Жизнь взаймы у смерти - Марина Болдова

– А что там? – не смог скрыть любопытства Карташов.

– Списки всех женщин по имени Клара. Я отдам их вам, вы лучше поймете, кто из них может быть матерью Марты. Хотя Матвей уже озвучил свою версию. Но посмотрите и вы свежим взглядом. А мне придется еще раз попросить о встрече поверенного семьи Петера Шульца. Сдается, он не так прост, как мы думаем. Возможно, ему точно известно имя матери Марты. А в таком случае, он может знать и мотив убийства, да и самого убийцу.

Лиза домой вернулась голодная, но, учуяв от порога запах куриного бульона, резво вбежала на второй этаж. Остановившись на лестничной площадке, принюхалась и уверенно позвонила в соседскую дверь.

– Заходи, – Нелли, в фартуке поверх тонкого халата, кивнула головой в направлении кухни. – Мать наказала приготовить что-нибудь. Но не уточнила – из чего. Я рискнула купить куренка, муку и овощи. Пирожки с картошкой не готовы, тесто только замесила. Подождешь? Или супчику пока?

– Супчику! Переоденусь и приду, – Лиза прикоснулась губами к щеке Нелли и направилась к двери.

– У вас тостер жив еще? Гренок сделай, – догнал ее голос Нелли уже у входной двери.

Их древний тостер делал сразу пару гренок. Но ловко «выплевывал» по готовности лишь одну. Вторую приходилось выковыривать из нутра вилкой, она оказывалась зажаренной с одной стороны дочерна, поэтому шла птичкам за окно. Но не заполнить второе отделение агрегата было нельзя – тостер не включался.

Уложив полдюжины хлебцев на тарелку, прикрыв салфеткой, Лиза отправилась обедать к Огореловым.

– Что мрачна как туча? – Нелли, укрыв тесто полотенцем, поставила его ближе к плите и взяла половник.

– Все вроде нормально, – ответила Лиза неубедительно. Что уж тут нормального, когда Шурка в беде, мать вся на нервах, отец решил от дела отказаться из-за нее, Лизы. Вот так она его подставила, отца! Да еще странное поведение Германа не выходило из головы…

– Ты мне-то не ври, Ветка! – укорила Нелли, ставя перед ней тарелку с супом. – Ешь и рассказывай.

– Все как-то с ног на голову. Шурец врал, еще одна мужская особь около меня что-то мутит. Нелли, они все такие? Огорелов старший тоже… Что мешает честно жить? Чтобы тебе доверяли, чтоб мы, слабые, как щитом закрыты были мужем, другом или отцом.

– Ну ты загнула! А что за особь? Мне мама твоя что-то рассказывала, но, по-моему, у вас все так неопределенно…

– Вот именно. С самого начала странности. Ну скажите, зачем девушку караулить рядом с домом, рисоваться под окнами? А потом с ходу в любви признаваться? Все как-то наиграно, торопливо, навязчиво. Словно хочется ему быстро стать близким, зачем?

– И как думаешь, зачем?

– А вот это вопрос…

– Включи логику, рассуждай поэпизодно, ты же юрист. Придешь к выводам сама.

– Хорошо. Во-первых, замаячил он в день убийства фрау Марты. Ни позже, ни раньше. Познакомились на следующий: я споткнулась, он подхватил. Вроде ничего необычного, но стоял он рядом с аркой, пройти мимо я никак не могла. Думаю, если бы не споткнулась, так бы подошел. И в этот же день караулил меня возле универа.

– Упорный! – Нелли одобрительно покачала головой.

– Да уж. И сразу завел разговор о серьезных отношениях. Типа, влюбился!

– Странно…

– Вот и вы тоже! Третий человек, которому странно. Сначала Шурец, потом мама… я поначалу даже обиделась – уродка я, что ли? Чтобы нельзя вот так с ходу влюбиться? А потом поняла – не во мне дело. Вы все засомневались в нем.

– А теперь подумай, о чем он тебя спрашивал, возможно, не единожды, касающемся убийства немки? – Лиза видела, что Нелли очень серьезна.

– Шурец… Он не то чтобы выведывал специально… да, но после того, как говорили о Шурке, Герман как-то сразу терял интерес к дальнейшему разговору. Оба раза так и было! А потом пропадал на время…

– Герман? Он не русский?

– Из Литвы, говорит с акцентом. Он здесь по делам семейного бизнеса.

– По акценту точно прибалт?

– Нелли, я не лингвист! Да, некоторые слова произносит неправильно. Я поправляла, он смеялся. Сказал, в школе русский не учил толком.

– Лиза, ты Беркутову о нем рассказала?

– Только то, что познакомились…

– А ты не подумала, что он каким-то образом причастен к этой истории с немкой? Акцент, возможно, иностранца, например, немца. То, что через тебя пытается к сыну моему подобраться, почти факт. Вспомни, что ты ему рассказала о Шурке при последней встрече? Кстати, когда виделись?

– Сегодня утром. Он опять про любовь песню завел, а я ему в ответ – что, мол, некогда, проблемы. Да, я сказала, что Шурку нашли, привезут сегодня из соседней области…

– А он?

– Спросил, арестуют ли? Тут он поворот проскочил, я попросила высадить, он легко согласился. Потом уже из маршрутки видела, как разговаривал с кем-то по телефону. Все, больше мне не звонил пока.

– Набери его сама! – приказала Нелли.

– Хорошо, – Лиза нажала вызов, с удивлением глядя на взволнованную мать Шурки. – Номер не существует…

– Звони Беркутову! В какой гостинице он остановился, этот Герман?

– Не знаю! – Лиза нашла в меню номер отца. – Папа, привет! Нужно встретиться… хорошо, через полчаса.

– Поедем вместе! – Нелли решительно сняла фартук.

– Не нужно никуда ехать, он сюда придет.

– Кто придет? – Алена, уже без куртки и в тапочках, появилась на кухне незаметно. – Вы что какие возбужденные? И дверь нараспашку – заходи, кто хочешь!

– Отец Лизкин, – Нелли кивнула в ее сторону.

– Почему сюда? Кстати, была у него в комитете недавно, там родственники убиенной приехали. Вы Беркутова на обед позвали, что ли? Его и дома неплохо кормят.

– Угомонись. Твоя дочь, похоже, с убийцей все это время общалась, – мрачно оборвала ее Нелли.

– Лиза? Это о Германе?

Лиза молча кивнула. Облегченно вздохнув, виновато улыбнулась. Она поняла, чего ей не хватало: не с кем было поделиться сомнениями. Нужен был свежий взгляд, трезвый ум и опыт. Ей нужна была Нелли!

Юлия вернулась от Эрики со странным чувством: появился азарт, словно она играла в рулетку, а призом было что-то значительное, но неизвестное. И еще ей казалось, что она уцепила какую-то важную деталь, какой-то факт, что требует проверки. И тогда она поймет все остальное. Эрика, она видела, была ей рада, искренне старалась помочь. Странно? Да. Но расстались они по-дружески, Юлия впервые обратилась на «ты» к родственнице мужа, а та и не упрекнула, даже поддержала. Вспомнив, что выслушала в ответ, когда давно она, наивная молодая невеста Франца, назвала Марту фон Эрбах просто Мартой, Юлия усмехнулась. По иронии судьбы, заносчивая немка вполне может оказаться внебрачным плодом любви чистокровного арийца и сомнительного происхождения девушки из Советского Союза. Хорошо, если была любовь…