Тайная история комиксов: Герои. Авторы. Скандалы. - Кирилл Кутузов

г) Бум лицензий. До конца семидесятых (и выхода «Звездных войн») никто и представить себе не мог, что у комиксов по лицензии есть хоть какой-то коммерческий потенциал. Все герои вестернов, персонажи студии Ханна-Барберы и прочие мистеры Споки считались не шибко перспективными. В восьмидесятые же лицензия стала основной движущей силой индустрии: игрушки, фильмы, сериалы – все они прекрасно «комиксоизировались». Результат таков: появлялось новое издательство с парой лицензий, рисовало какую-то дрянь, параллельно запускало пяток своих проектов и… через год пускало весь свой каталог с молотка. По этой схеме удалось «выйти в люди» только издательству Dark Horse. Но у «лошадок», кроме «Робокопов» и «Чужих», был еще, например, комикс «Concrete». Ньюсстенды ломились от первых-вторых номеров серий, которые никогда не будут продолжены.

А вот закономерная причина у грядущего кризиса была только одна, но зато какая! Комиксы начали хорошо продаваться. Не так хорошо, как в пятидесятые, но очень и очень прилично для индустрии в целом. Алчность застила бизнесменам глазки, и спорные решения поперли одни за другими. Каждый рискованный шаг, приводивший к успеху, больше не считался рискованным, и повторялся с настойчивостью дятла, долбящего высоковольтные столбы.

– Хорошо продаются глобальные события, захватывающие десяток тайтлов?

– Больше глобальных событий!

– Хорошо продаются выпуски со смертями героев?

– «Убивайте всех, Господь распознает своих!»

– Хорошо продаются истории конкретного автора?

– Дайте ему все, что его душа пожелает!

Хорошо продаются, хорошо продаются… Замечательно продаются! Все перезагружалось, переоткрывалось, переосмысливалось, совмещалось, кипело и бурлило. Закономерным итогом этого стало невероятное (наверное, впервые после сороковых) насыщение рынка, за пару лет ставшее перенасыщением. Печальный урок провала марвеловской «New Universe» никого ничему не научил.

Подобно щепкам разбившегося о скалы корабля, лежат они практически в любом комикс-шопе. Если повезет – на них поглядят с усмешкой, в редчайших случаях – купят, чтобы они пылились уже дома. Чаще – их приносят, чтобы избавиться от них, по пятаку за дюжину. Они – это комиксы девяностых, руины великих империй, инвалиды невидимых войн. Каким же образом то, что воспринималось в начале десятилетия как дар небес и новый Золотой Век, буквально за пару лет обратилось в общепризнанную безвкусицу?

Начнем с рубежа десятилетий. Читатели поделены на два условных лагеря. Студенты колледжей, гоняющие кассету под названием «Bleach» от какой-то провинциальной группы Nirvana, читают DC. Ребятки помладше, молящиеся на идолов MTV, скупают Marvel. Последние требуют больше и больше эстетики поздних восьмидесятых: лазерных глаз, неимоверных мышц, тугих мячиков грудей, предельных эмоций, громадных пулеметов! Супергероика становится кавалькадой масштабных драк, бессмысленных и детализированных. Золотое негласное правило индустрии: «И рисунок, и сценарий – это равновеликие части истории» пошло ко всем чертям. Комиксы начала девяностых кажутся скорее артбуками.

Но это более-менее реальное деление читателей. В глазах издателей все выглядело иначе: есть подростки, и им плевать, о чем там читать. Лишь бы было ярко, кричаще, побольше насилия и полуголых женщин. А ещё есть коллекционеры, которым тоже плевать, что читать, ведь им нужны просто качественные журнальчики на красивой бумажке с затейливыми обложками. До 1994-го такая иллюзия имела право на жизнь, ведь подтверждалась продажами. Позже оказалось, что издатели в корне неправы. Комикс-Код, сдерживавший скатывание комиксов в бездну спекуляций на низменных чувствах, был похерен под давлением времени и финансовых амбиций. Сперва казалось, что теперь на рынок хлынут настоящие комиксы для взрослых. Но вместо них полки заполнили детские комиксы «для взрослых».

В шестидесятые говорили, что «Стэн Ли хочет, чтобы Кирби рисовал как Кирби, Дитко – как Дитко, а все остальные – как Кирби». Отчасти это было правдой. Начало девяностых было озарено аж тремя звездными художниками, которые ставились в пример всем и вся, их звали Тодд Макфарлейн, Роб Лайфелд и Джим Ли. Они рисовали стильно, модно, и каждая сделанная ими страница могла продаваться коллекционерам по цене оригинала обложки. Они всё делали обложкой! Звездный статус кружил парням головы. Они требовали всего и сразу, но, не удовлетворившись марвеловскими гонорарами, решили забацать свою компанию, ныне известную как Image. В это же время основанная Джимом Шутером Valiant Comics набирает обороты, борясь за, скажем так, переходящий вымпел «Первые после Большой Двойки». Они печатали как оригинальные работы, так и перезапуски всяких старинных серий вроде «Magnus Robot Fighter». У них была даже серия «Nintendo Comics System» для любителей видеоигр! Казалось, что будущее индустрии за ними, но Image спутали все карты, оказав Valiant медвежью услугу.

Убийца издательства Valiant назывался «Deathmate», и был он кроссовером. Солар, герой Valiant, вступает в половую связь с Войд (героиней «WildC.A.T.s» от Image), и тут начинается всякое: появляется альтернативная Вселенная, в которой существуют герои обоих издательств! Стоит ли говорить, что весь кроссовер состоял из подобного рода сюжетных ходов. Valiant (детище самого Шутера!) серьезно относились к такой вещи, как дедлайн, а ребятки из Image верстали такие вещи на одном месте: на сроки им было плевать. Равно как и на серьезную работу: «болезнь первого номера» висела дамокловым мечом над всей индустрией. В результате чего «Deathmate» вышел дрянью, но… это же кроссовер двух популярных издательств! Комикс-шопы предзаказывали его пачками, но продавался он из рук вон плохо.

Бум лицензий превратился в подобие катастрофы. Приобрел масштаб и обратный процесс: права на любую мало-мальски успешную серию продавались всем и вся. Плохие мультсериалы, фильмы, отвратительные игрушки, наспех сделанные видеоигры. Редкие жемчужины только подчеркивали общую убогость этого процесса.

Теперь немного о «болезни первого номера». К девяностым стало очевидно, что коллекционирование комиксов – вещь серьезная, а за копеечные журнальчики люди готовы отдавать большие деньги. Особенным спросом, естественно, пользовались «первые номера», т. е. журналы, в которых впервые появлялись какие-нибудь культовые герои (за редким исключением это действительно были комиксы, открывавшие какую-нибудь серию). Поэтому в начале девяностых массово открывались новые серии, старые – перезапускались, и пресловутые «первые номера» расходились громадными тиражами. К ним прикручивали разного рода заманухи: вариативные обложки, коллекционные карточки. И продавались они, естественно, за нехилые деньги, ведь каждый думал: «о, через пару-тройку лет я продам его еще дороже». Но этого не происходило. Наоборот, с каждым годом «первые номера» девяностых продавались все дешевле и дешевле. В 1992 году «Смерть Супермена» получила хорошую прессу. Поэтому все издательства ринулись перетряхивать (или, вернее, «перетрахивать») своих персонажей, с целью получить внимание СМИ и интерес новых читателей. Перенасыщение комиксов глобальными событиями началось еще с серии! Crisis of Infinite Earths!. Позиционируемые, как великие события в жизни всей вселенной издательства, «глобалки» стали ежегодной пустопорожней болтовней: все возвращалось к статус-кво, а из-за разброса сюжетных линий по сериям читатели не кидались скупать все журналы издательства, а просто бросали их читать.