Пьесы - Юрий Александрович Буряковский

А Максимка свое: «Сегодня в газете про Синюху твою читал. Водохранилище создают люди, воду в город пустить хотят, чистую, вкусную, будто ключевую. Как же это без тебя, батя? Ты ведь говорил — дедушка Максим там десант морской высаживал!» Вот что, Олек, сказал мне мой сын.

Ж е л е з н я к. Когда-то люди духов вызывали, спириты. У Сергея связь с будущим. Напрямую.

О л е к. А что? Кибернетика с электроникой и этого достигнут.

К а л и н а (в окне). Я тебя, парень, в тридцатые годы безо всяких приборов наперед видел. Каким ты сейчас есть.

Т о н я (грозно). Опять хотите приступ вызвать?!

По улице неторопливо проходит  Д у б к о. Увидел гостей у Железняков, нерешительно остановился — это спутало все его планы. Марта машет ему.

Д у б к о. Честной компании!

Ж е л е з н я к (подходит). Заходи, Николай, гостем будешь.

Д у б к о (шепотом). Просил же… чтоб наедине. Проводи!

Ж е л е з н я к (Марте). Что это женишок убегает от тебя?

Дубко растерян, не ожидал такого хода.

М а р т а (приближается). Баба я, Николай, расхвасталась. Друзья тут все наши, добрая примета… (Тянет за собой).

Д у б к о (уже у стола). Напросился я вроде бы, хозяюшка?

Т о н я. Особый гость вы сегодня. (Наливает). Жизнь они с Мартой соединить решили. Мир да любовь!

М а р т а. Спасибо, дорогие, за веру вашу, за дружбу.

Ж е л е з н я к (чокаясь с ней). Чтоб и дальше наша Марта не гнулась, не ломалась. (Дубко). Верно говорю?

Т о н я. Ой, темнеет, Димочка. Не разбрелись там наши ути берегом? (Включает свет во дворе).

Ж е л е з н я к (посмеиваясь). Гордость ее, — генеральская порода! (У забора). Траву щиплют. Пусть погуляют.

На улице показался  В а с и л е к. Подходит к забору, с удивлением увидел среди гостей Дубко.

В а с и л е к. Майна-вира?!

Ж е л е з н я к. Гитара твоя здесь, Василек.

В а с и л е к (неохотно приблизился). Давайте инструмент.

Ж е л е з н я к. По одной с нами, а?

В а с и л е к. Не пью. Вчера дал слово маме.

Ж е л е з н я к. Маме? Вчера?.. Пирожки хоть попробуй. Фирменное блюдо.

Д у б к о. Компания ему не подходит. Стародежь! Чего тянуть силком?

Ж е л е з н я к. Ах, пирожки! Уйдешь, Василек, всю жизнь жалеть будешь.

В а с и л е к (входит, садится). Чтой-то я вам вдруг такой нужный стал?

На улице появляется  В а р я, она приоделась, в ушах клипсы, белокурые волосы стянуты лентой.

Т о н я (идет ей навстречу). Вот и умница, Варюша, вот и молодец. Входи.

Варя стоит, смотрит на Сергея.

С е р г е й. Идемте, Варенька. (Ведет ее за руку).

Варя с удивлением смотрит на Дубко и Василька.

Т о н я. Знакомы вы?

Ж е л е з н я к (Варе). Не видел я тебя такой еще…

С е р г е й. Варя — невеста моя. Прошу любить-уважать!

Т о н я. Невеста?!

В а р я (не отнимая руки). Шутит Сергей Максимович.

М а р т а. Это я понимаю — мужчина!

С е р г е й. Все другим голову морочил, боялся — окрутят. Тут сам прошусь в полон.

В а р я. Грозится вот в Сибирь увезти. Скажи, брат, можно ему доверить жизнь?

Ж е л е з н я к. Никому ее доверять нельзя.

В а р я. Одна выпить хочу! За то, что загадала сейчас. (С удалью выпила). Детям только и верю. (Ирише). Сбудется?

И р и ш а (смеясь). Сбудется! Пионерское. Под салютом.

С е р г е й (протягивает Ирише транзистор). Бери. На память.

О л е к (шепотом). Будешь ждать меня, Ириша?

Д у б к о (встает). Невесте — красный угол. Пойдем, Дмитрий Иванович, перекурим в сторонке.

Ж е л е з н я к. Бросил. А знаешь, Дубко, я тогда, в понедельник… Совесть заела потом. Может, зря налетел?

Д у б к о. За твоим столом сижу. Чего мне еще?

Ж е л е з н я к. Да… А чтоб совсем убедиться, вчера снова поехал в район застройки.

Т о н я. А мне сказал — собрание!

Ж е л е з н я к. Убедился. Выдали тебя, Дубко, твои дружки-покупатели. Сам знаешь, выдали с головой. (Всем). Он им продавал кирпич! Сейчас, Дубко, все как на духу скажешь. Здесь, перед народом.

Т о н я. Ох, что же это, Димочка…

Д у б к о (вскочил). Что сказать? Что я сам знаю? Опять казнь египетская?! Идем, Марта. Ловушка это, самосуд!

М а р т а (выбежала из-за стола). Спасибо, поздравили!

Василек тоже инстинктивно встает.

О л е к. Нет уж, подождите. До конца разберемся.

И р и ш а. Всей бригадой за вас ручались.

М а р т а. Все вы врете на него, все каменные!

В а р я. И тут — шум-крик?

Ж е л е з н я к. Будешь говорить, Дубко?

Из дома выходит  К а л и н а.

Т о н я (заметалась). Яков Петрович, против вы были, знаю… Разбороните хоть вы петухов этих!

К а л и н а. Нет, не разойтись нам сегодня миром.

Д у б к о. И вы туда же? Что же я сказать должен?

Ж е л е з н я к. Все скажешь, Дубко. Каким таким чудесным способом воровал, что ревизоры пролетели мимо. И как всех сторожей обводил. И еще хотим знать, кто тебя в мокрые дела впутал? Кто снова на гнилую дорожку свел?

М а р т а. Молчишь, Николай, слушаешь?!

Д у б к о (спокойно). Остынь, Марта, ерунда все это, балаканина. (Железняку). Наплели на меня застройщики, а ты и рад? Тебе удобно, и им с руки. На кого-то свалить надо? А Дубко тут наиподходящий товар. С вечным клеймом!

Ж е л е з н я к. Отработанное масло.

Д у б к о. Кто же поверит всяким байкам, если я за каждую штуку могу сложить отчет?

К а л и н а. А вдруг не сложишь?

Д у б к о. Радости вам тогда будет мало.

К а л и н а. Мои радости позади все.

В а с и л е к. Я одну пропущу! (Залпом выпивает).

Железняк выразительно взглянул на Сергея.

Д у б к о. Язвенный у тебя характер, Железняк. Ну, чего и другим и себе портишь нервы?

Т о н я. Правда, Дима, — разным байкам верить? Всем налью — и мировую!

С е р г е й. Брось ты все это, Дмитрий. Очная ставка с покупателями, — и останется, в чем мать родила.

Ж е л е з н я к (лукаво). Прав Сергей, ни к чему этот разговор. Что ж, завтра прямым рейсом — в ОБХСС.

Т о н я. Куда? Не пущу я, слышишь?

Д у б к о. Раз на байки-сплетни пошли, так и я, хозяюшка, кое-чего слышал. Один шофер наш будто натворил разных дел, а все почему-то шито-крыто… Может, и болтают зря…

М а р т а. Ты куда это целишь, Николай?

К а л и н а. Вот о чем он с тобой, Дима, наедине хотел!

М а р т а (Дубко). Ты? Наедине?

Д у б к о. Дошел до тебя, товарищ Железняк, слушок этот?

В а с и л е к (срываясь на крик). Не к тому я рассказывал ему. Могилы маминой мне не видать!

Д у б к о (невозмутимо). Под бахусом он был, шофер этот. Скорость недозволенная, старушку одну зашиб даже изрядно, лавочку мелочную — в дым. Машину, само собой, на ремонт. А последствий никаких.

М а р т а. Что же ты молчишь, Дмитрий?

Ж е л е з н я к (не давая ей сказать). Я это был, товарищи, я.

Общее замешательство. Растерянные возгласы.

Кроме бахуса и старушки — все правда. (Дубко). Думал, деньги совать будешь. Поумнее нашлась голова? Хозяин?

Т о н я. Ох, Димочка, как же теперь?

К а л и н а. Како́й это хозяин, Дмитрий?

Ж е л е з н я к. Авось кто-нибудь и подскажет сегодня.

С е р г е й (подходит к Дубко). Вытряхну я его отсюда, а?

Ж е л е з н я к. Стоп, Сергей. (Тихо). Погубишь все.

Д у б к о. Вот уж не думал. Депутат, ударник комтруда… На весь город сенсация — аварийщик, хулиган за рулем! Отовсюду вон, а? Где уж тут