1922: Эпизоды бурного года - Ник Реннисон

Рит родился в 1889 году в Стоунхейвене, на северо-восточном побережье Шотландии, но когда он был маленьким, семья переехала в Глазго, и там Рит получил образование. Рит работал инженером-стажером в локомотивной компании и специализировался на радиокоммуникациях. Но Первая мировая война оборвала его карьеру. Он пошел в Пятый шотландский батальон («Пятые винтовки»), позже перевелся к «Королевским инженерам». На войне получил тяжелое ранение: пуля снайпера угодила в щеку, на всю жизнь оставив приметный шрам. Два года Рит проработал в Соединенных Штатах, отвечая за поставки оружия для министерства вооружения. Войну он закончил в звании майора Королевских морских инженеров. Вернувшись к гражданской жизни, он поступил на службу менеджером в инженерной конторе в Глазго, а после – получил работу, которая введет его имя в историю. Первые шестнадцать лет существования Би-би-си Рит будет решать, как она должна работать, и его влияние чувствуется по-прежнему. Именно Рит сформулировал задачу Би-би-си: «обучать, развлекать и информировать». Слова эти по-прежнему входят в текст ее миссии.

Многое происходило впервые в авиации в 1922 году (см. также главы «Март» и «Сентябрь»). 20 октября Гарольд Р. Харрис стал первым человеком в истории, кто спасся из падающего самолета, спрыгнув с парашютом. (Парашюты много раз испытывали в тестовых прыжках, но здесь они впервые спасли чью-то жизнь.) Летчик-испытатель тогдашних военно-воздушных сил США Гаррис работал на аэродроме «Маккук» близ Дейтона, в Огайо. Харрис находился в воздухе на высоте в один-два километра. Внезапно машина потеряла управление: аварийная посадка была неизбежна. Ничего не оставалось, как испытать парашют. На высоте семьсот шестьдесят метров он собрал в кулак мужество и выпрыгнул из кабины. Шестьсот метров пронеслись в свободном падении, а после Харрис дернул вытяжной трос парашюта. Тот не подвел: последние сто шестьдесят метров Харрис провел в плавном снижении и приземлился на чьем-то небольшом винограднике. Единственными его травмами были синяки на руках и ногах, которые он получил, пытаясь подчинить себе рычаг управления, прежде чем понял, что спасет его лишь парашют. Самолет Харриса, моноплан Loening, врезался в здание в Дейтоне за три квартала от места посадки Харриса. Никто не пострадал. Позже Харриса наградили медалью военно-воздушных сил США «за деяние, достойное восхищения, при выполнении воздушного полета». Его ждала достойная карьера в авиации, и в конечном счете он стал вице-президентом авиакомпании Pan-American Airways.

Не только «Улисс» Джеймса Джойса (см. «Февраль») стал эпохальной книгой 1922 года. Многие писатели называли этот год annus mirabilis («судьбоносным годом») в литературе модернизма. В октябре Т. С. Элиот опубликовал поэму, которую позже назовут самой значительной в XX веке. Элиот родился в Сент-Луисе, Миссури, учился в Гарварде и парижской Сорбонне. Вернувшись в Америку на три года, Элиот навсегда переехал в Европу в 1914 году: он выиграл стипендию Мертон-колледжа в Оксфорде. К 1922 году успел поработать учителем (одним из учеников Элиота был будущий поэт Джон Бетжемен), выпустил два тома стихов («Любовная песнь Альфреда Пруфрока» и «Стихи») и занял пост в банке «Ллойд».

Большую часть года Элиот не только выполнял обязанности банковского служащего, но и старался воплотить мечту – основать литературный журнал, который отражал бы его собственные вкусы и громадную силу европейского модернизма. Первый номер The Criterion тиражом в шестьсот экземпляров вышел в октябре. Он продолжит издаваться до самого кануна Второй мировой войны. Не всем в литературных кругах журнал нравился. В 1935 году Джордж Оруэлл в письме другу пожаловался, что The Criterion «критикует все, что ни придет в голову, из чистого снобизма». Однако пока журнал выходил, в нем печатались очень разные писатели: Вирджиния Вульф, Уистен Хью Оден, Уильям Батлер Йейтс, Марсель Пруст. The Criterion стал ведущим литературным журналом своей эпохи. В первом выпуске, помимо других произведений, содержалось исследование современной немецкой поэзии, которое написал Генрих Гессе, a также похвальный отзыв на «Улисса» французского критика Валери Ларбо.

Самый, однако, значительный вклад в номер принадлежал самому Элиоту. Между страницами 50 и 64 находилась первая опубликованная версия его поэмы «Бесплодная земля». (В книжном варианте она впервые выйдет в Америке в декабре, сопровожденная примечаниями, которые Элиот не привел в журнале. Британским поклонникам модернистской поэзии пришлось ждать будущего года, когда поэму выпустило местное издательство The Hogarth Press, которое основали Вирджиния Вульф и ее муж Леонард.) Это было произведение невероятно оригинальное, порожденное и личными треволнениями Элиота, и тем отчаянием, в которое его погружал крах западной культуры после Первой мировой войны. Как написал Кевин Джексон в своей книге «Созвездие гения», «трудно преувеличить, насколько несчастен был Элиот в те годы, что привели его к «Бесплодной земле». В 1915 году Элиот женился на Вивьен Хейвуд, но отношения быстро обернулись мучениями для них обоих. Она страдала от постоянных недугов, физических и душевных, и ему часто приходилось все время посвящать заботам о жене. Потом ей приходилось уезжать в специальные учреждения, чтобы восстановиться. В краткие мгновения, когда Вивьен было лучше, она, скорее всего, изменяла мужу. Существует большая вероятность, что вскоре после свадьбы она вступила в недолгие отношения с философом Бертраном Расселом. А сам Элиот был холодным супругом, эмоционально далеким от жены, и не сочувствовал ее нуждам. Позже он признался: «Я убедил себя, что влюблен в Вивьен, просто потому что хотел сжечь все мосты и навсегда обосноваться в Англии… Ей брак не принес счастья. Мне – принес то состояние ума, из которого родилась «Бесплодная земля». В то же время общество, в которое поэт хотел влиться, глубоко разочаровало его. Фрагментарная природа «Бесплодной земли» отражает его мысль, что культура, прежде такая здоровая и целостная, ныне распадается на части, которые уже нельзя собрать воедино.

Ранняя поэзия Элиота часто встречала недоумение или раздражение читателя. Один критик, отец Ивлина Во Артур, пренебрежительно назвал «Бесплодную землю» «бреднями пьяного идиота». Первые отзывы на «Бесплодную землю» разделяли его негодование: «Напыщенная, показная эрудиция!» – писал другой критик. Еще один предложил «оставить в покое несчастное сочинение: оно потонет само по себе». Джон Сквайр, редактор The London Mercury, литературного журнала, хорошо известного в межвоенные годы, попросту умыл руки, признавая поражение. «Четыре раза я прочел поэму м-ра Элиота, когда она впервые вышла, – написал он в следующем году. – Перечитал еще несколько раз. По-прежнему не могу понять, что там к чему!» Было, впрочем, немало и таких, кто немедленно понял, что это великая поэма. Анонимный отзыв в Times Literary Supplement свидетельствует, что «ни один другой современный поэт не смог бы столь верно и трогательно описать нам ту невыразимую путаницу мерзости и красоты, что составляет нашу жизнь». Американский поэт Конрад Эйкен прославлял работу Элиота, называя ее «без сомнения важной – без сомнения гениальной».