Ничего личного, кроме боли - Галина Владимировна Романова

Кошкин ее возненавидит, это наверняка. Подставила, сбежала. Так он думает.

Маша заворочалась, пытаясь удобнее пристроить голову на жесткой подушке, от которой воняло сырой шерстью. Она не сбежала, нет! Она просто решила разобраться во всем сама. Без протокола, без одобрения майора. Без пристального внимания Дениса Рыжкова.

Он ведь ездил в ее родной город и копался в ее прошлом. Мерзавец. Задавал глупые вопросы всем подряд: бывшим коллегам, бывшим одноклассникам, бывшим соседям. Одна из соседок ей и позвонила. Какой-то, мол, смуглый симпатичный парень, представившийся Денисом, ее разыскивает. Всюду расспрашивает о ней и ее семье.

В тот момент, когда Денис задавал свои гадкие вопросы, она еще не терялась. Тогда она сидела в камере по обвинению в убийстве, которого не совершала.

Но Денис не мог действовать самостоятельно — к такому выводу она пришла после разговора с симпатичной соседкой. Он действовал если не по прямому приказу Кошкина, то уж точно с его ведома.

А это означает, что ей не верит никто. Поэтому она будет действовать самостоятельно. Никому не доверяя, ни на кого не надеясь. Одна пройдет этот сложный путь, восстанавливая справедливость и свое доброе имя. Ее никто не будет отговаривать от того или иного решения, потому что кто-то, видите ли, счел бы его глупым или нелогичным. Она просто будет действовать, а не ждать чужих распоряжений.

Она решила начать с того места, где, скорее всего, и была сделана копия с ее паспорта. Она долго думала, где и когда это могло произойти. Думала, пока ерзала на досках тюремного топчана. И потом, когда ехала домой в такси. И дома, отмокая в ванне.

Это точно не на службе, не тогда, когда она продавала бизнес отца, и не у нотариуса, где она вступала в права наследования имуществом. Там этого произойти не могло. На людей, которые держали в руках ее паспорт и делали с него копии, всегда можно было выйти. Они не стали бы так нагло, так необдуманно рисковать, пользуясь чужой копией паспорта.

Никакие кредиты она никогда не брала, не было необходимости. И вообще без нужды документы не доставала. Даже служебное удостоверение.

Нет, это что-то другое. Она сама кому-то показала или отдала в руки паспорт. Само собой, ей не раз приходилось проходить мимо охранников, чтобы попасть на закрытую территорию. Но никто же паспорт не забирал, просто переписывали данные, и все.

И она вспомнила. Господи, она вспомнила, когда и где это могло произойти!

Вспомнила еще дома, когда наконец забралась под толстое одеяло и зарылась лицом в подушку.

Это было года три назад. Ее тогда в очередной раз отправили на какой-то форум в соседний регион. Сорвали прямо с задания, пришлось переодеваться в машине. Припарковалась в тупичке метров за триста до въезда на территорию, где проходил форум, стащила джинсы, натянула узкую трикотажную юбку. Блузка нежного молочного цвета подходила, ее она оставила. Вместо кроссовок — туфли без каблуков. И поехала.

Все как обычно: шлагбаум, будка охраны с окошком. Маша подъехала, назвала себя. Дальше начались сюрпризы. Охранник не нашел ее в списке гостей. Искал долго, даже предлагал ей поискать вместе с ним. Она отказалась: чудес не бывает. Если он не нашел, она не найдет тоже.

— Ничем не могу помочь. — Он с сожалением развел руками. — Сами понимаете, пропустить просто так я не могу: служба.

Пыталась дозвониться до начальства — не вышло. Вернуться без разрешения она не могла, слишком была дисциплинированной. Да и ехать сто тридцать километров. Вернется — а ее возьмут и развернут обратно.

— Может, я оставлю вам что-то в залог? — Она намекнула на деньги.

И вот тогда он — точно он, не она — предложил оставить паспорт. Заверил, что такое у них случается. Он запишет ее данные и отчитается потом, если что не так. А она на выезде его заберет.

Он предложил, она согласилась. Впервые пошла против собственного правила и отдала документ на долгое время. Она пробыла на форуме почти весь день. Даже чуть не забыла, что оставляла паспорт. Охранник, поднимая шлагбаум перед ее машиной, сам протянул его в окошко и пожелал счастливого пути.

Все это она вспомнила сейчас так отчетливо, как будто это было вчера. Вспомнила все, кроме самого охранника. Ни лица, ни голоса, ни имени, хотя имя и фамилия значились на нашивке его рабочей куртки.

Точно, это он. Она проворочалась без сна до самого утра. В пять утра включила компьютер и принялась рыться в Сети. Нашла информацию о том форуме с точной датой и местом. Прекрасно понимая, что ее отъезд могут посчитать бегством, она все-таки решила выяснить все сама. Сначала на такси выехала из города, потом остановила попутку, потом еще одну и еще. И только потом воспользовалась рейсовым автобусом.

Заметала следы, сказал бы Кошкин, узнай он о ее хитростях.

Да, это так. Она пряталась, чтобы ее не нашли и не остановили раньше времени. Ей нужно было успеть все самой. Этим никто не станет заниматься, сочтут пустяком. Она обязательно вернется. Но уже с результатом.

А пока она сидит в этом городе, который и на карте не сразу найдешь. В задрипанной гостинице, где никто не спрашивает у постояльцев документы. Хозяин, неряшливый армянин, заросший курчавыми волосами с головы по самые пятки, все понимает, а об остальном догадывается. Лишние вопросы не задает. Именно то, что ей сейчас нужно.

От долгого вглядывания в темноту резало в глазах и покалывало в висках. Маша села, размяла шею. Нужно принять душ. Она слишком долго ехала, перебираясь из одной пыльной кабины в другую. Принять душ и переодеться. Она взяла с собой мало вещей: джинсы, пара белья, две легкие кофты. Все уместилось в объемной дамской сумке. Спорткостюм туда не влезет точно, придется оставить в номере. Номер она еще на сутки оставит за собой.

Она вошла в санузел, отгороженный от комнаты фанерной стенкой с пластиковой облицовкой под кирпич. Что ж, хотя бы чисто. Новая сантехника, душевая кабинка со шторкой. Даже мыло, шампунь и зубная паста с одноразовой щеткой.

Через два часа она вошла в офис охранного предприятия, которое, по сведениям, почерпнутым в Интернете, обслуживало площадку, где проходил форум.

Уверенности в том, что с ней станут разговаривать, не было никакой. Кстати, как не было и уверенности, что она до сих пор не объявлена в федеральный розыск. Сделала крюк, прошла мимо стенда «Их разыскивают». Свой портрет не нашла. Уже хорошо.

— Мне нужен кто-то, кто работал в то время, — объяснила она в кадрах охранного агентства, куда ее провели после того, как она показала служебное удостоверение. — Кто-то, кто работал именно в ту смену, когда проходил этот форум.

— Вы хоть представляете, чего хотите?

Полная девушка, на вид не больше двадцати пяти, выкатила глаза непроницаемо синего цвета, даже зрачков не видно. Линзы, сообразила Маша.

— Я могу, конечно, порыться в архиве и найти график дежурств, но не более.