Призрак замка Тракстон-Холл. Мистические записки сэра Артура Конан Дойла - Вон Энтвистл

– Поразительно! Но зачем она высказала все это перед зеркалом?

– Потому что отражение никогда не умирает, – торжествующе заявила мадам Жожеску. – Мэрайя Тракстон проникла туда, куда ни одна женщина не смеет совать нос. Ее тайные знания не давали покоя слугам. Однажды протрезвев, муж страшно перепугался и разделался с ней. А как мы с вами знаем, человека, убившего жену-ведьму, полностью оправдывали.

– Вот бы познакомиться с этой выдающейся женщиной.

Мадам Жожеску отвернулась и поковыляла в сторону гостиной.

– Так и будет, доктор Дойл, – кинула она ему через плечо, – Мэрайя – дух-наставник Хоуп Тракстон. Вы сможете поговорить с ней сегодня вечером на сеансе. И я там буду, если артрит отпустит.

Уайльд вернулся в холл и не нашел Конан Дойла на прежнем месте. Статный ирландец огляделся и уже направил стопы к гостиной, как вдруг услышал:

– Оскар, иди сюда.

Уайльд пошел на голос, доносящийся из портретной галереи, и вскоре обнаружил друга около картины.

– Ну-ка полюбуйся, Оскар.

Уайльд поглядел на портрет знатного господина лет сорока.

– Лорд Эдмунд Тракстон, – прочитал он на латунной табличке. – Ежели не ошибаюсь, он…

– Пропал на болотах во время прогулки, – подсказал Конан Дойл. – Да, но я тут нашел кое-что любопытное.

Он кивнул на розу, которую кто-то воткнул в щель между золоченой рамой и холстом.

– Что особенного в этом цветке? Обычная дань памяти дедушке. Леди Тракстон наверняка есть о чем вспомнить, кроме его отвращения к зеркалам. Все-таки он воспитывал девочку, когда отец оставил ее.

– Прошлой ночью я хорошо рассмотрел портрет. Роза торчала из рамы, но лепестки высохли и осыпались. А эта свежая.

Уайльд пожал плечами в замешательстве:

– К чему ты клонишь?

– Когда мы спускались, я заметил, как миссис Криган вынырнула из галереи.

– Миссис Криган? – недоверчиво переспросил Уайльд.

– Да, и она не производит впечатления служанки, тоскующей по прежнему хозяину.

– Ты прав, эта женщина, как яд, в больших дозах опасна. Однако вряд ли она по ночам превращается в ведьму. Возможно, в молодые годы… – Уайльд умолк и вытаращил глаза, будто пораженный внезапной мыслью.

– Что?

– Артур, ты рассказывал мне историю о Шеймусе Кригане, сыне кастелянши, который запер юную леди Тракстон в западном крыле, где она чуть не умерла.

– Ну?

– Думаю, неспроста молодой человек избежал тюрьмы, а его мать сохранила работу.

– Хоуп умоляла деда не увольнять миссис Криган.

Уайльд многозначительно глянул на друга:

– Предположим, ты леди Тракстон, смогли бы твои слезы смягчить гнев деда после покушения на жизнь единственной наследницы?

Конан Дойл задумался, взволнованно поглаживая свои моржовые усы.

– Теперь и я засомневался. Так в чем же дело?

– Артур, представь, прошло двадцать лет. Миссис Криган поседела и высохла. А ведь под этими морщинами скрывается некогда привлекательное лицо.

– Так что ты предлагаешь?

– Потрясти грязное белье, – ухмыльнулся Уайльд.

Конан Дойл огляделся, проверяя, не подслушивают ли их.

– Шеймус Криган незаконнорожденный сын лорда Тракстона? – пробормотал он вполголоса.

– С кем не бывает. Возможно, мы наткнулись на первый скелет в шкафу.

– Но она вдова некоего мистера Кригана.

– А обручального кольца не носит.

– Это всего лишь дикие догадки.

– Игра слов, Артур? – улыбнулся ирландец. – Догадки Уайльда?[4]Вот результат моего дурного влияния.

Они рассмеялись.

– Что ж, нам лучше поторопиться. Следующая встреча скоро начнется.

– Вот и славно.

Направляясь в гостиную, Конан Дойл вдруг застыл на месте и схватил друга за рукав.

– Меня сейчас осенило. Флоренс Тракстон нашли у подножия парадной лестницы со сломанной шеей. Может, она не сама упала, а ей… помогли. Все это, разумеется, лишь подозрения, – добавил он, подумав.

– Разумеется, – согласился Уайльд, – любовный треугольник с внебрачным ребенком и убийством – какая восхитительная мерзость!

– Телепортация, – начал Хьюм, – это мгновенное перемещение физического тела из одной точки пространства в другую.

Общество психических исследований вновь собралось в гостиной. Перед публикой выступал американец.

– Можете переместиться обратно в Америку? – насмешливо поинтересовался Фрэнк Подмор. Он развалился в кресле, скрестив короткие ноги.

Фрэнк Подмор вызывал у Хьюма явное раздражение, подобное кожному зуду.

– У мистера Подмора своеобразное чувство юмора. Правда, обычно я перемещаю небольшие предметы, например монетку.

Уайльд поднялся.

– Подтверждаю. – Он достал из внутреннего кармана золотую медаль Беркли за успехи в древнегреческом языке и продемонстрировал всем. – Мистер Хьюм переместил эту вещь на глазах у всей публики мюзик-холла Гатти.

Члены ОПИ взволнованно перешептывались.

– Подобный трюк проделает любой фокусник со средними способностями, – усмехнулся Подмор.

Последовало томительное молчание. Один лорд Уэбб наслаждался зрелищем. Он сидел в кресле у камина и ухмылялся, не выпуская изо рта мундштук.

Хьюм насмешливо улыбнулся:

– Мистер Подмор, вы, кажется, пытаетесь меня оскорбить.

Подмор вскочил:

– Несколько лет назад вы утверждали, что можете поймать пулю в полете исключительно за счет способности перемещать предметы. Я ничего не напутал?

Хьюм настороженно сощурился. Подмор явно устроил ему западню.

– Да, – кивнул он, – у меня получилось.

Подмор улыбнулся, подошел к Уайльду и, выхватив медаль, подбросил ее в воздух и поймал.

– Зачем же нам играть в банальную орлянку? Наверняка всем интереснее посмотреть на пулю.

Он швырнул медаль Уайльду. Тот в ответ бросил на него укоризненный взгляд:

– Неужели для повторения подвига вам нужна восторженная публика?

Глаза Хьюма метали молнии.

– Я бы с радостью, – заметил он кротко, справившись с собой, – но, к сожалению или к счастью, как вам будет угодно, у меня нет пистолета.

Подмор улыбнулся и шагнул к Конту: