Служу Советскому Союзу 3 - Василий Высоцкий

— А могли бы тут и вовсе остаться, — покачал я головой. — Чего же вы на дорогу не смотрите?

— Да, признаю свою ошибку, — кивнул он в ответ. — Не отошел ещё от съемок «Совсем пропащего». В Литве не такое бурное движение. Чего-то и в самом деле я… Забыл… Вот не поверите, молодой человек — забыл, что в Ленинграде. Зачитался.

— А чем же таким зачитались? — поднял я газету «Советская культура».

— Да вон, заметкой про Чили. Про фашистскую хунту, что пришла к власти, — Леонов ткнул пальцем в заметку.

В углу газеты была фраза «Советские люди солидарны с народом Чили». Чуть ниже был заголовок «Свободу на колени не поставить», а после шел текст:

«С гневом и болью в сердце следят трудящиеся, прогрессивная общественность всех континентов за трагическими событиями в Чили, где уже целый месяц продолжается кровавый разгул реакции.

Как здесь стало известно, в Сантьяго в больнице «при невыясненных обстоятельствах» скончался член Центрального Комитета Коммунистической партии Чили Энрике Парис. Он был арестован в день переворота. Хунта объявила об аресте члена ЦК Компартии Родриго Рохаса и бывшего заместителя генерального директора корпуса карабинеров члена ЦК Компартии ЦК Самуэля Рикельме.

Военные власти отказывают жене Генерального секретаря Коммунистической партии Чили Луиса Корвалана во встрече с мужем.

В связи с событиями в Чили в адрес партийных и общественных организаций Советского Союза поступили и продолжают поступать письма от коммунистов и комсомольцев, беспартийных советских граждан, рабочих и колхозников, представителей интеллигенции. В этих письмах с гневом осуждаются разгул реакции в Чили, злодеяния военной хунты, выдвигаются решительные требования спасти жизнь выдающегося сына чилийского народа, Генерального секретаря Коммунистической партии Чили товарища Луиса Ковалана и других чилийских патриотов, отдается должное памяти президента Чили Сальвадора Альенде».

— И вы этим зачитались? — спросил я.

— Да, вот этим самым и зачитался. Ведь там же люди гибнут, а эти американцы… — крякнул Евгений Павлович, а потом спохватился. — Ой, молодой человек, а ведь я ещё не отблагодарил вас за спасение.

— Да ладно, чего уж там. Вытащить любимого актера из-под колес машины… Да мне все завидовать будут, ну… те, кто поверит, — улыбнулся я в ответ.

Он огляделся по сторонам и хмыкнул, когда увидел заведение «Пельменная»:

— А что если я угощу вечно голодного студента двойной порцией? Это будет считаться благодарностью?

— Евгений Павлович, достаточно будет обычного «спасибо». Не надо ради студента сверкать перед почтенной публикой своей мокрой… спиной, — кивнул я на плащ.

Леонов посмотрел на испачканный ниже спины плащ, а потом виновато улыбнулся:

— И правда, не стоит. Да и в «Пельменной»… Если увидят, то обязательно будут предлагать выпить. Уже надоели все эти «Доцент! Доцент! Мограла выколю! Украл, выпил, в тюрьму! Давай выпьем». А я ведь только на экране такой… А на меня обижаются, мол, загордился, сволочь. Хорошо хоть морду не бьют. Ох, как же испачкал. А ведь я первым из актеров показал свой мощный зад советскому народу. Сцена, где мой горе-укротитель убегает от тигра, выскочив из ванны, поразила министра культуры Екатерину Фурцеву. Потом было много нареканий… И сейчас он снова мокрый…

— Ого, вот этого не знал. У вас, наверное, немало таких историй?

— Да уж, немало. А знаете что, молодой человек, — посмотрел на меня с хитринкой Евгений Павлович. — А ведь я знаю, как вас отблагодарить. Приходите завтра в пять вечера в гостиницу «Ленинград».

— На Пироговской набережной? — уточнил я.

— Да, спросите там меня, я предупрежу. Всё-таки спасение жизни одной тарелкой пельменей не искупить. А заодно и пару историй расскажу. У меня настроение хорошее, — улыбнулся Леонов своей неповторимой улыбкой. — А если сейчас поймаете такси, то обещаю даже угостить латвийскими шпротами…

— А можно мне прийти не одному, а с подругой? — спросил я, поднимая руку в поисках машины с шашечками на борту.

— За счет знакомства с известным актером хотите произвести впечатление на девушку? — подмигнул Леонов. — Да, признаюсь, что на вашем месте я поступил бы точно также.

— И это тоже. Но мне бы больше хотелось узнать ваше мнение по поводу Чили и хунты. А то она заразилась идеей свободы, заграничного равенства и братства. Про восстание студентов во Франции всё трындит…

— Нет там никакой свободы, — погрустнел Леонов. — И никогда не было… Капитализм подразумевает под собой порабощение одними других… Но, приходите, молодой человек, я попрошу пустить двоих. С вами будет интересно пообщаться.

В это время к нам двинулся один из плеяды потомков кучеров и извозчиков. Я помог Леонову сесть.

— Да вы же этот… Доцент! — донеслось с водительского сидения. — Куда едем?

— В гостиницу «Ленинград», уважаемый… До свидания, молодой человек. Значит, завтра в пять. Не опоздайте, а то пасть порву! Моргала выколю! — улыбнулся на прощание Евгений Павлович.

Глава 20

Как помириться с девушкой, с которой не ссорился, но которая на тебя обиделась? Просто подойти, обнять и шепнуть на ушко какую-нибудь теплую глупость?

Да нет, вряд ли это сработает. Ещё больше покоробить может, а вот что насчет примирения… Вряд ли.

Так как же?

Меня растили в той семье, где женщина всегда была верным другом, товарищем… Тем самым товарищем, которого нужно оберегать и оказывать знаки внимания. Ведь сильный оттого и считается сильным, что не обижает слабого, а наоборот — защищает от разных напастей. У меня в семье сильным всегда считался отец. Он и наставлял меня, что нужно всегда вставать на защиту женщин, но вот как мириться с обиженными женщинами — про это не было ни слова.

Но, что-то я отвлекся от темы…

Утром я пришел в универ как обычно, прошелся по лестнице, уселся в аудитории. Всё как обычно, вот только сегодня рядом не сидела Тамара. Она принципиально отсела от меня на другой конец аудитории. Судя по поджатым губам, она была настроена решительно — стоять до конца и горделиво строить обиженку.

И как эту обиженку растапливать? Как сделать так, чтобы Снегурочка растаяла? И как преподнести наше вечернее посещение знаменитого актера?

Я вздохнул, а после начал прикидывать — чем же взять этакую неприступную крепость? Как бы так подкатиться, чтобы потом не замучался откатываться?

Вспомнил, что в свободное время Тамара перебирала самиздатовскую книгу. Это был набор листов,