Плохие девочки не плачут. Книга 3 - Валерия Ангелос

Фон Вейганд проводит языком по следам, которые оставили его зубы, слизывает вновь проступившую кровь.

— Валяй, — его выдох в мою макушку будто выстрел в упор. — Только помни. За любую твою ошибку расплатится кто-нибудь другой.

— Кто? — роняю, с трудом разлепив губы.

— Кто угодно.

— Я не…

— Кто тебе особенно дорог?

Тишина.

Тошнота подкатывает к горлу.

Хлюпающие звуки. Гадкие. Мерзкие. Отвратные. Пробуждающие гадливость, прошибающие до липкого, холодного пота.

Во что превратились наши отношения?

Мне жутко.

— Ты все сводишь к сексу, — говорю я. — Не знаю, что хуже: заталкивать анальную пробку в задницу или угрожать расправой моим близким людям. Это низко. Грязно. И это… это не твой уровень.

— Точно, — соглашается он.

И прижимается плотнее, трется о лоно возбужденным членом, не прекращает брать мое тело пальцами. Толкается вперед, принуждает содрогнуться раз за разом, пробуждает тягучие спазмы.

— Это твой уровень, — холодно произносит фон Вейганд. — Моя подстилка. Бл*дь в ожидании х*я.

Нет. Не могу поверить, что он и правда такое говорит. Не могу.

Дергаюсь как ошпаренная.

Я не спасаю положение.

Я усугубляю.

Не вырываюсь, не освобождаюсь даже на миллиметр. Закапываю себя глубже. Прильнув плотнее к горячему твердому члену. Я будто сама насаживаюсь на нож. Нанизываю лоно на раскаленную сталь.

— Нет, — всхлипываю.

— Да, — бросает ядовито.

Он не проникает в меня. Не пользуется тем, что так безрассудно и щедро предложено. Не наваливается сверху, не вгоняет член до упора.

Он отстраняется. Но пальцы не убирает.

— Я не… — пытаюсь заговорить.

— Ты течешь.

Этот вердикт будто обдает льдом.

Замираю. Замолкаю. Застываю.

Нужно дыхание на ответ.

Но дыхания не хватает.

Дыхания нет.

— Голодная п*зда, — насмешливо заключает фон Вейганд. — Ты жаждешь жесткого траха.

— Нет! — восклицаю запальчиво, рефлекторно дергаюсь, умоляю: — Прекрати, пожалуйста. Прошу тебя. Хватит уже. Остановись.

Он толкается вперед. Грубо. Мощно. Вдавливает в постель. Вминает. Дает ощутить свой жаркий напор сполна. Везде и сразу.

— Ты такая мокрая, — его горячий шепот ласкает яремную вену. — Я решил, ты обмочилась от страха. Но нет, ты просто очень скучала.

Его пальцы таранят без жалости.

Резко. Жестко.

Вынуждают стонать и кричать.

Вынуждают наплевать на гордость.

Я уже не знаю чего здесь больше.

Ужаса. Боли. Желания.

Низ живота обжигает судорога.

— Давай, скажи, что ты меня не хочешь, — с издевкой заявляет фон Вейганд.

Голодная дрожь.

Капли пота по голой спине.

Так близко.

И так далеко.

Пульс в пульс.

Тело в тело.

Плавится мозг.

— Хочу, — шепчу надтреснутым голосом, утыкаюсь лбом в смятые простыни. — Хочу, чтобы ты перерезал мне горло.

Всего один миг.

Еще.

И еще один.

Пауза кажется бесконечной.

А потом я кричу.

Бешено.

Дико.

Он насилует меня. Пальцами. Резче. Жестче. Почти раздирает на части. Там. Сзади. Ловит свой извращенный кайф. Упивается моментом.

Возбужденный член плотно прижат к лону.

Мы кажемся одним целым.

Только со стороны.

— Прирежь, — кусаю и без того искусанные губы. — Прирежь меня.

— Закрой рот, — рычит, опаляя тяжелым дыханием. — Тварь.

— Убей, — выдаю истерично. — Ну же, чего ты ждешь?

Боже мой.

Как горячо.

Дрожь. Стекает по позвоночнику. И по ребрам. По запястьям. По кончикам нервно скрюченных пальцев.

Ток пробегает по бедрам.

Спазм за спазмом.

Я выгибаюсь.

Глаза расширяются настолько, что становится физически больно. Мышцы сокращаются помимо воли. Низ живота наполнен жидким пламенем.

Я кричу.

Не размыкая губ.

Не выпуская из груди ни звука.

Беззвучно.

Я кричу.

Глубоко внутри.

Но от этого крик не становится тише.

Фон Вейганд принуждает меня кончить, а после отстраняется, переворачивает на спину и нависает сверху, берет за горло, притягивает ближе.

Его гигантский член оказывается прямо перед моим лицом.

Я едва способна соображать.

Я точно в трансе.

Я под наркозом.

До сих пор не верю, что он довел меня до оргазма. Вот так. Грубо трахая пальцами в задницу, вжимаясь членом между ног.

Я невольно подаюсь вперед.

Приоткрываю рот.

Это рефлекс.

Надеюсь.

А может…

Черт, может он прав?

Я просто бл*дь.

Его бл*дь.

Бл*дь в ожидании огромного твердого х*я.

Я облизываю губы.

Сглатываю медный привкус.

Улыбаюсь.

Как-то смазано, нервно.

Фон Вейганд кончает мне на лицо. Размазывает сперму членом. По щекам, по лбу, по подбородку.

Я не сопротивляюсь.

Он тянет меня за волосы, заставляя запрокинуть голову назад. Проводит большим пальцем по разомкнутым губам. Пристально разглядывает.

— Чем ты проняла моего деда? — спрашивает вкрадчиво.

— В смысле?

— Только о тебе и говорит.

Отпускает. Выпускает из стального захвата. Но не из-под тяжелого, пронизывающего насквозь взгляда.

— Издеваешься, — роняю сдавленно.

— Он сказал, ты хорошая девочка, — продолжает холодно. — Слишком хорошая. Поэтому я должен держаться подальше.

— Шутишь, — хмыкаю. — Он меня не выносит.

— Он очарован тобой, хоть и старается это скрыть, — чеканит отрывисто. — Его одобрение трудно заслужить.