим тяжело дышал, бежал по лесу, отплевывался, но бежал. А потом что-то хлестнуло по ногам – и он полетел на полную ледяной весенней воды землю…

– Ну, что, Ибрагим Шапиевич. Салам тебе…

Свет фонаря, очень яркий, светил в лицо, было сложно сосредоточиться.

– Это не я твоего брата…

– А кто?

– Это Бурко. Это он!

– За что?

– Он…

Чеченцев было трое. Один из них – Салахуддин. У двоих автоматы. Видимо, родственники успели приехать.

– Он…

– Что замычал?

Один из чеченцев прислушался к далекому звуку выстрелов.

– Э, там кто стреляется, а?

– Там… мертвые… встают… на живых…

Горец презрительно рассмеялся.

– Совсем стебанулся от страха. А еще нохча.

– Погоди, Али, – сказал Салахуддин, – что ты хочешь сказать, Ибрагим? Кто там?

– ФСБ… спецназ. Я с ними… приехал. И люди Бурко… стрелять начали. А потом… мертвые… стали вставать.

– Да что ты его слушаешь, Салик.

– Помолчи, ты не знаешь. Значит, там спецназ ФСБ, так?

– Да. Не убивай!

– Зачем ты мне?

– Я тебе… помогу!

– Как?

– Тема есть! Большая!

– Какая именно?

– Нал! Хочешь знать, где нала – целая квартира доверху! Я скажу! Хочешь, на людей тебя выведу!

– Что ты его слушаешь, – зло сказал второй чеченец, – кровь за кровь.

– Он Лом-Али не убивал, ему незачем, – сказал Салахуддин, – свяжи его и посмотрим, что там, в доме…

В доме все было уже кончено. Непонимание происходящего и закрытые двери сыграли свою роль. Обратился полковник, обратились первые укушенные – и покусали тех, кто пытался оказать им медицинскую помощь.

Трое чеченцев перелезли через забор и открыли огонь. АКС-74У, ВПО-213 и «глок» – против нескольких живых мертвецов вполне хватило. Некоторые мертвецы не отвлекались на стрельбу – они жрали, пока не получили свою пулю в голову. Видно было плохо, но у двух машин все еще горели фары, и этого хватало.

Один из чеченцев поднял винтовку, восхищенно цокнул языком.

– Ничего себе. Я такую только в играх видел.

– Али, глянь, какая машина на ходу. Муса, собирай оружие…