Лучи смерти - Николай Свечин

– Вы хотите сказать, что они сумеют установить его на подоконник, – уточнил Лыков. – А стрелять? Хватит ли двоих? Ведь полный расчет «максима» – четыре человека.

– Могут возникнуть трудности, – согласился капитан. – Особенно если люди неопытные. Самое уязвимое место – лента. Она сделана из бумажной ткани, потому ее часто перекашивает.

– На это надеяться не будем, – отрезал генерал-майор. – Готовьте захват. Брать стрелков надо по одному.

Совещание состоялось в пятницу. Через день воскресенье, народ выйдет гулять. Самое удобное время злодеям хлопнуть дверью. Тянуть действительно было нельзя, требовалось срочно арестовать подозреваемых.

Лыков убедился в скором теракте, когда узнал новость: Грилюк заказал в модном магазине фрак, белый галстук и для чего-то замшевые митени[24]. Все это ему доставили в номер. Сыщики выяснили подробности, перехватив на выходе курьера. В кабинете начальника МСП собрались лица, ответственные за порядок в городе.

– Зачем Яшке фрак? – недоуменно спросил Лебедев.

– В театр собрался, – предположил Ратко.

– Там его и возьмем! – обрадовался поручик Белоконь.

Но коллежский советник возразил:

– Для театра Грилюку понадобился бы и цилиндр. А его нет в заказе. Значит, что?

– Что? – не поняли москвичи.

– Значит, из номера он выходить не будет. И вообще, черт с ним, с фраком. Меня больше занимают митени.

– Я в таких на охоту хожу, – сообщил чемпион по джиу-джицу. – Удобно: руки не мерзнут. Но сейчас лето…

– Вот скотина! – выругался Алексей Николаевич. – Он собирается умереть красиво.

– Поясните, – потребовал Ратко. – Я не понимаю, при чем тут фрак, митени, белый галстук?

– Яшка Бешеный, видимо, и впрямь не в своем уме, – начал излагать свои соображения питерец. – Он хочет расстреливать людей, одетый как на бал. Книжек, что ли, начитался? Есть такие, кто вырос в бедности, в простой среде. И завидует богатым: их изящной обстановке, одежде, дорогим сигарам… Грилюк надеется, что его застрелят. Анархист перебьет кучу народа, потом власть подтянет силы, и его прикончат. Он будет лежать во фраке и замшевых митенях – красиво, в его плебейском понимании. И про это напишут в газетах.

Все ошалели: неужели такие люди бывают? Но вдруг? Поручик Белоконь вскочил, злой и взъерошенный:

– Надо прямо сейчас пойти и сцапать негодяя!

– Да, – согласились остальные, – дальше тянуть опасно.

– Чур десерт мой! Господа, отдайте его мне!

Лыков подумал-подумал и кивнул:

– Хорошо, поручик, он ваш.

Олтаржевский попросился в пару к чемпиону, но Алексей Николаевич отказал. Мотивировал тем, что риск большой, а ученая голова – это редкость и надо ее беречь.

В воскресенье операция по захвату анархистов перешла в заключительную фазу. Первой на выходе из «Метрополя» арестовали Сотникову. И нашли в ее сумочке бомбу! С большими предосторожностями снаряд разрядили, а саму анархистку вывели через черный выход.

Вторым попался Ильин. Всякий раз, приходя к Грилюку, он махал ему с площади рукой. Помахал и в этот раз – но на входе был мгновенно обезврежен. В карманах бывшего пулеметчика нашли два револьвера. Ильина усадили на пол и пошли брать самого опасного человека в группе. Хорошо, что второй номер уже схвачен; авось Яшка не управится с пулеметом в одиночку. Однако тянуть нельзя: он видел приятеля в окно, ждет его и откроет дверь сам.

И все же сыскные прокололись. То ли слишком долго возились с Ильиным, то ли у Грилюка оказался звериный нюх. Но, когда Белоконь с Рукосуевым подошли к двери его номера, оттуда раздались выстрелы. Анархист стрелял на звук, прямо сквозь полотно, и удивительно метко. Рукосуев пошатнулся и, опираясь рукой о стену, медленно побрел обратно. А Белоконь упал как подкошенный.

Лыков стоял в конце коридора и наблюдал. Как только он сообразил, что произошло, сразу кинулся вперед и вывел старшего филера из-под огня. Пуля угодила тому в голову по касательной. Рукосуев получил контузию и на первый взгляд отделался легко. Поручику было много хуже. Он лежал у порога и не шевелился; пол под ним быстро заливала темная кровь. Как быть? Белоконь умирал, а террорист из-за двери держал его под прицелом.

Пригнувшись, коллежский советник подбежал к номеру. Оттуда снова бабахнуло, и пуля чиркнула сыщика по рукаву.

– Не стреляй, здесь раненый! – крикнул Лыков. К его удивлению, Яшка Бешеный ответил изнутри:

– Вижу. Бери на плечо и уматывай.

Ватными руками Алексей Николаевич поднял офицера. Сумасшедший террорист наблюдал за этим в дыру, до него было всего три шага… Неужели отпустит? Бегом, с раненым на плече, сыщик добрался до укрытия. Там бережно снял обмякшее тело, посадил, прислонив к стене. Белоконь смотрел на него испуганными детскими глазами. Так глядит ребенок, когда нашалил и боится, что мама узнает…

– Вот тебе и десерт… – прохрипел он. И умер.

Полицейские и жандармы в растерянности столпились за поворотом коридора. Что делать? У злодея под рукой пулемет, сдаваться он не собирается. Дорожка к нему – целых шесть шагов, и она простреливается. Вызывать солдат и стрелять наугад сквозь дверь, пока случайно не попадут? Сыщики предложили переговоры, а охранники – штурм. При этом все косились на командированного из столицы – что скажет он?

Лыков сбегал на улицу и посмотрел на окна номера. С крыши не спуститься. Из соседнего номера не подлезть, мешают декоративные вазоны. Ниже этажом длинный балкон, но с него тоже не заберешься – высоко. Может, приставить лестницу? Вдруг он увидел, что анархист открывает окно, которое выходит на Воскресенскую площадь. Ой как плохо! Видимо, безумец решил стрелять. Значит, у полиции есть всего несколько минут, чтобы помешать ему. Когда Грилюк закрепит оружие на подоконнике и вставит ленту в приемник, будет уже поздно.

Лыков устремился по лестнице на верхний этаж. Не говоря ни слова столпившимся там полицейским, он схватил стоявший у лестницы стол. Хороший такой, с дубовой столешницей толщиной с вершок – за ним обычно сидел коридорный. Прикрывшись столом, как щитом, коллежский советник помчался прямо на издырявленную дверь. Стараясь не думать про шесть шагов… Ему повезло: Грилюк отвлекся на пулемет и не успел среагировать. Удар ногой – и дверное полотно влетело внутрь. Бег со столом-щитом продолжился. Когда сыщик оказался возле окна, анархист наконец выстрелил. Пуля впилась в дуб и застряла в нем. Больше ничего Яшка сделать не успел…

Через полчаса Грилюк сидел в кабинете начальника МСП. Он сплевывал кровь из разбитой губы вперемешку с мокротой из больных легких. Белый галстук уехал на спину, фрак разорван на спине – вид у страшного террориста был побитый. Но не жалкий. Он смотрел на полицейских с чувством превосходства.