Дело бродяжки-девственницы - Эрл Стенли Гарднер

– Да, сэр.

– О чем вы говорили?

Хенсел замялся.

– Отвечайте, – настаивал Бергер, – что это был за разговор?

– Время, место, лица, присутствовавшие при этом? – добавилМейсон.

– Где происходил разговор?

– В кабинете Эддисона, в универмаге.

– Кто при этом присутствовал?

– Никто. Только я и Эддисон.

– Ну и о чем шла речь?

– Я хотел получить кое-какую информацию для передачи другу,который ведет одну специальную колонку в газете. Я спросил мистера Эддисона отом, каким образом он подобрал на шоссе во вторник вечером некую девушку идостал ей номер в отеле. Эддисон посоветовал мне обратиться к его адвокату.

– Он назвал имя адвоката?

– Да, сэр. Имя мистера Перри Мейсона.

– И вы встретились с мистером Мейсоном?

– Да, сэр.

– Когда?

– В тот же день.

– Где?

– В его конторе.

– И что вам тогда сказал мистер Мейсон?

– Мистер Мейсон заявил мне, что его клиент не желает огласкиэтого случая, и дал мне чек на две тысячи долларов, подписанный мистеромЭддисоном.

– Вы заявляете, что мистер Эддисон дал вам две тысячидолларов за то, чтобы вы умолчали, что он находился на некоем участке шоссе вовторник вечером?

– Да, сэр.

Гамильтон Бергер расплылся в самодовольной улыбке и ссарказмом в голосе обратился к Мейсону:

– Задавайте свидетелю ваши вопросы, если они у вас есть.

Мейсон, будто не обратив внимания на слова Бергера, спросил:

– Иначе говоря, Хенсел, вы пришли к мистеру Эддисону, чтобышантажировать его?

– Да, – твердо сказал свидетель. – Если бы ваш клиент нехотел кое-что утаить, он не заплатил бы двух тысяч за мое молчание.

– Что он хотел утаить?

– Это вы знаете.

– Я не знаю. Я спрашиваю вас.

– Утаить то, что он прихватил с собой блондиночку и нежнозаботился о ней, и то, что он был на том месте во время убийства.

– И за какой же из этих фактов он выложил деньги?

– Наверное, за оба.

– Вы так полагаете?

– Да.

– Значит, вы знали об убийстве, когда начинали шантажироватьЭддисона?

Хенсел растерялся, не зная, что отвечать.

– Вы знали? – настаивал Мейсон.

– Нет.

– Почему же вы сказали, что полагаете, будто Эддисонзаплатил вам за то, чтобы утаить факт своего нахождения на шоссе в тот вечер,когда произошло убийство?

– Так я думаю теперь.

– Но прежде вы так не думали?

– Нет.

– В то время вы ничего не знали об убийстве?

– Конечно же нет.

– Вы пытались шантажировать его только потому, что он помогмолодой женщине.

– Он достал ей комнату в отеле.

– Вы договорились со службой окружного прокурора, что с васбудет снято обвинение в вымогательстве, если вы выступите свидетелем по этомуделу?

– Я не заключал ни с кем никаких договоров.

– Но вы так поняли сложившуюся ситуацию?

– Ну я…

– Он понял ее именно так, – заявил Гамильтон Бергер. –Вымогательство – это относительно небольшое правонарушение по сравнению субийством.

– Прекрасно, – ответил Мейсон, – но в силе остается тотфакт, что с него обещали снять обвинение в шантаже.

– Да! – гаркнул разозленный Бергер.

Мейсон повернулся к Хенселу:

– Почему вы не сказали об этом?

– Вы спрашивали о договоре. Никаких договоров не было. Былопросто соглашение, но не договор.

– Очень тонкое рассуждение, мистер Хенсел. Договоров вы незаключали, но зато заключили соглашение с окружным прокурором.

Хенсел молчал.

– Вы никогда не привлекались к судебной ответственности? –спросил Мейсон.

– Привлекался.

– За что?

– За шантаж.

– Сколько раз?

– Четыре.

– У вас есть помощница, женщина, с которой вы работаете. Нетак ли?

– Протестую против такого некорректного, непозволительноговедения допроса, – заявил Гамильтон Бергер. – Задавая подобные вопросы, неотносящиеся к делу, защита уходит от сути дела и угрожает репутации свидетеля.

– Вы согласны с этим, мистер Мейсон? – спросил судья Китли.

Мейсон почтительно поклонился:

– Ваша честь, целью моих вопросов являлся не подрыврепутации свидетеля, но выяснение личности его помощницы. Возможно, именноотпечатки ее пальцев найдены в доме, где совершено убийство, отпечатки,принадлежащие женщине, личность которой пока не установлена.

В зале зашушукались. Судья Китли постучал молотком, призываяк порядку. Потом заявил:

– Я не думаю, что вопрос следует ставить именно так. Такаяформа постановки вопроса может лишь дискредитировать свидетеля. Время слушаниядела подошло к концу. Продолжение слушания состоится завтра в десять часовутра.

Судья Китли покинул зал. Вслед за ним ушел и ГамильтонБергер, которому пришлось отбиваться от наседавших на него журналистов.

Мейсон, улыбаясь, стоял в окружении репортеров, готовыйотвечать на вопросы:

– Ну-ну, джентльмены, я не могу полностью раскрывать своикарты. Но факты говорят сами за себя. Вы слышали, как выступило обвинение. Всеосновывается на показаниях отъявленного шантажиста. Есть отпечатки пальцев двухкаких-то таинственных женщин. Кто они? Установило ли обвинение их личности?Нет. Насколько обвинение стремится установить их? Судите сами, джентльмены.

В этот момент сквозь толпу журналистов к Мейсону прорвалсяПол Дрейк и зашептал ему прямо в ухо: «Важная новость».

– Что такое?

– Мы нашли ее.

– Кого? Сообщницу Хенсела?