Прости меня - Анна Пенинская

Битый час она провела в попытке найти хотя бы что-то об этом человеке. Ничего. Пустота. Все его тезки оказывались, конечно, не им. Она залезала на базы розыска людей и о нем не смогла найти ничего. В его файле был адрес, который выдавался как «несуществующий или неправильный адрес». То же самое происходило и с номером его телефона, и со всей другой информацией. Исходя из всего, что она нашла, этого человека никогда не существовало. Его фото также не было распознано. Счастливо исцеленный человек не существовал. Ее идеология разбивалась о рифы реальности. У нее заболела голова. Кажется, она даже вспотела, хотя забыла закрыть окно, и на кухне было прохладно. Она не из тех, кто рубит с плеча. Это может быть какая-то ошибка. Завтра она изучит все архивы и найдет данные о всех, кому повезло в лотерее. Возможно, с этим человеком произошла какая-то ошибка, данные устарели, или произошло еще что-то. Этого не может быть. Он улыбается с фотографии и пишет благодарственное письмо. Он не может быть «мертвой душой». Она трет виски и ловит себя на мысли, что на часах третий час, а она лежит в кровати и смотрит в потолок. Она грешит на вино. Она старается отогнать от себя мысли, которые мешают ей спать, а завтра будут мешать работать. Она засыпает лишь когда убеждает себя, что это всего лишь какая-то ошибка, и она даже не будет изучать архивы. Глупо гоняться за призраками. Это всего лишь ошибка.

36

Константин сидит на грубом и жестком стуле в больнице и даже просматривает какой-то женский журнал. Интересно, почему в больницах всегда лежат именно женские журналы? Где журналы хотя бы про автомобили? Когда он увидел, что она без сознания, в первые минуты пытался привести ее в чувство своими силами. Он даже пару раз ударил ее по щекам, легонько, но это не сработало. Она была мертвенно бледная, и его это напугало, он подхватил ее на руки и крикнул управляющему, чтобы тот дал адрес ближайшей больницы. Сам же аккуратно уложил ее на заднее сиденье, пока управляющий лениво карябал адрес на листке бумаге и так же лениво его ему передал, не показывая ни малейшей заинтересованности в том, что произошло. Словно у него под окнами каждый день красивые девушки лишаются чувств.

– Наверное, из-за жары.

Это единственное, что произносит управляющий мотеля, когда прикуривает зловонную сигарету. Откуда они только берут такие сигареты, наверное, они стоят как жвачки, иначе и не объяснить, отчего пахнут словно жженая трава.

Больница оказывается не слишком далеко от мотеля, поэтому ему удается добраться достаточно быстро. Она все это время пребывает без сознания и все такая же бледная. Он вносит ее на руках в двери больницы и потом долго заполняет какие-то бланки, когда ее уносят на носилках санитары с угрюмыми лицами. Помещение и люди в белых халатах, признаться, не внушают доверия, но разве был у него выход? Он даже вынужден написать на этих бланках, что он ее родственник, а потом уточнить, что муж. Ему бы эта мысль показалась очень смешной, если бы он отчего-то не переживал. Он пытается убедить себя, что она просто устала. Длительная поездка и, наверное, у нее все же была морская болезнь.

Он тщетно пытается отловить докторов, чтобы узнать хотя бы какие-то новости. Он уже почти заснул в кресле, когда врач все же трогает его за плечо:

– Ваша жена уже чувствует себя лучше. Вы можете ее проведать.

– Что с ней?

– Пока сказать сложно. Мы надеемся, что простое переутомление. Анализ крови покажет, он будет готов завтра, и поэтому мы, в целях безопасности, подержим вашу жену в больнице до завтра.

Он выдыхает с облегчением, а когда входит в палату, она озаряет его улыбкой. Она все еще выглядит бледной, но уже значительно лучше. Полусидит на кровати и мотает головой.

– Напугала я тебя?

– Да нет, просто ты же знаешь, что мне нужна помощь, чтобы добраться до места назначения. Управляющий отеля отказался, поэтому мне пришлось поднять тебя с земли и отвезти в больницу.

– И как я могла в тебе сомневаться?

Ему нравится, что с ней уже все в порядке. Она говорит, что у нее все же была морская болезнь, и он подмечает, что их мысли сходятся и здесь. Она говорит, что чувствует себя хорошо и просит, чтобы они сбежали из больницы, потому что она не хочет ждать утра. Он проявляет упрямство и утверждает, что она должна слушаться предписаний врачей.

– Мне не нравятся здесь врачи. Они как из фильмов ужасов. Почему здесь все как из фильмов ужасов? Я не хочу оставаться здесь одна. Поехали отсюда, со мной уже все в порядке. Я переутомилась и мало ела. Мне мало чипсов, а свои батончики ты не хотел мне давать. Ненавижу больничную еду, она меня угнетает. Я хочу вина и фруктов. Поехали. Пожалуйста. Я обещаю больше не падать в обморок.

Он даже задумывается на секунду, до того убедительно она говорит. Потом просит подождать ее пару минут и сам отправляется прямиком ко врачу. Он просит отпустить их, но врач непреклонен. Он практически уверен, что врач отчего-то просто хочет им насолить. Впрочем, шуршащей купюре, которую он достает из кармана, получается сделать доктора более сговорчивым, и тот разрешает ему остаться в ее палате на эту ночь. Если его не беспокоит, что спина затечет от сна в неудобном кресле. Ее, когда он возвращается, эта новость не слишком радует.

– Мне даже кровать в том мотеле милее, чем больничная койка.

– Я могу легко поменяться с тобой местами, и ты поспишь в кресле.

– Ложись со мной.

– Нам не хватит места. Ты слишком толстая после чипсов.

Он устраивается в кресле, накрывшись пледом, и старается отвлечь ее различными историями и не самыми умными разговорами. Через какое-то время она немного расслабляется и даже позволяет себе тихо посмеяться. Она засыпает внезапно, прошептав слова благодарности за то, что он ее не бросил.

37

Вера просыпается разбитой, всю ночь она спала из рук вон плохо. Ей снились кошмары, она мерзла, потом ей было душно, и в шесть часов утра она просто открыла глаза и поняла, что ни за что на свете не сможет уснуть. Она читала книжку, что давно лежит на тумбочке возле кровати, называется – книга для лучшего сна. До того скучная, что под нее просто отлично засыпать. Но этим утром книга не показалась ей настолько скучной, скорее пресной и не имеющей возможности отвлечь от мыслей, которые разрывали ее голову.

К своему кабинету она шла уже со стаканчиком кофе, который купила по дороге на работу. Кофе крепкий. Синяки под глазами были тщательно замаскированы тональным кремом, а губы накрашены относительно яркой помадой, чтобы отвлечь внимание от усталого взгляда.

– Я несу тебе кофе, а ты в нем совсем не нуждаешься.

Она поворачивается на звук голоса и встречается взглядом с улыбающимся Алексом, тот держит в руках два стаканчика с кофе, который наливает автомат, стоящий в вестибюле. Она невольно улыбается.

– На самом деле я хотел извиниться. Не должен был я вчера грузить тебя своими переживаниями. Естественно, тебя это не касается, да и сам не пойму, к чему вообще было это нытье. Я просто… наверное, я решил, что мы как-то сблизились с тобой, и мне захотелось подтверждения этому. Вроде как я ною тебе, ты меня слышишь и понимаешь, мы что-то обсуждаем. Я ошибся и очень извиняюсь. Видимо, я вчера не выспался, вот и вылилось в такой неприятный разговор. Я обещаю, что такое больше не повторится. Мир?