Непридуманная история Комсомольской правды - Александр Мешков

В общем — работает парень. На вид ему лет тридцать. Кристиан зажиточный сценарист. Он весел и удачлив. И конечно же талантлив. Мы приехали к нему на ранчо в самый разгар калифорнийской полуденной жары. Несмотря на занятость (он заканчивал новый сценарий, который заказал ему известный продюсер), Кристиан нашел время почитать мой сценарий, пока мы прогуливались с Олегом по саду.

— Ты знаешь, твой сценарий никто читать не будет! — сказал он бодро.

— Это еще почему? — искренне возмутился я такому небрежению к моему творению. — Грамматических ошибок много?

— Это полбеды. Хотя тоже существенный недостаток. Он свидетельствует о твоей безграмотности. Но существует определенная форма подачи сценария. Если ты захочешь повторить свою попытку — оформи его как следует. Оформление сценария — очень важная вещь. Ее проходят на сценарных курсах и на факультетах в университете кино. Вот у тебя видишь какой мелкий шрифт? Это значит, что режиссер сразу выбросит это в корзину. Его надо будет очень сильно убедить в том, что это самый талантливый сценарий! Правила оформления есть на специальном сайте в Интернете. Найди этот сайт, оформи правильно свой сценарий и тогда приезжай. Мы попробуем его кому-то продать.

Времени у меня оставалось мало. Меня ждали дома с победой. А я так и не снял фильм по своему сценарию! Надо было что-то предпринимать. И тогда я пошел в русскую газету «Контакт». Русские должны помогать друг другу, думал я.

Обстановка в редакции обыкновенная: народ ходит туда-сюда с бумажками, звонит по телефонам, на холодильнике надпись-предупреждение: «Коллеги, плотнее закрывайте холодильник! А не то…» Большой аквариум с рыбками, на котором надпись по-английски: «Ловить рыбу запрещается!» Но едва я вошел, я сразу учуял атмосферу праздника. Вроде бы все работали, но в то же время и как бы уже праздновали. И не ошибся: у главного редактора Любы Перенаго был день рождения. Я попал. Всей компанией едем к ней домой. Там, конечно, слово за слово, бокал за бокалом. Похулили немного российское правительство, российскую инертность. Потом похулили американскую действительность и воспели хвалебную песнь человеку труда. Постепенно перешли к сценарию.

— Люба! Что делать, — говорю. — Сценарий у меня для Тарантино! А он и духом не ведает!

Люба не долго думала.

— А давай дадим интервью с тобой в газете и на телевидении, и ты об этом заявишь на всю Америку! И пусть тогда он сам тебя ищет!

У Любы кроме газеты «Контакт» есть еще и телевидение «Радуга». На следующий день мы написали с ней текст и приступили к работе. Люба ради такого случая даже сняла предвыборное выступление какого-то сенатора с уже сверстанной полосы газеты. Такие вот проворные люди работают в Голливуде.

А уже через два дня интервью вышло в газете, где черным по белому было написано, что мой сценарий ждет Квентина! А еще через день передача с моим интервью прошла по телевидению. (Я под шумок туда и гитариста-виртуоза группы «Круиз» Валеру Гаину с собой позвал. Мы и с ним сделали интервью!) Теперь я уверен, Тарантине все равно кто-нибудь да и расскажет о моем сценарии, и тогда он сам позвонит мне и скажет:

— Сашка! Куда ты пропал, скотина такая! Я тебя обыскался! Где там твой сраный сценарий! Приезжай! Будем смотреть!

А потом я вдруг соскучился по Родине и по Москве. Мне мучительно захотелось туда, где на берегу старицы, заросшей меандром, ятрышником, бузиной, терном, жимолостью, склонились над водой старые вязы, туда, где поет свою утреннюю песнь выхухоль и вторит ему запоздало старая выпь. Туда, где царит беспечность и озорство, где мотаются на ветру судьбы грязные подштанники моей жизни. Я попрощался со всеми своими друзьями. В «Контакте» устроили «отходную» и, конечно же, по обыкновению, так ею увлекся, что чуть было не забыл о том, что мне сегодня уезжать. Спасибо, Валера Гаина заехал, напомнил и отвез меня в аэропорт.

Все! Вот и сбылась моя мечта идиота: я съездил в Голливуд. Хотя, по сути, я корчил из себя сбрендившего шута, возомнившего себя великим сценаристом. Я грезил по ночам и ржал по утрам от своих грез. Но зато я обрел много друзей. И они все понимали мой абсурдный замысел и не осуждали меня. Записная книжка разбухла от адресов и телефонов. Мы теперь частенько переписываемся по «мылу».

И еще раз убедился в одном: каждый из нас способен воплотить в жизнь любую свою мечту, любой дерзкий план (Как ГАЗПРОМ!). Лишь бы он был наполнен добром и любовью. Можно поставить себе цель политическую или экономическую, можно — интимную, сексуальную, а можно — просто хорошую. Надо только очень захотеть и, самое главное, приложить все свои силы к осуществлению этой мечты. Вот такой вот утешительный вывод!

P.S. Да! Чуть не забыл! Самое главное: если вы пишете сценарий для Голливуда — пишите его без ошибок и придерживайтесь стандартных требований его оформления! И все у вас получится! И будет вам счастье!

Странно, но когда я читаю записки, воспоминания журналистов, своих коллег, я поражаюсь почти депутатской, рахметовской, монашеской, нравственной чистоте жизни этих людей. Никогда они, в воспоминаниях, не срывали женских трусов на лестничных площадках, никогда они не совершали стремительное феллацио в залах кинотеатров, в вагонах поездов, в сортирах самолетов.

Словно это даже не журналисты, а роботы бесполые, запрограммированные на чистую, светлую, безгрешную жизнь революционера, воспетую Чернышевским в романе «Что делать?».

Совершать половой грех на работе, в редакции «Комсомольской правды», было мне как-то постыдно сладко. Ну, во-первых, само понятие: вот я, простой паренек из провинциального города Воронежа, попираю даму, коллегу, пишущую на темы нравственности, на лестничной клетке великой газеты! На лестничной клетке, по которой ходил Маяковский и Мандельштам. Это все равно что, будучи Президентом, предаваться постыдным утехам в Овальном кабинете!

Жизнь моя превратилась в череду странных, туманных и необъяснимых, как катрены Нострадамуса, историй перевоплощений. Я, словно в магазине диковинной, карнавальной, антикварной, театральной одежды, примеряю на себя различные наряды.

Интересное задание, интересная тема, с драйвом, со стебом — это Праздник, Дар Божий. Но, чтобы получить его (как, впрочем, и другие Дары Судьбы), надо потрудиться на серой ниве унылых будней. О чем только не приходится мне писать. Заседание Московской городской думы, заседание организаторов Грушинского фестиваля в Министерстве культуры, спор о незаконном кладбище домашних животных, Международный день лысых людей (Есть такой! Чтоб мне жить без гонораров!), украли пожарную машину, нарисовали петуха в лифте, выставка детского рисунка, открытие музея эротики (с фуршетом!) — тоже я!

Я две недели работал в африканском ресторане «Лимпопо», чтобы написать очерк о невыносимости бытия официанта. В основном я приносил блюда и убирал посуду со столов. Но иногда и принимал заказы. Мне это не нравилось. Посетители ресторана смотрели на меня свысока. И я это ощущал кожей.