Урод - Константин Соловьев
Шрифт:
Интервал:
Впервые за последнее время он чувствовал себя почти хорошо, забыв даже про язвы на лице и рубец, сейчас все было просто и понятно, страхи и сомнения убрались в темную дыру, в них не было надобности. Он видел только проблемы на пути, выбирал варианты расхождения с ними и чувствовал спокойную радость от того, что его тренированное гибкое тело действовало четко и идеально, как и полагается. Сейчас он уже не чувствовал себя уродом.
Наконец район грязи закончился, незаметно превратившись в некоторое подобие окраин Алдиона – шалхи здесь были побогаче, из крепких шкур и два-три локтя выше, а попадающиеся склеты, хоть и состоящие из провисших трухлявых бревен, выглядели достаточно крепко. Крэйн перешел на шаг, чтобы не привлекать к себе внимания. Местные жители, разительно не похожие на обитателей прогнивших шалхов, смотрели на него настороженно, но в общем спокойно, никто не пытался преградить ему дорогу или выяснить, с какой целью он ошивается здесь. Дворы здесь были в чистоте, попадались садки с молодыми шууями, неспешно вспарывающими землю извилистыми ходами, часто можно было увидеть невысокие, но крепкие глиняные заборчики, окружавшие склеты. Крэйну они показались ненадежными, он привык к деревянным заборам Алдиона, мощным и островерхим, но несколько раз его наметанный взгляд отмечал едва заметное шевеление у порогов – несмотря на отсутствие дерева, ывар явно был в ходу.
Люди, встречающиеся ему на пути, уже не принадлежали к черни – их небогатая одежда была чиста, многие носили однослойные или двухслойные вельты, более короткие, чем было принято в Алдионе, но крепкие, кое-кто щеголял скверной выкройки талемом с непременным стисом на боку. Мужчины были крепки и полны достоинства – оружейники, лесорубы, смотрители хеггов, мастеровые, писцы, – они двигались неспешно и с осознанием собственного достоинства. Суровые твердые черты лица царили здесь повсеместно. Не прикрытые ни бородами, ни длинными спадающими волосами, они являли собой оплот Триса, черты лица самого города. Женщины были красивы и хорошо сложены, Крэйн машинально провожал их взглядом и еще глубже натягивал чересчур маленький спадающий капюшон. Как они поведут себя, если он покажет им свое лицо? Закричат, наверное, или, скривившись от отвращения, сплюнут. Кому он нужен сейчас? Без денег, одежды и нормального оружия, тощий и едва передвигающий ноги после ранения, безродный и отвратительный на вид. «Глупости, – усмехнулся он сам себе, – ты и раньше был чересчур циничен. Кому нужно лицо? Лицо – это лишь ширма души, оно не может ни думать, ни действовать. Пустая оболочка, годная лишь для примитивного выражения чувств. Половина моего лица покрыта нарывами, я чувствую себя так, словно каждый клочок кожи мне срывали тупым кейром, но изменился ли я от этого? Моя сила осталась при мне, так же как и моя внутренняя красота. Я – все тот же шэл Крэйн, даже без эскерта и дружины, да, пожалуй, и больше – я стал крепче и выносливее за это время, моя тяга к жизни усилилась многократно. Разве женщины любили мое лицо? Нет, они любили меня таким, какой я есть. Моя внутренняя красота, неповторимая и влекущая, осталась при мне, мой ум по-прежнему ясен, во мне есть сила. Та самая сила, которая делала из этого красивого тела и прекрасного лица шэла Алдион Крэйна, человека, при взгляде на которого женщины краснели и почти лишались чувств.
Проклятый ворожей лишил меня лица, но над моей душой он не властен».
Крэйн шел уверенно, не уступая никому дороги, как шел раньше по коридорам тор-склета или узким улочкам Алдиона, эта уверенность даже в сочетании с вонючим грязным плащом не давала прохожим возможности усомниться в том, вправе ли он находиться здесь. Он старался идти не спеша, внимательно осматриваясь, чтобы не пропустить того, что искал. Он уже имел на примете несколько мест, в которых несложно будет схорониться Урт или два, но понимал, что кратковременное убежище ему не подходит, чтобы дождаться вестей от Лата, ему придется провести в Трисе не один десяток Эно. Значит, нужно искать дальше. Один раз он чуть не столкнулся с несколькими дружинниками, но, предупрежденный блеском начищенных кассов, вовремя свернул на другую улицу и ускорил шаг. Встреча с воинами шэда могла окончиться плачевно.
Наконец он нашел то, что ему требовалось. Пройдя еще несколько улиц и очутившись возле шеренги величественных склетов с не менее гордыми вывесками, он наткнулся на засохший колодец, стоящий в стороне от дороги и почти скрытый от взгляда густой порослью колючего кустарника. Колодцем давно никто не пользовался, обвалившийся пласт никто не убрал, а деревянную кладку, ранее ограждавшую ее, давно разобрали. Осталось лишь широкое неровное углубление в земле, зияющее черным бездонным провалом.
Улучив момент, когда на улице не окажется прохожих, Крэйн пробрался к нему, в очередной раз поблагодарив судьбу за то, что в Трисе, как и в Алдионе, не привилась глупейшая традиция прорезать дырки в стенах склетов. Глубина колодца оказалась подходящей, Крэйн прикинул, что до дна не меньше пятнадцати локтей, затаись там человек – его непросто будет рассмотреть даже с факелами, выбраться же будет достаточно легко – стены колодца были из плотной слежавшейся глины, в которой можно будет сделать несколько редких отверстий.
Он уже опустил одну ногу, ощупывая опору, когда взгляд, отвлеченно блуждавший из стороны в сторону, остановился на одной из вывесок. Он даже не сразу понял, почему именно эта вывеска – большой деревянный квадрат с короткой надписью, – привлекла его внимание. А когда понял – нога, нащупывавшая углубление в скользкой глине, замерла.
Лекарь.
Крэйн облизнул пересохшие губы. Лекарь может ему помочь. Спасительная мысль белым зигзагом проскочила в мозгу. Возможно, его болезнь могут излечить здесь. Трис большой город, здесь много черни и больных, здешний лекарь может разобраться, что за хворь изъела его лицо. Родовой лекарь из Алдиона был стар и глуп, к тому же он видел болезнь только в стадии зарождения. Возможно, еще не слишком поздно…
«Нет, – приказал себе Крэйн, не сводя глаз с вывески. – Сейчас слишком опасно. Лекарь может проговориться и дружинники шэда возьмут меня в тот же Эно».
Однако что-то внутри него упрямо затвердело, мешая продолжить спуск.
Возможно, болезнь еще не взяла свое, она может углубиться внутрь и тогда, даже если он успеет найти посыльного от Лата с деньгами, может быть уже поздно. Почему он уверен, что его болезнь не смертельна?..
Возможно, как раз сейчас еще не поздно вмешаться, остановить болезнь, пока она не распространилась на все тело.
Несмотря на жаркий Эно, стоящий почти в зените, Крэйн почувствовал выступивший по всему телу, от подмышек до паха, ледяной пот. Он уже представил себя, валяющегося в узкой и темной земляной яме – покрытого обваливающейся коростой, смердящего, превратившегося в сплошной гнойный нарыв. Силы оставят его и свою жизнь он закончит в мучениях, бессильно глядя на крошечный квадрат неба высоко над головой.
А ведь достаточно всего лишь пойти к лекарю, узнать, насколько опасна его болезнь. Деньги? Он отдаст их, как только получит помощь от брата, он даст слово шэла! Пусть лекарь хотя бы осмотрит его, ведь он не сможет отказать умирающему человеку в такой малости – просто осмотреть его? Он добьется от лекаря ответа, а потом, как только Лат… «Нет, – подумал он, чувствуя, как мысль его сладко замирает, успокоенная близким освобождением от мук. – Я получу деньги сразу же, не буду ждать посыльного. Пойду работать. Я силен и опытен, я найду что-то, способное приносить деньги».
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!