Трудности языка - Ксения Кононова

и одноклассник Арсения. И, собственно, наше идеальное прикрытие.

Только дотащить это все они спокойно могли и без меня в четыре руки. Но мой друг не уймется, пока не затащит меня к себе под любыми предлогами. Зачем ему среди толпы желающих повеселиться депрессивный и болезненно — ненормальный я? Без понятия. Моего присутствия там после первого круга бутылок уже никто не заметит, а может и до этого первого круга. Развеять меня? Не уверен, что это сейчас именно то, чего я хочу. Даже знаю, как бы я провел этот вечер. Коэльо и пожирание собственного мозга кофейной ложечкой. Что может быть интересней и увлекательней?

— Сень, где ты взял столько денег? — интересуюсь, когда, наконец, мы благополучно выходим из супермаркета, нагруженные стеклотарой с пивом.

— Мы сбрасывались с ребятами.

— А почему ты мне не сказал? — теперь я еще и халявщик.

— Потому что ты торжественный гость, — западлистская улыбка, — и не прийти теперь не можешь. Я заложил и за тебя.

— Я могу откупиться? — с надеждой.

Отрицательно качает головой.

— На этот вечер ты мой… — удачно скопировав голос одного из всадников Апокалипсиса, протягивает Сеня. И выглядит сейчас так же.

Беспомощно качаю головой. Добро пожаловать в Ад.

Помятый после ночи гуляния народ начинает сползаться около восьми вечера, чтобы продолжить то, что не догулял вчера. К десяти вечера в двухкомнатной квартире Сени уже около тридцати человек, беспрерывно и хаотично двигающихся по пространству как молекулы при диффузии и вступающих во взаимодействие друг с другом по принципу притяжения и отталкивания. Громкая музыка, смех, не дружеские поцелуи со всеми подряд и море алкоголя. В два раза больше, чем мы покупали. Две бутылки пива не помогают мне влиться во всеобщее состояние нирваны и я, воспользовавшись моментом, пока меня никто не замечает (это на самом деле было не так уж и трудно), проскальзываю в другую комнату и прикрываю за собой дверь. Не включая свет, выхожу на балкон и делаю глубокий вдох.

Балкон выходит не во двор, а на улицу и, сделав очередной глоток из бутылки в руках, наблюдаю за проносящимися по дороге автомобилями и иллюминацией вывесок и фонарей. Через какое-то время балконная дверь за моей спиной предупреждающе скрипит. И кто бы это мог быть?

— Прячешься?

— Угадал, — не оборачиваясь.

— А почему один?

— В смысле?

— Ну, прячутся обычно по двое, — подкуривает сигарету.

— Извращенцы прячутся по одному, — пожимаю плечами.

Арсений обнимает меня за плечи одной рукой.

— Санек, забей уже. Мы наконец-то окончили колонию строгого режима и впереди ждет самое интересное, — мечтательно.

— Ты куда поступаешь хоть?

— Везде и сразу, куда возьмут.

— Понятно.

— Научись относиться ко всему философски, — после небольшой паузы вдруг произносит Сеня. Да, мой друг уже в нужной кондиции. — Если это было, значит, оно должно было быть для чего-то и по-другому никак.

Очень глубокомысленно. Но чувствую, как приятная алкогольная нега постепенно накрывает и меня.

— Такие себе уроки в школе жизни. Никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь, — Продолжает делиться своими соображениями Сеня. Если бы я сейчас был трезвым, возможно, лишь посмеялся его философским изречениям, но в этот момент отчего-то хочется просто, облокотившись о поручень балкона, смотреть, как по ночной улице едут машины, оставляя после себя световые смазанные хвосты. И ни о чем не думать. А еще попытаться не чувствовать себя таким одиноким.

— Пойдем к народу поближе или хочешь еще побыть здесь? — кладет руку на мое плечо.

Делаю глоток из бутылки и поворачиваюсь к другу.

— Я еще постою здесь немного.

— Ладно, — не громко произносит Арсений и, затушив сигарету о банку из-под кофе, скрывается за балконной дверью в квартире.

Бутылка пива в руках постепенно пустеет, и маленькие пузырьки перекочевывают в меня, наполняя сознание. Плавно двигаются, поднимаются, сталкиваются, взрываются, из-за чего кажется, что разум парит где-то в невесомости.

Где ты сейчас? О чем думаешь? Счастлив? Забыл меня? Холодно. И одиноко. Отвыкаю. Ломка. Кажется, если бы все закончилось еще тогда, когда ты выдернул свою кисть из-под моей ладони, сейчас было бы проще. Нужно было просто перестать ходить к тебе на занятия. Как я и хотел. Еще тогда. Сразу. Защитить себя. От тебя. Теперь же уже поздно. Теперь я сжигаю сам себя воспоминаниями о тебе и о том, что было между нами. То, что не сказано, можно забыть. То, что не написано, можно стереть. О том, что не сделано, можно не сожалеть. А я пропал по всем этим пунктам. Ты никогда не принадлежал мне. И никогда не будешь.

Te echo de menos… / Я скучаю по тебе…

Y que hago aqui… / И я здесь…

Sin ti… / Без тебя…

No puedo… / Не могу…

Балконная дверь за моей спиной с легким скрипом приоткрывается вновь, нарушая мой внутренний монолог, но я даже не оборачиваюсь. И чего всех тянет курить именно на этот балкон? Хотя вид отсюда, конечно, красивее. На сонные здания и конфетти из ночной иллюминации. Уставший за день город засыпает, кутаясь в бархатистое покрывало ночи.

Через мгновение рядом со мной о перила балкона облокачивается парень. Примерно одного роста со мной. В темноте рассмотреть его все равно не получится, и я просто рассеянно верчу бутылку в руках. Вспышка огонька зажигалки в его ладонях касается кончика сигареты во рту.

— Будешь? — предлагает мне закурить.

Равнодушно перевожу свой взгляд на того, кто нарушил мое уединение и отрицательно качаю головой.

— Нет, спасибо.

Парень делает затяжку, молча рассматривая вместе со мной город.

— А почему ты здесь один? А не со всеми… — указывает кивком головы в сторону квартиры. Самый популярный вопрос за сегодняшний вечер.

— Настроения нет, — инертно отвечаю. Разговаривать не особо хочется. Тем более мы не знакомы. Хотя после того количества алкоголя, которое заменило до завтрашнего утра всю кровь в венах, тут уже все друг другу знакомые, друзья и братья-сестры. А кто и не только.

— Ты Саша, да? — выдыхает ровную струйку дыма. Он, похоже, все-таки настроен добиться от меня диалога. Утвердительно киваю, отчего челка падает на глаза. — Мне Арсений о тебе рассказывал. Ты его лучший друг.

— Не верь, он все придумал, — уголки губ приподнимаются в подобие улыбки. А вот парень улыбается вовсю. Тушит полсигареты о банку из-под кофе. И мне вдруг почему-то кажется, что он не покурить сюда вышел. Несколько секунд стоим молча.

— Кстати, я Руслан, — вдруг произносит он, очевидно вспомнив, что не представился.

И прежде, чем мой парящий в миллиарде пузырьков мозг успевает найти соответствие между всеми деталями этого странного