Красная башня - Сергей Че

виделись? – прищурилась Патрацкая.

– Лет пятнадцать? Была, помнится, какая-то встреча однокурсников.

– Точно. Ладно, воспоминания – дело хорошее, но мне со студиями еще разбираться. Выкладывай, какой у тебя вопрос.

– Воронцова помнишь?

– Это приблатненный бизнесмен из 90-х? Уже забыла, но сегодня утром служба новостей напомнила. Его прошлой ночью убили. Ты про него?

– Да. Он сказал, ты на него работала.

Тонкие брови медленно поползли вверх.

– Подожди. Так ты с ним говорил недавно? Перед смертью? Ты как-то связан? Что-то знаешь? Мне набрать новостийщиков? Чего-нибудь расскажешь?

Она достала телефон.

– Да нет! Ничего не знаю. Просто пересеклись с ним недавно, он и сказал.

– А, – разочарованно протянула Патрацкая. – Жаль. Случай громкий. Мы по нему целую программу готовим. Может даже в Москву протащим. На вторую кнопку.

– Он сказал, ты вела один его проект.

Она пожала плечами.

– Вела. Я тогда все подряд вела. За любую работу хваталась. Мужа выгнала, а на шее двое мелких спиногрызов. Денег не хватало катастрофически. Так что… Политиканов проталкивала, ролики для заводов снимала, птицефабрики окучивала. А у этого какой-то ресторан был. Точнее, ресторана как раз не было. Были совершенно дремучие развалины, и он нанял меня, чтобы сделать из них ресторан. Я в этом ни уха, ни рыла, конечно, но вроде нашла людей, архитекторов, спецов всяких, даже какого-то мишленовского повара. График продвижения состряпала. А потом все это накрылось бордовой шляпой.

– Почему?

– Понятия не имею. Наверное, Воронцов подсчитал, во сколько ему это обойдется, пошарил у себя в карманах и решил, что денег не хватит. Ты же знаешь этих, из 90-х. Они же всегда сперва стреляли, а потом думали. А иногда просто стреляли и никогда не думали. Хорошо, что он на первом этапе все свернул, и я никого не подвела. Даже планы не согласовали. Только кое-где в развалинах стены разрисовать успели.

– Это как? Ресторана еще нет, а стены уже разрисованы?

Она гордо ухмыльнулась.

– О, это была моя гениальная идея. Я предлагала сделать не просто ресторан, а эдакий тематический клуб. С легким налетом оккультизма. Основное здание мы бы отремонтировали в стиле старого английского замка, с потемневшими кирпичами, плющом, башенками и всем прочим. А часть развалин бы оставили. И дорога к ресторану проходила бы через них. И на этих развалинах – сделанные под старину фрески. Со всякими оккультными штуками. Тамплиерами, масонами, алхимическими символами и всем таким. И вот, представь, идут люди тупо пожрать, по сторонам глазеют и проникаются. Круть, да?

Иван сделал восхищенное лицо и покивал.

– Ну вот я и решила, чтобы время не терять, заняться хотя бы развалинами. Чтобы показать заказчику атмосферу. Нашла каких-то совершенно безумных маляров. По-моему, они даже денег не просили. Им просто рисовать в кайф было.

– Где ты их нашла?

– Думаешь, помню? Десять лет прошло. Кто-то, наверное, посоветовал, когда узнал, что я рисовальщиков ищу.

– А там, в этих развалинах, больше ничего не было? И никого?

Патрацкая посмотрела на него недоуменно.

– А кто там должен был быть? Это же развалины.

– Ходили слухи, что в них собираются сатанисты, а внизу есть подземные ходы.

– Да? Может быть. Архитектор вроде что-то говорил о подземельях. Про сатанистов ничего не знаю, мне не до них было, – она глянула на сверкнувшие бриллиантами наручные часы. – Слушай, Ваньк, не знаю зачем тебе эти развалины, но я тебе вряд ли помогу. Я там была всего два раза, если не полтора. Глянула вполглаза, план придумала и свалила. Если подробнее надо, спрашивай у этих маляров. Я как их туда запустила, так они неделю там торчали, стены расписывали. В палатках жили. Может и до подземелий добрались.

– Твои маляры, увы, не доступны.

– С чего ты это взял? Я одного из них только на прошлой неделе видела.

Иван даже подскочил от неожиданности.

– Ты видела одного из художников, расписывавших там стены?

– Ну да. Колоритный такой дядя. Запоминающийся. Я у него даже телефон взяла. На всякий случай. Вдруг программу о фриках задумаем.

Она включила мобильник и принялась листать список контактов.

Телебашня прекратила мигать и переливаться и теперь горела ровным красным цветом. Иван подумал, что ее тоже вполне можно назвать «красной башней».

– Кстати, – сказала Патрацкая, продолжая листать, – почему-то вспомнилось. Помнишь, как мы на первом курсе краеведческий кружок организовали? Семинары устраивали, по раскопкам ползали?

– Да, – улыбнулся он. – Ты еще туда своих школьных подружек затащила.

– Ага. Хорошее было время… Вот он, – торжественно провозгласила она. – Записывай.

* * *

Молчание в трубке было тяжелым и немного пугающим. Было слышно, как на том конце сипло дышат.

– Алло! – еще раз повторил Иван. – Это… э-э… брат Балтазар?

Видимо, художник решил оставить свое сектантское имя в качестве творческого псевдонима.

– Брат Балтазар. Мне ваш телефон дала Ольга Патрацкая. Помните ее? Нам надо встретиться и поговорить.

Молчание.

– Это насчет ваших старых росписей в…

Щелчок. Короткие гудки.

– Проклятье.

Иван снова набрал номер. Он боялся, что брат Балтазар, выключит мобильник, но трубку сняли.

– Послушайте…

– Это… автоответчик, – произнес механический женский голос. – Я… не… говорю… Я… не… встречаюсь… Не… работаю… на… заказ… Не… рисую… портреты… Готовые… картины… можно… купить… на… заборе. Говорите… после… сигнала.

Раздался короткий писк.

Иван выключил телефон. Говорить после сигнала было бессмысленно. Брат Балтазар, судя по всему, хранил верность сектантскому обету молчания. Ольга рассказывала, что встретила его на Покровке, в ряду других непризнанных художников, торгующих вдоль ограды университетского филфака. Видимо, это и был тот самый забор, где можно было купить готовые картины.

Иван посмотрел на часы.

Было воскресенье, десять утра. Самое время для развешивания непризнанных шедевров.

Он запер дверь номера, оставил ключ на ресепшене и вышел из отеля.

У подъезда стояла черный «фольксваген». Рядом курил Воеводин, расхаживая из стороны в сторону.

– Наконец-то, – он щелчком выбросил окурок. – Садись.

– Арестовывать приехали?

– Нужен ты больно, тебя арестовывать, – проворчал Воеводин. – Расслабься. Второй раз тебя камера видеонаблюдения спасает. Засекли настоящего убийцу, с тебя обвинение сняли.

– Опять Усманову не повезло. Он так мечтает меня посадить.

– Может и посадит, если дурака валять будешь. Но пока можешь по гостиницам не шароебиться. Возвращайся к себе. А если скрываешься, то хоть телефон выключай. Его отследить – раз плюнуть.

Иван плюхнулся следом на заднее сидение.

– Какие-то новости?

Воеводин помялся.

– Пришли результаты экспертизы найденных тобой костей. Я решил сказать тебе лично.

Иван напрягся, глядя в точку перед собой.

– Останки принадлежат шестерым детям в возрасте от семи до четырнадцати лет. Два мальчика и четыре девочки. Причина смерти пока не установлена. Смерть наступила восемь-десять лет назад.

– Значит… – Иван