Дикие нравы - Максим Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Вошедший в кабинет Старика Артур деликатно замер возле двери и для верности постучал еще раз:
— Разрешите?
Отсутствующий взгляд начальника охраны оставался неподвижно уставленным в потолок, если бы не механические движения правой руки, периодически подносящей к губам мундштук булькающего на полу кальяна, Артур решил бы, что Старик мертв, так нереально для живого существа неподвижна была его поза. По кабинету плыл густой сладковатый аромат марихуаны. Постояв с минуту на пороге, маленький казах осуждающе покачал головой и тихонько вышел, деликатно притворив за собой дверь. За ней продолжали греметь выстрелы, хрипели пузыря губы кровавой пеной раненые верблюды, визжали, размахивая саблями, берберы, обжигал ладони раскаленный автоматный ствол, а пулеметчик, бывший власовец Петр Сазонов, звавшийся теперь отчего-то Пьер Дюбуа в упоении орал по-русски: «Передавай привет Аллаху, ублюдки!», кладя очередь за очередью в перемешавшуюся людскую кашу. Плыл, завиваясь кольцами наркотический дым, возвращая Старика обратно в шальные дни его молодости.
В хижине из тростника царил полумрак, окон ее конструкцией предусмотрено не было, потому приходилось довольствоваться тем светом, что проникал внутрь через многочисленные щели. Днем этого вполне хватало: и внутреннее по-спартански простое убранство импровизированной тюрьмы и единственный ее узник, развалившийся на связанных из бамбука нарах, видны были достаточно отчетливо. Вторые нары, явно предназначенные для него, Максим углядел в дальнем углу, если не считать накрытого крышкой ведра, источавшего недвусмысленное зловоние, больше ничего в хижине не было. Артур с Лешим добросовестно исполнившие роль злых конвоиров втолкнули Максима за фанерную дверь с немалым энтузиазмом, так что он едва удержался на ногах, чуть не взрыв носом утоптанный земляной пол узилища. Однако, должного впечатления подобное неделикатное обращение на единственного арестанта видимо не произвело. Он не торопился бросаться на помощь товарищу по несчастью, не интересовался причинами его ареста, вообще никак не отреагировал на его появление, продолжая меланхолично разглядывать свисающие с потолка лохмы пожухлой травы.
— День добрый, — дружелюбно поздоровался Максим, получив в ответ лишь ленивый кивок.
— Меня Максимом зовут, — нерешительно представился он, не зная, как бы разговорить своего угрюмого соседа.
Никакой ответной реакции на свою реплику Максим так и не дождался и, демонстративно вздохнув и пожав плечами, проковылял к свободной лежанке. ООНовец, не обращая на него ни малейшего внимания, продолжал смотреть в потолок. Максим для пробы поерзал на жестком, покрытом лишь тощей травяной циновкой ложе и недовольно кряхтя начал рыться в брезентовом мешке с затягивающейся веревкой горловиной, в который поместил нехитрые пожитки. Это действие вызвало у его соседа первый вялый проблеск интереса.
— Курить нет? — не поворачивая головы, спросил он.
— Найдется, — отозвался Максим, выуживая из мешка пачку сигарет.
— Дай.
— Щас прям! — неожиданно озлился Максим. — Ни доброго утра, ни как зовут, а как курить, так вынь да положь?! Хер тебе, а не курево!
— Утро добрым не бывает, это во-первых. Зовут Андрей, во-вторых, — усаживаясь на нарах, усмехнулся наблюдатель.
— А в-третьих, есть? — дерзко вскинул голову Максим.
— Есть и в-третьих, — невозмутимо кивнул ООНовец. — В-третьих, зря стараешься, никаких особых тайн я не знаю, а если бы и знал, с тобой обсуждать их не стал бы. Так что ничего интересного, ты от меня все равно не услышишь. Можешь не тратить время даром и сразу свистнуть охране, чтобы тебя отсюда забрали.
— Вон как?! — присвистнул Максим. — Ошибаешься, однако, дружище ты на мой счет. Я тут по своему делу, а вовсе не по твоему. Мелковат ты, чтобы к тебе «наседок» подсаживали, уж не взыщи! Ладно уж, кури, отравы не жалко, смотри только пожар не устрой.
Он кинул наполовину пустую сигаретную пачку с всунутой туда же зажигалкой на нары ООНовцу и с наслаждением растянулся во весь рост, кольцами пуская к потолку дым.
— Не «наседка», говоришь, ну-ну, — скептически хмыкнул наблюдатель, щелкая зажигалкой и смачно затягиваясь.
Максим не счел нужным отвечать, наслаждаясь щекочущим горло табачным вкусом. Прилетевшая обратно пачка шлепнула его по животу.
— Про волшебное слово не забыл? — ворчливо напомнил наемник.
— Спасибо, — донеслось из темноты.
Курили молча, растягивая удовольствие, смакуя каждую затяжку, подолгу задерживая дым в легких. Макс украдкой рассматривал еле видное в полумраке исхудавшее с заострившимися чертами лицо наблюдателя. На того ослабленного, полуживого человека, которого они нашли в лагере людоедов, он теперь походил мало. Как все-таки разительно могут изменить облик два дня нормального питания, мытье и чистая одежда, невольно подумал Максим. Пребывание на прииске явно пошло ООНовцу на пользу, вот только благодарности он от этого не преисполнился, не без основания полагая, что попал из огня да в полымя, не даром ведь сразу заподозрил в Максиме специально подосланного провокатора. В некотором роде он был даже прав в своих подозрениях. «В некотором роде?» — Максим про себя невесело хмыкнул. Честно говоря, он еще и сам до конца не определился с тем, что же ему теперь делать. Собирается ли он выполнять поручение Старика, казавшееся глупым абсурдом. Ну зачем весь этот цирк? Если уж хочешь получить какую-то информацию, возьми и просто поговори начистоту с человеком, для чего устраивать тут шпионские страсти? Что такого может скрывать злополучный найденыш, какую такую опасность он может представлять для огромной Компании, контролирующей целую отрасль горнорудной добычи? Да кто его вообще слушать станет, даже если он доберется до своей миссии?
О роли ООН в этом регионе мира Максим имел весьма общее и от того превратное представление. Он, конечно, слышал, что где-то ближе к административным центрам провинции дислоцирован военный контингент миротворческих сил индийской армии численностью до батальона. Однако никакой заметной роли индийцы, которых наемники между собой презрительно обзывали индюками, в жизни провинции не играли, озабоченные не столько решением возложенных на них миротворческих задач, сколько надежной охраной своего собственного лагеря. Они даже от патрулирования окрестностей полностью отказались, опасаясь нарваться на засаду одной из многочисленных вооруженных группировок претендующих на контроль над территориями северного Киву. Кроме того, существовали еще и разбросанные по всей зоне конфликта, так называемые Тим сайты военных наблюдателей ООН, вот здесь уже попадались военнослужащие самых разных национальностей, работой которых являлось наблюдение за ходом противостояния. Эти, в отличие от индюков совали свой нос везде, где ни попадя, хотя даже оружия не имели. Основной их задачей был сбор информации на местах, обобщение ее, и доклад в штаб-квартиру ООНовской миссии урегулирования конфликта в Киншасе. Судя по всему именно из таких и был их найденыш, непонятно каким ветром занесенный в людоедскую клетку. На этом умозаключении собственно и основывались все опасения Старика на его счет. Конечно, ООНовец запросто мог сообщить своему начальству о нелегальном прииске существующим в оккупированном Руандой районе. Но, по мнению Максима, такая неполная и отрывочная информация опасной быть никоим образом не могла. Никакой конкретики ведь у наблюдателя не было. Кто ведет разработку? С чьего разрешения? Каковы пути транспортировки танталита? Куда он идет, для кого? Точные координаты прииска, наконец? Ничего это ООНовец знать не мог, а без этих сведений вся его информация имела нулевую ценность базарных сплетен. Ведь и без него известно, что множество коммерческих фирм с громкими именами и огромными капиталами вовсю ведут нелегальную добычу природных богатств этой раздираемой вечной войной всех против всех страны. Все знают, что это незаконно, но для того, чтобы предъявить кому-нибудь реальное обвинение, ООН нужны факты, а не расплывчатые подозрения человека, пусть даже лично бывшего очевидцем нелегальной добычи танталита.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!