Цена дара - Дилара Маратовна Александрова

раньше. Воздух входил внутрь с острой болью, но ноги у меня двигались, а это было самое важное.

Двести пятьдесят.

— Эй, парень, ты что, сумасшедший?! — раздалось где-то рядом с ухом.

— Да, — спокойно ответил я.

До очередного заряда молнии оставалось немного времени, и выдалась свободная минутка для отдыха. Обо мне вспомнили только сейчас, когда мои физиологические датчики передали параметры в штаб, а геолокация показала, где я нахожусь. Потерявшийся солдат из отряда «зет» в двухстах метрах от энергоблока, живой и с целыми ногами. Вполне достойный объект, чтобы привлечь к себе внимание.

— Адаль Мюллер, координатор по тактическому передвижению, — представился внезапный голос. На самом деле микрофон был вбит куда-то в шлем, но когда все вокруг взрывалось мне пару раз прилетело по голове, и я понятия не имел, из какой именно дырки идет звук. — Артем Коршунов, я так понимаю? Ваши намерения?

— Владимирович.

— Простите, что?

— У меня отчество есть. Я Владимирович.

— Извините… каковы ваши намерения?

— Достичь финиша первым.

— Не понимаю. Назовите вашу точную цель!

— Хочу попасть внутрь этой большой гладкой штуки. А думаете я что, заблудился? Вам чего от меня надо?

Видимо, новичок. Зеленый совсем, и голос у него был неуверенным.

— Так, Артем, хорошо… — заволновался Адаль, — Нам нужно, чтобы вы добежали до энергоблока. Я вижу, где вы. Осталось еще около двухсот метров.

— Буду благодарен, если подскажете, где вход. Отсюда не видать ни черта.

Зато остро чувствовался запах. «Моча и смерть», — подумал я тогда. Теперь это походило на «смерть, гниение и смерть». Полминуты назад я слышал глухой шлепок. Может, это выкинули труп из вентиляционной шахты? Трупы гнили и пахли, вонь разложения становилась невыносимой. Сколько их еще там, у стен энергоблока?

— Вход на восемь часов, — ответил Адаль. — Наши пытались пробиться, но никто так и не дошел. Замок электронный.

— На восемь — это куда?

— Эм… немного влево…

— Так бы сразу и сказал. У меня есть игрушка, отобрал у Грэга Каллахана — знаете такого? Славный был парень.

— Я… нет… я не знаю его. Артем, когда достигните электронной панели, я передам вам текущий код замка, он должен открыться. Если код не подойдет, придется ввести взлом-комбинацию, но тут уже пятьдесят на пятьдесят…

— Понятно, — выдохнул я в смердящую землю. — Адаль, может сделать мне одолжение?

— Говорите.

— Помолчи, пока я бегу.

— Хорошо, Артем Владимирович.

Молния запаздывала. Опасность наливалась, готовясь упасть, как переспелый плод, но все еще ждала чего-то, наливалась и наливалась, и не спешила спускаться с неба. Несколько пулеметных очередей я парировал без особого труда, будто «Венету» было все равно, куда я бегу. Будто он даже и не надеялся попасть, а потому и не целился.

Последние двести метров оказались самыми легкими, если не считать мёртвых, которых я почуял еще за большой земляной волной. Разноцветные пятна одежд испачкались войной и тленом, и были тусклыми в мерцающем свете. Здесь лежали и мужчины, и женщины, и дети, и старики, и парочка дохлых кошек. Все, кому не повезло проиграть голоду и времени. Над головой ухало прерывистое дыхание вентиляционных шахт — слишком высоко расположенных, чтобы не переломать ноги, руки или шею, спрыгивая вниз. Но тем, кто усыпал подножие энергоблока, было уже все равно на сохранность собственной шеи.

Я свернул на восемь часов, как подсказал мне Адаль, а на самом деле просто влево. Когда в пространство снова вонзилась опасность, пули — мелкие иглы демонов, молчали. На этот раз она была совсем иная. Опасность разливалась широкой рекой, не имея конкретной цели. Она была впереди, но не целилась в меня. Вместо этого она встала сплошной стеной, расправив широкие крылья и наблюдая на меня снизу, словно сокол в полете. Вот, она вылупила глаза и приготовила твёрдый острый клюв перед тем, как камнем упасть вниз. Скоро опасность сложит свои крылья и превратиться в пикирующую птицу, чтобы схватить меня. Тогда это будет уже не опасность, а смерть.

Вот она, перед глазами — осталось с десяток метров, а дальше определенная комбинация цифр, символов и букв, и я окажусь внутри. Широкая двустворчатая дверь блестела вмятинами в тусклом свете, но еще никто не смог преодолеть последний рубеж. В воздухе нарастал гул, почти такой же, как перед ударом молнии. Но в этот раз он был более глухим и норовистым, да и вокруг стало светлее.

«Сокол пикирует», — пронеслось у меня в голове, когда я свернул вправо в пяти метрах от двери. Я побежал вдоль гладкой серебристой стены, отливающим глянцем.

Трудно остановиться тому, кто уже разогнался в своей ярости, как трудно соколу в атаке отказаться от своей жертвы. Искристая река молнии спустилась по обшивке энергоблока, выбив точным ударом энергетическую панель двери. Вместе с панелью она разнесла часть обшивки, сплавив металлические створки с бетоном. Вполне возможно, в это все она вплавила еще и землю, но я бежал, и уже не оборачивался. В спину ударил жар расплавленного метала, волосы встали дыбом так, что стало больно. Наверняка, молния выжгла все, что находится в пределах десяти метров от двери и сейчас там красное зияющее пекло. «Хорошо, что я сейчас не там».

Позади входа нет, это все, что я знал и почему-то бежал вперед, вместо того, чтобы повернуться и бежать назад, к эвакуации.

До меня начали доноситься крики. Наверное, молния здорово напугала тех, кто находится внутри. Пока я перепрыгивал через окоченевшие трупы, гадал: может, она кого-то поджарила?

— Артем, ты жив? — послышался взволнованный голос Адаля. — Мы зафиксировали вспышку. Прием! Слышите меня?

— Я же сказал, что предпочитаю одиночество. Особенно в такие интимные моменты, как этот.

— Эм… — я явно смущал молодого кадета. Может, и не кадета, но вел он себя как неоперившийся юнец. — Доложите о ситуации, Артем.

Они называли меня по имени, не удосужившись присвоить позывной. Находиться на войне без позывного — отстой. Не было в этом ни капли поэзии. А я хотел, чтобы она была. Хоть бы такая грубая и мрачная, как все вокруг меня.

— Положение — все плохо, и лучше становиться не намеревается.

— Конфедерация запросила шаттл эвакуации в ваш сектор. Еще не поздно повернуть назад, чтобы успеть. Я постараюсь задержать их, чтобы вы успели. Это приказ!

— У тебя закурить есть? — от бега хреново дышалось, и я немного похрипывал.

— Я… нет, я не курю. И далеко…

— Ну и засунь тогда свои приказы в задницу, раз ничем помочь не можешь.

— Просто… что происходит, Артем? Зачем вы там, если не выполняете приказы Союзных сил?

— Забыл как-то подумать об этом, когда начал бежать.