Меня зовут Виктор Крид - Михаил Француз

кружево у других. Добираться до скрытого в нем смысла. Дикция и произношение стали идеальными. Голос сильным и глубоким. Я стал способен перекричать прибой, строительную площадку или даже толпу. Но подбирать правильные слова так и не научился. Заученный текст — пожалуйста, со всем артистизмом и выражением. Но от себя… лажа. Просто лажа.

И никак не помогают мне в этом, ни чтение книг, ни заучивание поэм, которые мне нравится декламировать где-нибудь в безлюдном месте (чаще всего все с того же скалистого берега моря, в сильный ветер, а еще лучше шторм). Именно поэтому я ценю такую способность в других. Именно поэтому и учу стихи целыми книжными томами, на всех известных мне языках. Но сам не могу сложить и катрена… Видно уж, что богами не дано, то уж не дано. И если есть у кого-то талант к этому, то в моем случае антиталант.

— Прискорбно, — опустила Николь взгляд. Все она поняла по мне. Все прочитала. И рука у меня не поднялась. Гадство.

* * *

Стоило только самолету, в недрах которого скрылась Николь, затеряться в облаках закатного неба, как я зашел в мужскую уборную и перенесся в Британский Оксфорд. Оттуда, уже нормальным путем, через посольство, с другим паспортом, оформил визу в Японию и отбыл туда по старинке, кораблем. Точнее пассажирским лайнером, но по мне, так корабль, он и в Африке корабль.

Что ж, будем надеяться, что Эрика найдут не сразу. И не станут портить ему жизнь… им же лучше, если не станут. Он же сейчас страшнее водородной бомбы в боевом отношении. А Ксавьера с его икс-командой, способных остановить его, у мира пока еще нет.

Так что лучше бы им на него не давить… Но кто меня когда слушал? Вопрос риторический.

Может именно поэтому я плыву на другую сторону планеты от него? Подсознательное желание пожить подольше? Не знаю.

* * *

Глава 27

Япония… Страна, проигравшая в войне. Разруха, депрессия, ненависть ко всему миру…

Трудно. Трудно пишется. Ведь в этой стране я встретил и провел свое самое странное и невероятное из приключений. И звали это приключение — Уэсиба Морихэй. О-сэнсэй Айкидо.

Когда я только приехал в страну, то даже и не предполагал чего-то за рамки привычного выходящего. Хотел лишь слегка расширить свой кругозор в БИ, посмотреть на мастеров, при случае подучиться чему-нибудь.

Посетил несколько додзе Карате, центральное додзе дзюдо. Даже названия стилей особенно не запоминал, так как везде было примерно одно и то же: враждебность, нежелание делиться «секретами мастерства» с гайдзином, чувство соперничества, высокомерие, превосходство. В двух местах и вовсе на бой вызвали. От одного отвертеться удалось. Другой пришлось провести. Не бой, посмешище какое-то: обычный, пусть и хорошо, но не блестяще тренированный человек весом в шестьдесят-семьдесят килограмм против дважды модифицированного мутанта весом в сто двадцать пять кило… Какой тут бой? А если учесть, что я еще и тренируюсь раза в три дольше, чем он вообще живет… Единственной мыслью было — не покалечить.

И с таким вот печальным опытом я пришел в додзе этого человека. И… меня с радостью пустили на занятие. Впервые, вообще, за весь мой опыт общения с различными школами боевых искуств, меня с радостью пустили на занятие! Чужака! Не на бой с мастером, не на испытание — достоин ли я быть учеником, не на показуху какую-нибудь, где в любом случае никаких «секретов мастерства» не увидишь. Нет! Меня просто пустили в додзе, на обычное занятие, которое проводит мастер с учениками. И не просто посмотреть, а именно поучаствовать!

Естественно я согласился! Упустить такую удачу было бы величайшей глупостью.

А потом появился он — Морихэй. Дедок — божий одуванчик, метр пятьдесят семь ростом, весом от силы килограмм сорок пять, седой, с мягкой бородкой, чистым взглядом и детской улыбкой полубеззубого рта.

С соблюдением всего этикета, положенного случаю, он начал занятие. Разминка, страховка…

А потом он пригласил в качестве партнера для демонстрации техники не кого-то из своих старших учеников, а меня! Да еще радовался, что судьба послала ему на нынешнее занятие настолько большого и сильного уке. Поскольку, так будет нагляднее. Да еще и иностранца, а это значит, что уехав к себе в страну, я унесу с собой память о пути ай-ки, и может быть заинтересую кого-то еще.

На этом занятии, не знаю уж случайно или нет, присутствовал фотокорреспондент. И несколько его фотографий я потом выкупил и храню, как величайшую ценность. На одной из них мы с О-сэнсэем стоим на татами друг напротив друга и вежливо кланяемся друг другу. Бугай, гора мышц, двух метров ростом и дедушка в белом кимоно и белых же хакама, чуть выше полутора метров роста, щупленький и благообразный. Смешно и нелепо смотрится, но какое же безграничное уважение я испытываю к этому человеку. Я назвал бы его сверхчеловеком, но это было бы для него оскорблением. Он был именно человек, стопроцентный, без мутаций, усовершенствований, модификаций, магии, но насколько же он превосходил любого из тех, кого я знал!

Так вот, Морихэй попросил меня атаковать его, как мне удобнее, любым способом. Я, честно сказать, растерялся: мой удар — это очень сильно. Для примера могу привести один случай из военной практики. Как-то пришлось драться с одним очень шустрым вампиром недалеко от навсегда замолчавшего немецкого «тигра». Так вот, вампирчик был очень шустрый, и я, нанося удар, по нему не попал — промазал. Удар пришелся точнехонько в лобовую броню боевой машины. И броня… треснула. Пробить я ее не пробил, но расколол. Лобовую броню «тигра»… А тут передо мной пожилой человек. Он вроде бы мастер, должен как-то увернуться. А если нет? Если зацеплю, краешком?

Эту неуверенность в моих глазах он прочитал легко. И понял правильно. Поэтому улыбнулся и предложил хотя бы просто схватить его… попытаться.

Ну, это уже совсем другое дело! Я улыбнулся и резко метнулся вперед. С этой же улыбкой на лице я и встретил пол. Даже не понял, как. Но приложился знатно, так что аж дух вышибло. А дедок уже вновь в позиции готовности и жестом показывает продолжать.

И я продолжил. Почти десять минут я пытался ухватить этого верткого дедка, и самое главное, уже почти ухватывал, а иногда и не почти… Короче десять минут он валял меня как хотел, с размаху, с подкрутом, с налетом, по ходу движения, на противоходе, амплитудно и коротко…

А закончил он