Лёгкое пёрышко. Как песня тишины - Мара Вульф

– Бабушка, у тебя есть минутка? – Я скользнула по лестнице, сняв обувь, чтобы мама с папой меня не услышали. Телевизор мигал. Увидев меня, бабушка постучала по месту рядом с собой и сказала:

– Для тебя всегда, дорогая.

Однако она не сводила глаз с телевизора.

Я скользнула на диван рядом с ней. Она смотрела не один из своих сериалов, а новости. Прозвучало сообщение о железнодорожной катастрофе, в результате которой погибло несколько человек.

– Бедные люди, – прошептала бабуля. – Это так ужасно. В поезде были дети. Некоторых все еще не нашли. Поезд упал с моста.

– Где это произошло? – спросила я. Чаще всего такие аварии случались на другом конце света. Это не делало их менее ужасными, но всегда заставляло думать, что жизнь в Шотландии безопасна.

– Рядом с Данди. – Бабушка разрушила мои иллюзии. – На прошлой неделе тоже произошла авария. Град вызвал массовые столкновения. Что случилось с погодой?

– Что ты имеешь в виду? При чем тут погода?

Бабушка отхлебнула чаю. Ее рука дрожала.

– Видимо, виноват порыв ветра. Он сорвал поезд с рельсов. Ты можешь в это поверить? Но есть несколько очевидцев, которые сообщают о смерче. В нашем климате это невозможно.

Она взяла пульт и нажала кнопку.

– Хватит смотреть новости. В Сент-Андрусе все в порядке. От таких событий меня тошнит.

Я сжала бабушкину руку. Из-за этого я не читала газеты, хотя мама постоянно твердила, чтобы я больше интересовалась миром. Но мне этого не хотелось. В двенадцать лет я посчитала, о скольких смертях расскажут в газете за неделю. Я остановилась на 46, потому что это меня слишком расстраивало. С тех пор я старалась игнорировать подобные новости.

– Что ты хотела, милая? – спросила бабушка. – Разве ты не должна давным-давно спать?

Я подтянулась и села, скрестив ноги.

– Разве мы не можем защитить себя? Боюсь, что тот парень, который был у Кассандры, придет к нам.

Бабушка покачивала головой.

– Мы могли бы попробовать зарядить сигилу. Не знаю, сработает ли это, но вреда не будет.

– Сиг… что? – переспросила я.

– Сигила – это графический символ. Он используется для защитных амулетов или заклинаний желаний. Это очень старая магия.

– Чем эта штука может нам помочь, если это всего лишь символ?

– Это очень простой способ обеспечить безопасность, но, когда он работает, это очень эффективно. Создавать сигилы – это искусство.

– И как это работает?

Я сомневалась, но теперь приходилось хвататься за любую соломинку. В конце концов, у меня был магический дар, что бы это ни значило.

– Возьми лист бумаги и ручку, пожалуйста, – сказала бабушка, и я вскочила. Едва я села, она начала объяснять.

– Представь, что у тебя есть желание. Если ты хочешь что-то изменить или тебе нужна защита, ты можешь создать для этого сигилу, которая будет поддерживать тебя в достижении цели. По сути, это не сигила, а твое подсознание, которое глубоко осознает желание и обеспечивает его исполнение.

– Хорошо, – медленно произнесла я, скептически глядя на нее. Звучало как одна из тех эзотерических штук, которые бабушка любила исследовать. Пока я ничего не поняла.

– Допустим, ты хочешь быть умнее или смелее. Или менее вспыльчивой, – прервала мои мысли бабуля. – Ты формулируешь положительный эквивалент желания. То есть не говоришь: я больше не хочу быть такой вспыльчивой. Ты говоришь: я хочу быть более спокойной.

– Почему? – спросила я. – Это же одно и то же.

– Не совсем. Только на первый взгляд. Сигила всегда должна выражать что-то положительное. Наше подсознание не понимает слова «нет».

– Ты уверена?

Мое подсознание слишком хорошо понимало слово «нет». Фраза «Нет, Кассиан не хочет тебя» была моим постоянным спутником.

– Конечно. Поверь мне. Это просто. Любое достаточно сильное желание будет выполнено. Просто потому, что ты сделаешь все возможное, чтобы заставить его осуществиться. Ну что, попробуем?

– Пока шкатулка находится в доме, это дополнительное заклинание не повредит, – я закусила губу. – Тот, кто отчаянно хочет заполучить шкатулку, знает, где она находится. Он разговаривает со мной. В моих снах.

Бабушка испуганно посмотрела на меня.

– И ты говоришь мне это между прочим? Что он сказал? Он причинил тебе боль?

Я покачала головой.

– Нет, но меня это немного пугает. Вначале он сказал, что я не должна ее открывать. Но тогда я даже не знала, о чем он говорит. В последний раз он сказал, что это не для меня.

– Но пока это был лишь сон? – Бабушка держала меня за руку.

Я кивнула, стараясь не думать о бабочках-хранителях Кассиана.

– Да, но очень реалистичный. Такой сон, что не знаешь, сон ли это или ты действительно его переживаешь. Сон, который ты можешь вспомнить, когда просыпаешься.

«И в котором ты ударилась головой, потому что парила над кроватью», – добавила я про себя.

– Мы должны помешать ему войти в дом. С этим хорошо сработает сигила защиты, хотя я бы хотела, чтобы твои эльфийские друзья пришли и помогли нам.

«Я тоже», – подумала я, но промолчала. Если Кассиан бросил меня на произвол судьбы, значит, мог допустить, что меня похитят. Тогда он не стоил того, чтобы я плакала из-за него. Я не могла всю оставшуюся жизнь кидаться в опасные ситуации, чтобы он спасал меня. Иногда я чудила, но дурочкой не была. Есть и другие парни.

– Элиза, – голос бабушки проник в мои мысли. – Ты вообще слушаешь меня?

Я моргнула, и образ Кассиана, умоляющего меня послушать его, исчез.

– Э… да. Конечно. Что мне делать?

– Сначала ты должна понять, как работает сигила. Затем создать защитную сигилу. Так чего ты желаешь больше всего?

Я задумалась. Хотела бы я быть красивее, стройнее, богаче? Поверхностные желания, но ничего умного придумать не получалось. Я хотела, чтобы Кассиан безнадежно влюбился в меня. Ну нет. Хватит. Это сводило меня с ума.

– Я хочу, чтобы меня любили, – мягко сказала я.

– Дорогая, – бабушка взъерошила мне волосы, – мы все тебя любим.

Я закашлялась.

– Я не это имела в виду.

– Ага, – заговорщицки улыбнулась бабуля. – Я так понимаю, это про того симпатичного эльфа? – спросила она.

– Ну, – протянула я, вспомнив ночь, когда мы с Кассианом поссорились в саду. Он появился в моей комнате той ночью. К сожалению, этого больше не повторилось.