Хроника гениального сыщика - Артур Кангин

— И много вы секретов выложили? — устало спросил Рябов, с печалью посматривая в кремлевскую форточку.

— Это первый.

— Президент в курсе? — спросил я.

— Да. Это наша мзда за невмешательство в дела России. Сами знаете, рыльце-то у нас в пушку.

На улице, у Лобного места, сыщик заиграл желваками:

— Петя, друг мой, как же непостижима глобальная политика…

1.

Как-то с инспектором Рябовым, облаченным в прорезиненный макинтош, мы прогуливались по московским плавням. Дело, как водится, клонилось к полуночи. Вокруг творилась форменная вакханалия — истерично ухал филин, тревожно посвистывали суслики, с бездарным восторгом заходились лягушки.

Сыщик сурово хмурился.

— Надо приходить сюда по утрам, — предложил я. — Тогда здесь поразительно тихо.

— За последние шесть месяцев, — пробормотал Рябов, — сгинуло три вице-премьера. Исчезли бесследно. А ведь мужики видные, представительные. Я бы сказал, политические тяжеловесы!

Я ловко перепрыгнул с одной брусничной кочки на другую:

— Вы думаете, институт вице-премьерства отменят?

Рябов ковырнул прорезиненной кроссовкой клюквенную кочку:

— Здесь, Петя, замешана женщина!

2.

Княжна Тараканова, Лидия Аркадьевна, обитала в роскошном особняке на Рублевском шоссе. Весьма милая дама с ясным взором и с ямочками на розовых щеках. Никто не знал, что Лидочка являлась транссексуалом, поклоняющимся сатане, что именно у нее в уютном особнячке за последние полгода нашли последний приют три вице-премьера.

Когда мы с Рябовым, осторожно выдавив стекло, проникли в помещение подведомственное г-же Таракановой, Лидия Аркадьевна (в недавнем прошлом Василий Прусак) мирно почивала, обдумывала свои грязные делишки.

В одной из комнат княжны раздавалось громкое чавканье. Заглянув туда, мы увидели огромного черного кота, обгладывающего ногу предпоследнего вице-премьера. Начищенный ботинок фирмы «Большевичка» отбрасывал лунные брызги.

В другой комнате располагалась клетка с летучими мышами, висящими вниз головой. Тут же был вход к ярко подсвеченному бассейну, в нем кружились пираньи, беззаботно дожевывая вице-премьерскую требуху.

По голубоватой воде дрейфовали штаны от Версаче, перламутровая жилетка, пестрый сингапурский галстук.

По моей спине, спине акушера Петра Кускова, пробежали ледяной пота.

Рябов же резко распахнул дверь в спальню г-жи Таракановой.

3.

— Встать! Суд идет! — белугой взревел я.

Княжна с ловкостью насекомого выскочила из постели и шмыгнула в соседнюю комнату.

— Ах, Петя, — скрипнул зубами Рябов, — зачем вы спугнули?!

И тут Лидушка (или как там ее зовут?) выпустила из клетки летучих мышей. Пернатые кинулись на нас, в лобовую атаку.

Мы с честью миновали дьявольский заслон, однако около бассейна на меня прыгнул черный кот, широко раззявив окровавленную пасть.

Я рухнул в бассейн с пираньями. Благо отъевшиеся вице-спикерами рыбки принялись меня лишь обнюхивать, да нежно слегка пощипывать.

Рябов ласточкой прыгнул в бассейн, схватил меня за кудрявую голову, вытащил на благословенную сушу.

Я выплюнул изо рта несколько мальков пираний:

— Лида ушла?

4.

Мы метались в поисках Таракановой по всей Москве.

Забегали, как водится, в Белый Дом на Краснопресненской, в Кремлевский Дворец Съездов, в Межбанковскую биржу, в мавзолей, в музей Революции.

Лидия Аркадьевна как в воду канула.

Вдруг, около памятника Пушкину (кстати, я очень похож на знаменитого поэта), напротив киноцентра «Пушкинский», Рябов хлопнул себя по высокому лбу.

— Петя, на Тверской-Ямской где-нибудь продают резиновые сапоги?

— На Тверской-Ямской — не знаю, а вот на Тверской, рядом с мэрией, слева от памятника с князю Долгорукому, точно есть.

— Вперед! — молодо сверкнул зубами Рябов.

5.

Княжна (сыщик как в воду глядел!) вырыла нору в московских плавнях, питалась клюквой, костяникой и побегами папоротника.

Лидия Аркадьевна отощала и выглядела, что греха таить, неважнецки.

К тому же, вынужденно не употребляя гормональные таблетки, она обросла усами и сквозящей бородой.

Из-за дистрофического состояния княжна не смогла оказать нам достойного сопротивления.

Мы привязали усатую Лидушку к ближнему древу и зорко глянули ей в синие очи.

— Я — Черная Вдова, — устало обронила княжна Тараканова.

Сыщик достал из кармана овальное зеркальце и протянул его Черной Вдове.

Тараканова кинула взор на себя, на свою козлиную бородку с проседью, и зарыдала.

— Я — монархистка! К тому же, я поклоняюсь сатане!

— Знаем, знаем… — посуровел инспектор.

И тут дубовая крона жутко зашумела.

Мы подняли наши головы и увидели правительственный вертолет.

Лопастная машина приземлилась на поляну.

— Руки за голову! Всем на землю! — крикнули бравые молодцы в масках, спрыгивая с веревочного трапа.

Мы обрушились на весеннюю, душистую землю.

«Ах, весна — чаровница!» — пронеслись чьи-то гениальные стихи в моей голове.

— Лидия Аркадьевна! Великая княжна! — пролаял полковник с рацией в ухе, — вы представлены к правительственной награде. Свежеизбранный президент РФ с нетерпением ждет вас в Охотном ряду.

Тараканова молодцевато взбежала по трапу.

Кусты можжевельника от порыва лопастного ветра легли ниц.

В иллюминаторе мелькнул ухмыляющийся ястребиный лик председателя ФСБ.

Вертолет взмыл ввысь и метнулся к Лубянке.

Рябов сощурился:

— Петя, пока мы гонялись за пресловутой княжной, в стране произошли судьбоносные выборы.

— Не госпожа Тараканова их спровоцировала? Я о выборах.

— В Москву! Все узнаем на месте.

1.

— Акушер Кусков, — как-то спросил меня сыщик Рябов, — что вы думаете о странных припадках сумасшествия, кои охватывают нашего родного президента РФ в Петропавловской башне.

— Сказать по правде, ничего не думаю.

— А зря, Петя, — горько усмехнулся сыскарь. — Почитайте прессу.