Лёгкое пёрышко. Как песня тишины - Мара Вульф

Они с мамой обменялись взглядами, и она кивнула.

– Хорошо. Если ее отец не будет возражать.

Ну что ж, это оказалось слишком просто. Отец Скай являлся наименьшей из наших проблем в этой истории. Он никогда не отказывал ей, при условии, если она приготовила для него достаточно еды, которую нужно только разогреть. В противном случае он, вероятно, умер бы от голода в ее отсутствие.

Я вскочила, не давая папе шанса передумать или осознать ответственность, которую он взял на себя.

– Я сейчас же расскажу Скай. Ей нужно взять с собой что-то важное?

– Твои учебники, – сказал папа, отталкивая пустую тарелку и поглаживая живот.

Учебники. Ну, конечно. Я не продумала никакой стратегии для защиты. Но у Скай наверняка уже заготовлена какая-нибудь идея.

– Что на десерт? – спросил он у мамы, притянул к себе и поцеловал. Я покачала головой. Эти двое вели себя как влюбленная парочкаа. Интересно, такое вообще разрешено в их возрасте?

– Элиза, подожди минутку. Пожалуйста! – крикнула мама, когда я вышла из кухни. – А как насчет выпускного платья? Ты забрала его у швеи?

Реальность настигла меня внезапно. Последние несколько дней были слишком насыщенными, и это вылетело у меня из головы. Хотя выбор платья был главной темой для обсуждения в течение нескольких недель. Существовала даже секретная группа в Facebook, где все выкладывали свои платья, чтобы избежать неудобной ситуации и не прийти в одинаковых. Только сейчас мне было наплевать на выпускной бал. В планы Кассиана не входило танцевать там со мной, так что вечер обещал быть скучным.

– Заберу в понедельник, – ответила я.

– Не забудь. Смотри, чтобы ты не осталась без платья.

Я устроилась поудобнее у любимого надгробия Шона О’Рейли, умершего в 1826 году, чтобы позаниматься – ладно, я просто листала учебники в надежде, что что-нибудь останется в голове, когда на кладбище влетел Фрейзер. Раньше я редко видела его таким злым и уже догадывалась о причине.

– Она с ним ужинала! – рявкнул он так, словно я могла с этим что-то сделать. – Ты об этом знала?

Его глаза горели, а волосы торчали во все стороны. Обычно он в таком виде даже к входной двери не подошел бы.

– Со мной она это не согласовывала, – начала оправдываться я. – Да она и не обязана.

Я ласково похлопала по теплой земле рядом с собой и протянула коробку мини-печенья. Еда всегда успокаивает. Вот только Фрейзер не обратил на нее никакого внимания.

– Теперь она идет с ним на выпускной бал, – его голос почти дрожал от ярости.

Повезло, что он не опрокинул надгробие. В его состоянии это было вполне возможно.

– Правда?

Я об этом тоже не знала. Придется позвонить Скай. Такими вещами с лучшей подругой делятся сразу.

Наконец Фрейзер опустился рядом со мной. Он выглядел совершенно отчаявшимся.

– По крайней мере, я пойду с тобой на бал.

Таков был наш план. Мы со Скай позволили ему пойти с нами обеими.

Фрейзер взглянул на меня, но удержался от неприятных комментариев. Мы составляли странную пару – оба страдали от безответной любви. Хотя я подозревала, что Скай не была и наполовину настолько недосягаема для Фрейзера, как Кассиан – для меня. Но я не хотела вселять в него пустые надежды. Не сейчас. О чем думала Скай? Она почти не знала Виктора. Пыталась заставить Фрейзера ревновать? Это было совсем не в ее стиле.

– Тебе не кажется, что он какой-то странный? – спросил Фрейзер спустя некоторое время, пока мы сидели, погруженные в размышления.

– Кто? Виктор?

Он повернулся ко мне и опустил голову на руку.

– Появился ни с того ни с сего в самом конце учебного года.

– Папа говорит, что ему нужно немного подтянуть язык, а с осени он начнет учиться.

– Странно. Ты бы пошла добровольно в школу, если уже окончила ее?

Я покачала головой.

– Это было бы последнее, что я бы сделала.

– Видишь. Он тоже мог найти работу. Идея подтянуть язык смехотворна. Он говорит на нем так же хорошо, как мы с тобой, а его глупый акцент только заставляет еще больше сомневаться в этой причине.

– Может, ему не нужны деньги и поэтому он не работает.

Я не хотела комментировать французский акцент Виктора, в конце концов, мне он показался очень милым.

– Он выглядит довольно состоятельным. Кроме того, я думаю, что его отец странный, а не сам Виктор.

– Он появился сразу после смерти профессора, – заметил Фрейзер. – Это что, совпадение?

– Де Винтер должен стать профессором. Он должен заменить профессора Галлахера.

Фрейзера было не так-то легко убедить.

– Я выясню, чем занимаются эти двое. Что он себе позволяет. Приходит и уводит наших девушек из-под носа. Мы не будем с этим мириться.

Тут он полез в банку с печеньем и засунул несколько штук в рот.

Я широко улыбнулась.

– Скай не твоя девушка, – указала я на неточность в его аргументации, лицо Фрейзера снова потемнело.

– Но она должна быть, – пробормотал он с набитым ртом. – Не понимаю, почему она этого не замечает.

– Де Винтер и Виктор придут сегодня на ужин, – сказала я ему.

Фрейзер просиял.

– Значит, ты можешь его расспросить. Про планы и все такое.

Я пожала плечами.

– Я попробую, но шпион из меня никакой.

– Кое-что ты уже узнала. Пока не забыл. Скай дала мне одну вещь для тебя. – Фрейзер вытащил из кармана лист бумаги. – Она пошла поесть с ним мороженого. – На его лице читалось возмущение. – Бросила меня, когда я позвонил в дверь.

– Вы договаривались встретиться? – спросила я, разворачивая листок. Там было написано «Золотая заря», и затем шло множество пунктов.

Фрейзер сел рядом.

– Нет, но она же всегда учится. Я думал, что могу вывести ее подышать свежим воздухом. Иначе она превратится в книгу, если продолжит в том же духе. – Он сделал паузу. – Что такое «Золотая заря»? Похоже на название паба.

Я просмотрела пункты списка. Как Скай это делает? Я бы после школы смогла собрать только половину этой информации. А она за то же время сможет написать эссе.

– «Золотая заря» – это тайный орден.

– Серьезно? Они правда существуют? – Взгляд Фрейзера скользнул по листку. – Это имеет отношение к шкатулке?

– Не знаю, но Скай, очевидно, думает, что связь есть. Тайный орден, черная магия, опасные люди, – перечисляла я.

– Но ведь в таких орденах только чванливые типы, которые курят трубки, читают старинные книги и за каждым кустом видят заговор?