Мистер Невозможный - Лоретта Чейз

На нем был изображен колосс Рамзеса и она, сидящая на табурете и снимающая копии со знаков на каменном запястье фараона.

— Очень хорошо, — удивилась Дафна. И то, что на картинке была она, неожиданно доставило ей удовольствие, но и встревожило ее, потому что в изображении ей показалось что-то… интимное. Нет, это просто чувства сыграли шутку с ее разумом. Кто догадается, что это Дафна Пембрук, эта крохотная фигурка рядом с громадным фараоном?

Пирамиды в Саккара считались более древними, чем пирамиды Гизы. «Они все еще впечатляют своим величием», — думала Дафна, когда они пересекали равнину.

Их целью была главная из пирамид — ступенчатая.

Приблизившись к каменистому склону, ведущему на плато пирамид, они с Карсингтоном, жалея животных, спешились.

Дорога была усыпана обломками. Он на минуту остановился, со странным выражением на лице пристально глядя на дорогу. Дафна ничего не сказала, а только с удивлением смотрела, каким суровым становится его лицо, и с трудом узнавала его. Холодная маска напомнила ей, как изменился его голос, когда он обнаружил трупы в пирамиде.

И сейчас Дафна снова видела перед собой незнакомца. Обычно, если на его лице не было улыбки, она все равно чувствовала, что в душе он улыбается. В его темных глазах она обычно замечала насмешливый блеск, как будто ему была известна очень хорошая шутка. Без сомнения, именно поэтому она так легко приняла его за добродушного идиота.

Хорошее настроение исчезло без следа. Руперт выпрямился и, не говоря ни слова, решительно двинулся вперед. Нечего было и думать догнать его.

Озадаченная Дафна присела, чтобы получше рассмотреть мусор, покрывавший землю. Обломки мрамора и алебастра. Глиняные черепки. Блестящие синие и зеленые осколки. Клочья грязной коричневой ткани. Какие-то странные темные куски и белые… кости.

Она посмотрела вокруг себя.

Они попали на разграбленное кладбище, по которому были разбросаны остатки того, что находилось в могилах. Темные куски — это все, что осталось от мумий. Обрывки ткани — остатки священных покровов, которыми их обертывали. Остальное —должно быть, осколки погребальных предметов.

— Бедняги, — прошептала она, у нее до боли сжалось горло.

Дафна вытерла глаза и велела себе не сентиментальничать. Ее коллекция папирусов украдена из могил древних египтян, как и маленькие деревянные египтяне.

«Какая ты идиотка и лицемерка, чтобы оплакивать их теперь», — упрекнула она себя. Но кажется, она вела себя как идиотка с самого утра. Она протерла зудевшие глаза, глубоко вдохнула для успокоения и продолжила путь к пирамиде.

Она увидела мистера Карсингтона около зловещего черного отверстия в северной стене. Холодный жесткий взгляд исчез, и его глаза снова блестели. Рядом с ним стоял европеец в арабском одеянии. Мистер Карсингтон представил его как синьора Сегато. Ей сказали, что он ведет раскопки в пирамиде для барона Минутоли.

— Он говорит мне, что ходы внутри пирамиды необыкновенно запутаны, — сообщил Руперт. — Если его послушать, то гробница Хефрена — детская игрушка по сравнению с этой.

Дафна, осмелев, подошла ближе. Отверстие было намного больше, чем вход в пирамиду Хефрена.

— Шахта всего лишь в восемнадцать футов глубиной, — сказал Руперт.

— Не верю, что так легко проникнуть внутрь, — заметила Дафна.

— Нет, это начало. Погребальная камера находится примерно на глубине сотни футов, под пирамидой.

— Сто футов, — в ужасе повторила она.

— Спуск плавный, — продолжал Руперт. — Целые мили наклонных проходов и лестниц. Есть место, где могут посыпаться камни. Вы рискнете, миссис Пембрук?

Ей не хотелось лезть в эту дыру. Инстинкт самосохранения восставал против этого, и здравый смысл предостерегал ее от опрометчивых поступков.

— Там на двери есть иероглифические знаки, — сказал Руперт.

— Внутри? — удивилась она. Дафна никогда не слышала, чтобы кто-нибудь нашел иероглифы внутри пирамиды. Но эти раскопки начались недавно. Она повернулась к синьору Сегато и на итальянском засыпала его вопросами.

— Да, да, — согласился он с синьорой — это очень необычно. Я страшно удивился, когда увидел их: птицы, змеи, насекомые и другие мелкие рисунки. Усыпальница тоже украшена очень красиво.

Дафна сглотнула.

— Хорошо, — сказала она Руперту. — Мне бы хотелось взглянуть на эти надписи.

Путь к усыпальнице оказался ужасно долгим и неудобным, а жара на такой глубине была такая, что можно было обжигать кирпичи. Но как только они зажгли несколько факелов, а она перестала кашлять от дыма, Дафна сумела оценить интересную и сложную систему коридоров и расположения камер, так непохожую на простоту пирамиды Хефрена в Гизе. Эта пирамида тоже была пуста, в ней не было сокровищ, что никого уже не удивляло. В Египте разграбление гробниц стало не просто обычным явлением, но и профессией, по крайней мере со времен Хеопса.

Однако Дафна обнаружила для себя достаточно сокровищ глубоко внизу, во чреве пирамиды.

В погребальной камере она нашла то, что обещал синьор Сегато, и даже больше. На темно-синем потолке блестели золотые звезды. Стены были облицованы фаянсовыми плитками бирюзового цвета. Но самой удивительной оказалась дверная рама. Сверху и по бокам ее покрывали рельефы с изумительными иероглифами.

На боковых рельефах рисунок повторялся. Сокол, увенчанный короной фараона, стоял на прямоугольном постаменте, разделенном на два квадрата. В верхнем квадрате сверху был изображен топор, символизировавший бога, под ним миндалевидный овал, который, как Дафна решила, был звуком «р»; и еще ниже был знак, уже менее ей известный: трещотка, насекомое, цветок или музыкальный инструмент — в последнем она не была уверена. Нижний квадрат делился на четыре вертикальные секции. «Не означают ли они колонны? — подумала она. — Или двери?»

— А это и есть бог Гор? — раздался за ее спиной звучный голос Карсингтона.

Словно молния пробежала по ее спине. В целях самозащиты Дафна прибегла к своему поучающему тону.

— Кажется, да. А под ним находится знак, который, по мнению доктора Янга, обозначает бога. Как вы видите, на голове Гора корона фараона. Считалось, что цари — боги. Возможно, этот фараон ассоциируется с Гором.

— Синьора умеет читать древние надписи? — поинтересовался синьор Сегато.

— Да нет, — поспешил возразить Руперт. — Но она немного читает по-гречески.

— Геродота, — подхватила Дафна.

Ей и в самом деле следовало держать свои рассуждения об иероглифах при себе. Как заметил Ноксли, египтяне любят болтать, и новости здесь распространяются очень быстро. Если этот исследователь расскажет об англичанке, умеющей расшифровывать иероглифы, об этом скоро узнает весь Египет… включая и тех безумных негодяев, похитивших Майлса, и они без колебаний бросятся искать ее.