Лазарь - Ларс Кеплер

Неужели все это не сон?

Она хотела отодвинуться подальше от него, но ноги странно отяжелели, словно она брела по воде.

Мужчина отшвырнул молоток, словно перестал понимать, зачем держит его, и повернулся к Валерии.

– Стой, – пробормотал он.

– Я сейчас, – прошептала она и медленно повернулась к двери.

– Стой! – Мужчина двинулся за ней.

Валерия побежала. Перевернула за спиной стол с рассадой ежевики, услышала, как преследователь спотыкнулся и по-звериному заревел. Валерия быстро пробралась между полками, перепрыгнула через мешок с землей.

Преследователь не отставал. Валерия пробежала через освещенное фарами пространство, задела плечом полку, и два глиняных горшка упали на пол.

Она успела добежать до двери и уже схватилась было за ручку, когда преследователь догнал ее.

Валерия резко повернулась, сильно ударила фонариком, попала убийце по щеке. Он отшатнулся, и она пнула его между ног. Великан согнулся и упал на колени.

Валерия снова повернулась к двери.

Старую ручку заело; Валерия кулаком стукнула по задвижке и рванула дверь.

В задрожавшем стекле она увидела, как преследователь ползет вперед.

Валерия крутанула ручку, она сама услышала, как заскулила, когда убийца схватил ее за ногу. Одним рывком нападавший бросил ее на пол. Валерия упала, оперлась на руки, откатилась на бок и попыталась пнуть его.

Убийца потащил ее назад.

Плащ задрался, Валерия оцарапала живот и подбородок.

Она не успела подняться: убийца навалился на нее и ударил в спину. У Валерии перехватило дыхание; она закашлялась, втянула в себя воздуха, и тут он нанес новый удар.

Ворча, он попятился, топча осколки разбитых горшков.

Валерия, еле дыша, встала на четвереньки и увидела, как мужчина сбрасывает растения со столов. Подойдя к Густаву, он принялся пинать его безжизненное тело и что-то гневно вопить.

Валерия поднялась на ноги, оперлась одной рукой о стеклянную стену – и тут он снова повернулся к ней.

– Отвали от меня, – выговорила Валерия, пытаясь свободной рукой удержать нападавшего.

Великан схватил ее за руку и ударил по левой щеке так, что Валерия отлетела вправо, ударилась головой о стеклянную стену и в дожде осколков обрушилась на пол.

Нападавший наступил ей на грудь, прокричал, что она умрет, что он зарежет ее, как курицу, закашлялся, заревел. Сев на Валерию верхом, он обеими руками сдавил ей горло.

Валерия не могла вдохнуть и не могла сбросить убийцу – он был слишком силен. Она изворачивалась, пытаясь дотянуться до его лица.

Великан принялся бить ее головой о пол. На третьем ударе затылок обожгло, и Валерия потеряла сознание.

Ей мерещилось, что какой-то лифт на большой скорости тащит ее под землю; очнулась она от ужасной боли в ноге. Мужчина укусил ее в бедро, прямо через джинсы, после чего, рыча, поднялся и пнул по ступням.

Из укушенной ноги текла теплая кровь.

На грани обморока Валерия смотрела, как убийца громит парник, нагибается и подбирает с пола прививочный нож.

Он вернулся к Густаву и одним ударом рассек ему горло, а потом вспорол живот и грудь от пупка до ключиц. Взвалив Густава на плечо, он зашагал к двери. Тело подергивалось от мелких спазмов, кровь текла убийце на спину.

Страшный великан прошел мимо Валерии, пинком открыл дверь. Дверь слетела с петель, осколки посыпались на землю.

Валерия поднялась; ее чуть не вырвало от боли. Кровь лилась из затылка на плащ. Пошатываясь, она шагнула вперед, схватилась за что-то и перевалилась через порог.

На разворотной площадке загорелась машина, послышались глухие удары. Ветер раздувал пламя, сносил в сторону хлопья сажи. Великан лопатой выбил окна, отстранился, когда из машины вырвался клуб огня, и уставился на Валерию.

Она повернулась и побежала в лес, постанывая от боли в бедре. Продралась через сухой лапник, споткнулась, снова обрела равновесие.

Тяжелая одышка убийцы слышалась уже за спиной. Валерия угодила ногой в яму с водой, попыталась уберечь лицо от низко нависавших ветвей – и тут преследователь ударил ее по голове лопатой.

Потеряв сознание, Валерия упала вперед, сквозь сухие ветки, лицом в мерзлую бруснику. Взревев, убийца ударил снова, но промахнулся и выронил лопату.

Очнувшись, Валерия поняла, что ее тащат за ногу по лесной траве. Сапоги слетели, плащ волочился следом. Валерия пыталась уцепиться за березку, но у нее не хватило сил.

С новым паспортом и кредитной картой, Йона Линна превратился в финского ландшафтного архитектора по имени Пааво Нисканен. Теперь с прежней личностью и жизнью в Стокгольме его связывало только само тело.

У него не осталось ни документов, ни электроники, ни одежды из прошлой жизни.

Вскрыв запаску, Йона сунул в нее взрывчатку и детонаторы и снова заварил резину.

По сравнению со Швецией расстояния в Западной Европе небольшие.

От южнофранцузского Безье до швейцарской Женевы по шоссе А-9 всего пятьдесят миль[10], но так как Йона решил ехать не по автобану, а по сельским дорогам, путешествие должно было занять семь часов.

Йона уговаривал себя, что все будет хорошо. Он знал: Натан проследит, чтобы Валерию защитили. Лучше бы ей, конечно, уехать с Йоной, но она будет в безопасности, пока полиция не выйдет на след Юрека.

Он миновал узкий приток реки Ля-Лэр-Ро и неохраняемую границу с Швейцарией, поехал вверх по Шемен-дю-Мулен-де-ля-Грав и под набухшим дождевыми тучами небом стал приближаться к Женеве.

Оставив машину на рю де Лозанн, он забросил сумку через плечо и вошел в помпезный вокзал. В кафе на кассе ему передали конверт от Люми; в конверте содержалась карточка-ключ.

Значит, Люми здесь.

Ей удалось уехать из Парижа.

Прежде чем войти в мраморный вестибюль отеля “Варвик Женева”, Йона натянул шапочку.

Поднимаясь на второй этаж, он держал голову опущенной, чтобы его лицо не попало под камеры наблюдения в лифте.

Беззвучно прошагав по покрытому ковром коридору, Йона остановился у номера 208 и позвонил.

Дверной глазок потемнел.

Йона знал, что Люми стоит чуть сбоку от глазка и чем-то прикрывает линзу – может быть, диванной подушкой – на случай, если кто-то попытается выстрелить в нее прямо через дверь.

Коридор по-прежнему был пуст, только между этажами слышалась тихая музыка.

В глазке мелькнул свет, потом линза снова потемнела.