Зимняя гостья - Сара Морган

вздохнула. Муж заставил ее чувствовать себя истеричкой, паникующей попусту. Но ведь сложные отношения с матерью – не ерунда.

Она потерла ладонью грудь и покосилась на Саманту. По задумчивому выражению ее лица было ясно, что мысли их схожи.

– Неприятно, правда?

– Что?

– Ты знаешь, о чем я.

– Нет. – Саманта вскинула голову и посмотрела на сестру. – Даже не представляю.

– Хватит, Саманта. Говоришь, все в порядке? Не испытываешь боль, видя, как мама играет с Таб?

– Элла…

– Почему ты такая? Почему стараешься поглубже спрятать эмоции? Я делюсь с тобой самым сокровенным, и мне неприятно, что ты все всегда от меня скрываешь, мы никогда не говорим о тебе.

– Я ничего не скрываю, мы постоянно только меня и обсуждаем.

– Ты ничего не рассказывала мне о Кайле.

– Но… мне нечего рассказывать.

– Вот! Я именно об этом и говорю. Я открываюсь тебе, а ты слушаешь. Ты всех слушаешь и отлично научилась это делать. Но когда речь заходит о тебе, ты сразу закрываешься. Я ведь твоя сестра! Со мной ты можешь поговорить обо всем.

– Ты о том, что мама лепит снеговика с Таб? Мне это нравится. Я почти успокоилась. Предстоящее Рождество беспокоило меня не меньше, чем тебя. Не понимаю, почему ты нервничаешь? Чего ты ожидала, Элла? Что мама будет делать вид, что Таб не существует?

– Я рада, что она настроена по-доброму, но одновременно это меня пугает. – Похоже, сказать о наболевшем придется ей. – С нами она себя так не вела.

– Но она пошла гулять с Таб – очень значительный для нее шаг.

– Да, и мне больно оттого, что она играет с моей дочерью, пытается ее порадовать, а с нами никогда так не поступала.

Саманта встала и обняла сестру:

– Я понимаю твои чувства.

– Понимаешь? Тебе тоже досадно? – Элла отстранилась и внимательно посмотрела ей в глаза. Почему Саманта может ее успокоить, а о своих чувствах говорить не хочет?

– Я испытываю нечто похожее, но иное, я ведь не мама Таб.

Элла сдалась и решила оставить бессмысленное занятие.

– Я пойду к ним. Хочешь со мной?

– Не забывай, что я приехала по работе. Мне нужно осмотреть поместье, поговорить с Броди о том, какие развлечения они могут предложить, кое-что подсчитать и разработать маршруты. Надо сделать фотографии и выяснить, как сюда удобнее добраться. И я обещала Броди дать совет, на чем им еще можно заработать.

Элла только сейчас поняла, какой ухоженной и серьезной женщиной выглядит сестра даже в теплой простой одежде.

– Новый свитер? Очень тебе идет. Ты давно проснулась?

– Несколько часов назад. Работала. Некоторые заметки и планы, сама понимаешь.

Элла собралась с духом и готова была спросить Саманту, как она относится к тому, что весь день проведет с Броди, но как раз в этот момент из ванной появился Майкл.

– Скажите, я один зверски хочу есть? – Он взял с тумбочки часы. – Готов первым попробовать, каков местный завтрак. Саманта, обещаю высказать свое экспертное мнение.

– Твоя жертва не будет напрасной, – улыбнулась она в ответ.

– Всегда готов к ним ради общего дела. Элла, ты идешь завтракать?

– Я подойду позже. – Она надела еще одну кофту и взяла куртку. Было невыносимо горько и обидно осознавать, что ее никто не поддерживает. Даже сестра, хотя она должна лучше всех понимать ее чувства. – Сначала проверю, как там моя дочь.

– Наша дочь, – заметил Майкл и ласково посмотрел на жену. – Она и моя дочь.

– Верно. Но сейчас она с моей матерью, которая наверняка внушает ей, что замуж выходить не надо, а работу следует выбирать только высокооплачиваемую и перспективную. Вдруг Таб упала и ушиблась, а она велит ей не плакать и подниматься самой.

Саманта и Майкл переглянулись.

– Тебе надо успокоиться, Элла, иначе наша идея провести Рождество вместе не сработает. Нельзя постоянно следить за мамой, за каждым ее движением.

Неприятно, когда тебя критикует тот, кого ты считала союзником.

– Как ты можешь говорить такое? Ты отлично знаешь, какая она. Только посмотри, что она сделала с тобой.

– Что это значит? – Саманта поджала губы.

– Постоянные напоминания матери о том, как надо жить, сделали тебя одинокой женщиной, сосредоточенной только на работе. Ты боишься чувств, потому проводишь ночи, не занимаясь сумасшедшим сексом, а читая книги о любви и страсти. Своего рода безопасный секс. Разумеется, это проще, чем довериться кому-то. – Увидев, что Саманта смотрит на нее как раненый зверь, она сглотнула, пытаясь заставить себя сдержать пыл. – Я хочу лишь сказать, что воспитание нашей матери привело к нелучшим результатам. Я боюсь рассказать ей о семье и ребенке, а ты избегаешь интимных отношений, потому что она убеждала нас никогда не связывать жизнь с мужчиной.

Саманта стояла с широко распахнутыми глазами, будто превратилась в ледяную статую.

– Ты закончила? – наконец произнесла она.

– Я просто думаю…

– А я думаю, что тебе лучше помолчать.

Элла сглотнула:

– Ты ведешь себя так, будто все происходящее – это нормально. Видимо, забыла, что мы не виделись с мамой пять лет. Прости, если задела твои чувства. Мы ведь только притворяемся, мы не нормальная семья.

– Пойду поищу Макинтайров и выясню, что с завтраком, а потом, если будет время, вернусь в свою комнату к романтическим фантазиям.

Элла с тоской смотрела вслед уходящей сестре.

– Вот, теперь я и ее расстроила. – На душе было и так гадко, а стало еще хуже. Они с Самантой никогда не ссорились. Общение с сестрой было для нее чем-то вроде уютного пледа, и Саманта явно относилась к ней так же.

– Все будет хорошо. – Майкл взял телефон. – Ваши отношения не испортить парой бестактных заявлений.

– Считаешь, что я была бестактной?

– Ты точно сейчас не в себе. И если ты всегда такая в обществе мамы, то лучше сразу пересмотреть положение дел.

– Как понимать твои слова?

Майкл положил телефон в карман и посмотрел на Эллу.

– Если ты что-то хочешь сказать маме, не затягивай и скажи.

– Я же объясняла, рядом с ней я чувствую себя…

– Ребенком. Да, я понял. Это сложно, но тебе придется изменить себя и свое поведение. Для родителей мы до конца жизни остаемся детьми. Возможно, мы будем так же относиться к Таб, когда она станет тридцатилетней независимой женщиной. Но поверь, если ты хочешь наладить отношения с мамой, вам обеим надо забыть о прошлом.

– И как предлагаешь это сделать? – Майкл говорил так, будто нет ничего проще. Будь это так, она бы давно сделала.

– Для начала признайся маме, что ты не работаешь учителем, что решила быть дома и заниматься ребенком. Уверен, что та, кто пишет книги и дает советы женщинам о том, как самостоятельно принимать решения, признает, что ее дочь тоже имеет на это право.

Элла не представляла себе такой разговор и то, чем он закончится.

– Она спокойно воспринимает решения других людей, но выбор дочерей примет только в том случае, если он соответствует ее мировоззрению.

Майкл взял шарф и намотал на шею.

– Затем тебе надо дать понять маме, что от реакции на твое признание зависят ваши дальнейшие отношения. – Он наклонился и поцеловал ее в лоб. – Ей не должен нравиться твой выбор, она просто должна его принять.

Элла мысленно вернулась в тот день пять лет назад. «Ты ужасная мать». Сейчас они вели себя так, будто эти слова никогда не звучали. Однако Элла их не забыла и не сомневалась, что мама тоже.

Смогут ли они восстановить отношения, не вспоминая о том, что произошло?

– Я обязательно поговорю с ней, когда представится подходящий случай.

– Он как раз сейчас представился. Пойти с тобой, если так будет легче?

– Нет, конечно нет. Я не такая беспомощная.

Или такая? Элла не хотела, чтобы муж видел ее беспомощной и жалкой.

Внезапно она почувствовала усталость и опустилась на край кровати.

– Я так долго ждала Рождества. Надеялась, что в этом году оно станет особенным.

– Любимая, выгляни в окно. Такая красота, поистине удивительная. Наша дочь счастлива и смеется. Конечно, мы не так планировали провести праздники, но все изменилось, определенно, к лучшему. Я понимаю, что ты переживаешь из-за мамы, но, возможно, это переломный момент в ваших отношениях.

Майкл всегда обращал внимание на то, какова перспектива, а не на подводные камни.

– Когда я вижу твой оптимизм, даже не знаю, обнимать тебя или ненавидеть. – Разумеется, он прав. Таб счастлива, что они приехали в дом у заснеженного леса, рядом с которым пасутся олени, – так она представляла себе волшебную зимнюю сказку. Майкл взял ее за руку и потянул, заставляя встать.

– Действуй, милая. Если не найдешь понимания, по крайней мере, будешь знать, что сделала все возможное.

Элла понимала, что муж прав. Она взрослая женщина, у которой есть любимая работа и семья, которой она дорожит. Она гордится своими поступками и тем, какой стала. Разве у нее есть повод бояться