Assassin's Creed. Последние потомки - Мэтью Дж. Кирби

Охотник медленно описал круг, глядя в подзорную трубу, и остановился, когда линза указывала прямо на Вариуса. Затем он убрал трубу и попутно зарядил винтовку. Вариус не мог ничего поделать, кроме как наблюдать за стволом, в то время как Охотник прицелился и выстрелил.

Дротик впился ему в плечо, на сей раз засев глубоко и полностью. Но Вариус больше чувствовал давление, нежели боль. Еще несколько секунд, и он ощутил, как его сознание затуманивается. Он практически полностью утратил понимание, кто он и где он находится, осталось только осознание, что он второй раз подвел отца и Братство.

Вскоре над ним уже стояла фигура, и сквозь тяжесть оседающего сознания Вариуса Оуэн узнал предка Хавьера.

– Мой дед убил бы тебя, – сказал Охотник. – До этого момента и я думал, что убью тебя. Я Дубина Кормак, и я думаю, что лучше уж оставить тебя жить с этим позором.

Дымка, окутавшая сознание Вариуса, превратилась в беззвездную безлунную ночь, и Оуэн почувствовал, что симуляция обернулась полной темнотой. Он поплыл в бездну, похожую на Коридор памяти, но если в Коридоре чувствовался какой-то потенциал, то в этом месте была лишь полнейшая пустота и отсутствие чего-либо.

– Что происходит? – спросил он в пустоту.

– Твой предок без сознания, – в его ухе прозвучал голос Монро. – Но он не умер, иначе симуляция бы закончилась.

– И что мне делать?

– Жди. Если бы ты был в этой симуляции один, я мог бы промотать этот момент, но должен поддерживать единый ритм с остальными.

– Я видел ее, – сказал Оуэн. – Я держал в руках частицу Эдема.

– Знаю.

– Но теперь она у Хавьера.

– Не у Хавьера, а у его предка. Важно помнить об этом.

– Становится все сложнее.

– Да уж.

– Но, с другой стороны, теперь мы узнаем, где она, так? Скоро мы покончим с этой симуляцией?

– Боюсь, что нет, – ответил Монро. – Это воспоминание, кажется, еще далеко от завершения.

Авраам вряд ли признался бы в этом кому-нибудь, кроме Элизы, но он был рад этой поездке на телеге обратно к дому мистера Твида. Дэвид тоже был воодушевлен. Его старые кости скребли друг о друга, словно ломкие концы высушенных палок, и это некомфортное ощущение было довольно непривычным для него. Но Авраам не мог прекратить слушать, как скрипят его суставы, к тому же он ведь мог и сам начать жаловаться, а этого он поклялся никогда больше не делать.

– Завтра будет мощный пожарище, – кинул Тощий Джо через плечо. – Воистину мощный.

– Я вижу, – сказал Авраам.

– Окей, – сказал Монро прямо Дэвиду в ухо. – Ты попал в еще одну экстраполированную часть симуляции. Некоторое время пробелы будут заполнены историческими сведениями и воспоминаниями других людей, смешанными с частью воспоминаний о твоей молодости, которые передались вместе с твоими генами. Просто сиди смирно и постарайся делать то, что сделал бы Авраам. Помни, у тебя есть пространство для маневра, но если ты будешь действовать сильно иначе, ты можешь десинхронизироваться.

– Тебе повезло, что Босс за тобой присматривает, – сказал Тощий Джо, и в его словах скользнул намек на угрозу.

– Почему это? – спросил Авраам.

– Завтра неграм будет плохо.

Дэвид не знал, как трактовать это заявление. Мистер Твид ранее предупредил его о том же самом, и несмотря на то, что Дэвид был не уверен, что Авраам мог такое сказать, он спросил:

– Вам это кажется правильным?

Тощий Джо оскалился, и симуляция дала сбой.

– Эй, – послышался голос Монро. – Я о чем тебе только что говорил? Придерживайся своей роли. Тебе еще нужны точки пересечения с остальными, и ты их утратишь, если достанешь этого парня настолько, что он что-нибудь с тобой сделает.

– Кажется правильным? – произнес Тощий Джо. – Это ты меня спрашиваешь, парень?

– Просто интересуюсь, считаете ли вы, что мы во всем виноваты.

– Не знаю, виноваты ли негры сами по себе, но, ей-богу, война-то идет из-за них, правда же? Бедных людей призывают воевать и умирать, чтобы освободить негров, которые займут их рабочие места, – его голос повысился в порыве возбуждения. – Стало быть, негры – невинная причина всех этих бед. Но завтра, черт возьми, мы их поколотим.

Дэвид знал, что Авраам промолчал бы и держался бы очень спокойно, даже не чувствуя себя в безопасности в этой телеге, вопреки распоряжениям Дубины. Но Дэвид ощущал сильную злобу из-за расистских слов этого идиота, злобу, которая росла с того самого момента, как он попал в эту симуляцию. И он не мог ничего с собой поделать, чтобы воздержаться от разговора.

– Может, вас и самих поколотят…

С пронзительным звуком симуляция покоробилась, и Дэвид почувствовал, будто сжимается и проваливается в одиночество небытия. Интенсивное давление сгибало и скручивало его сознание, он кричал, но в то же время не издавал ни звука. Вокруг было черным-черно – ни симуляции, ничего. Он задумался, уж не умер ли он…

– Расслабься, – сказал Монро. – Свершилось. Ты рассинхронизировался.

С Дэвида сняли шлем, и он оказался снова в помещении склада, и свет над головой выжигал его глаза изнутри. Внезапно он почувствовал головокружение – самое тяжелое из всех, что он испытывал до этого. Его желудок скрутил спазм, и он повернулся на бок. Монро уже держал ведро наготове, и Дэвида вырвало. Затем еще раз. И еще.

– Это жестко, – сказал Монро, передавая ему полотенце, чтобы он мог вытереть рот. – Десинхронизация влияет на лобные доли – часть мозга, отвечающую за твое ощущение себя во времени и пространстве. Это пройдет.

Дэвид еще никогда не чувствовал себя так плохо и не ощущал именно такого недомогания. Это было похоже на ужаснейшую тошноту после поездки на ужаснейших в мире американских горках, какие только можно вообразить. Его стошнило в четвертый раз. Затем он, задыхаясь, откинулся в кресле, наблюдая, как потолок и окружающее его помещение вращаются. Его череп будто сжимали тиски, и он боролся с болью. Все остальные лежали вокруг него в креслах, в забытьи, как будто не совсем здесь, и это сбивало с толку. Новая волна боли охватила его, и он простонал:

– Не хочу делать так еще раз, никогда.

– Не вини себя, – сказал Монро.

– Я все испортил?

– Пока нет. Но придется отправить тебя обратно. У тебя впереди – пересечения с остальными. Пока ты будешь поддерживать эти контакты, симуляция будет держаться.

Дэвид был не готов, но знал, что времени на подготовку у него нет. В конце концов, в желудке у него не осталось ничего, с чем можно было бы расстаться.

– На самом деле, тебе станет лучше, когда вернешься в симуляцию, – сказал Монро. – Часть твоего мозга думает, что ты еще там.