Свет, который мы потеряли - Джилл Сантополо

– Где ты была? – спросил он, едва я подбежала к нему.

Он расхаживал туда-сюда по тротуару, рядом стоял лимузин.

– Но таких машин в прокате нет, – сказала я.

Он засмеялся, недовольный вид как рукой сняло.

– Верно, нет. Мы едем в аэропорт.

– В аэропорт? – как эхо повторила я.

– Я отвезу тебя в Париж! Что у тебя написано в списке? «Съездить в Париж на длинные выходные, просто так».

Я вытаращила глаза:

– Ты что, серьезно?

Я была ошарашена. Вот это сюрприз! Парижские каникулы! Такое случается только в кино, в жизни так не бывает! Но нет, оказывается, бывает! И это случилось со мной!

Нет, это невероятно великолепный жест! И как романтично! Тысячи женщин хотели бы оказаться на моем месте. Но на смену первоначальному потрясению пришло странное чувство, как и в день, когда Даррен принес Энни. Опять все случилось без моего участия. А что, если мне захочется посетить другое местечко во Франции? Биарриц, например? Или Живерни?

– Серьезно, как глобальное потепление, – сказал он. – Быстро садись, а то опоздаем.

Он открыл передо мной дверь машины. Я уселась.

– Постой, а паспорт?

– Он здесь, – ответил Даррен, устроился рядом со мной и похлопал по сумке с ноутбуком.

Когда мы прибыли в аэропорт Кеннеди и ждали посадки, выяснилось, что и места у нас в бизнес-классе.

– Ты что, с ума сошел? – сказала я.

– Ни капельки. Набрал очков по кредитной карте, получил премию. Так что, считай, бесплатно. – Я подозрительно заглянула ему в глаза, и он засмеялся. – Если бы я даже и платил, это стоит того, чтобы устроить тебе первую экскурсию в Париж.

Кормили в самолете так вкусно, как я нигде и никогда не ела. Вдобавок каждому выдали по бутылочке вина. Даррен налил мне, комментируя свои действия с таким ужасным французским прононсом, что я смеялась до слез. И сразу испарились последние остатки раздражения, я уже не злилась, что он готовил это путешествие втайне от меня. Потом мы уснули, держась за руки, и проснулись, только когда стюардесса принесла нам завтрак.

Выйдя из аэропорта, мы сели на поезд в город, потом пересели в метро.

– Куда едем? – спросила я.

– Это еще один сюрприз, – ответил он.

Мы вышли из метро, поднялись наверх и оказались перед собором Нотр-Дам. Я ахнула.

– Красивый, скажи? Но это еще не сюрприз. Жить мы будем в апартаментах тут рядышком. Надеюсь, в реальной жизни они выглядят не хуже, чем на фотографиях.

Даррен нашел эту квартирку в Интернете и снял ее на три дня, что до появления Airbnb было невозможно. Не все, конечно, оказалось как на фотографиях, но все равно смотрелось очень мило. Имелся даже балкон, выходящий на Сену. Квартирка была отделана именно так, как, по нашим представлениям, должна выглядеть квартира истинного парижанина: всюду лепнина, кричащие краски, странные детали. И круглая кровать.

– В жизни не видел ничего подобного, – сказал Даррен, входя в спальню. – Такого на фотографиях точно не было.

Я стояла рядом и с изумлением разглядывала это чудо:

– Я и не знала, что бывают круглые простыни. И одеяла. Может, это такой французский стиль?

Даррен почесал в затылке:

– Думаю, это такой стиль хозяина. – (Я засмеялась.) – Надеюсь, все будет хорошо, – сказал он, обнимая меня за плечи.

– Конечно, – согласилась я. – Нас ждет кроватное приключение.

Спать нам в ту ночь пришлось, тесно прижавшись друг к другу, чего мы обычно не делали, иначе ноги наши свешивались бы, не вписавшись в круг кровати. И я бы не сказала, что сплетение ног и рук – занятие неприятное. Да и для нас с тобой оно было обычным. Интересно, ты со своей Раиной тоже так спал? Или с – как ее там – Алиной? А с другими женщинами, которых, я нисколько не сомневаюсь, у тебя хватало и до нее, хотя мне ты о них и словечком не обмолвился?

Следующий день прошел в суматошной череде достопримечательностей: Нотр-Дам, Лувр, Эйфелева башня, Сент-Шапель. Обедали мы на улице, наблюдая, как в начале каждого часа менялась мерцающая подсветка Эйфелевой башни, словно она сбрасывала с себя на город некую волшебную пыль.

– Ты довольна? – спросил Даррен за десертом, на который нам подали крем-брюле и «Вин санто»[11].

– Еще бы… мне кажется, мне все это снится. Спасибо тебе.

Я смотрела на усыпанное звездами ночное небо, на парижские здания, на булыжную мостовую улицы. На улыбающегося Даррена. Сердце мое было переполнено. Но вдруг, где-то в тайниках души, там, где пряталось и желание вместе планировать эту поездку, зашевелилась мысль: насколько он старается для меня? Может, ему просто хочется быть этаким героем, способным преподнести своей возлюбленной подобный подарок, выходные в Париже? Широкие жесты Даррен делает постоянно, из года в год, и я до сих пор не могу понять: все это для меня или больше нужно ему самому?

Как раз перед тем, как мы отправились в Париж, когда он уже признался, что задумал некое таинственное юбилейное путешествие, я купила ему в подарок браслет. Со специальной металлической пластинкой, на которой можно заказать гравировку. И я заказала с одной стороны его имя, а с другой, внутренней, – надпись: «Я тебя люблю. XO[12], Люси».

Когда мы доели крем-брюле, я достала из сумки коробочку:

– Я для тебя кое-что приготовила. Подарок на нашу годовщину.

– И я тоже кое-что припас для тебя.

– Постой, я думала, твой подарок – эта поездка, – сказала я, вертя в руках коробочку.

– Да. Но это еще не все. Впрочем, я знаю местечко получше, чтобы обменяться подарками. – Он посмотрел на часы. – Только надо немного пробежаться… Ты не против?

Я посмотрела на свои туфли:

– Я же на каблуках.

– Совсем чуть-чуть. Я поддержу, чтобы ты не упала.

Он оплатил счет, и, держась за руки, мы помчались по булыжным мостовым Парижа, пока не оказались на середине моста Пон-Нёф.

– Уложились на «отлично»! – воскликнул Даррен, глядя на Эйфелеву башню: на ней как раз включили дополнительную подсветку.

Он встал на одно колено и вынул из кармана брюк крохотную коробочку. Не успела я глазом моргнуть, не говоря о том, чтобы осмыслить происходящее, как он протянул коробочку мне:

– Люси, выходи за меня замуж.

Меня бросило в жар, сердце затрепетало. Возможно, этого стоило ожидать, и все же он застал меня врасплох. И в эту минуту о тебе я забыла напрочь. Забыла и об обиде на Даррена за то, что задумал эту поездку без меня. И о том, что он равнодушен к моей работе, считая мои мечты и амбиции «клевыми», в то время как для меня они имели огромное значение. Сейчас я думала только о том, какой он хороший. Как сильно меня любит. Как много смысла он вложил в свое предложение, как тщательно все продумал. И о том, что он целиком и полностью мой, без остатка. И о том, что мне это очень нравится.