Замуж за давнего друга - Джулия Тиммон

– Н-нет. Но… Я считала, ты не видишь в ней этого недостатка, потому что ослеплен любовью.

– Я никогда ее не любил! – горячо воскликнул Герберт. – Но ослеплен действительно был. А потом вдруг словно прозрел и понял, что сойтись бы мог с единственной женщиной. Самой умной, прекрасной, а главное, как никто другой меня понимающей. С тобой, Деб.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга, не моргая. Потом Герберт, словно устыдившись своей откровенности, а скорее, поняв, что она теперь неуместна и может лишь сбить Дебору с толку, напустил на себя строгость и взглянул на часы.

– Вот, собственно, и все, о чем я хотел с тобой побеседовать. А теперь, извини, мне пора. Прощай и будь с Фрэнсисом счастлива. По-моему, вы друг другу прекрасно подходите.

С этими словами он круто повернулся и пошел прочь. Дождь усилился, а Дебора еще долго сидела на скамейке, будто пораженная молнией.

– Фрэнсис, прости, что беспокою в рабочее время, – задыхаясь от волнения, проговорила Дебора. – Мне очень нужен твой совет. Прямо сейчас.

– Что-то случилось? – встревоженный ее тоном, спросил Фрэнсис.

– Да, – выдохнула Дебора. Сбивчиво, то и дело всхлипывая и утирая слезы, она пересказала другу разговор с Гербертом. Тот выслушал ее внимательно, ни разу не перебив. – Я ничего не могу понять… Чувствую себя глубоко несчастной и в то же время счастливой, такое ощущение, что я обрела то, что искала всю жизнь, и вместе с тем лишилась всего.

– Прекрасно тебя понимаю – ты в потрясении, – серьезно ответил Фрэнсис. – Не могу взять в толк одного: почему ты не остановила его, не призналась, что тоже его любишь?

Дебора шмыгнула носом.

– Да ведь он ничего особенного мне и не сказал…

– Глупая! Герберту нужна одна ты. Я, если честно, сразу это понял, как только увидел его. И из Вашингтона он уезжает лишь от отчаяния.

– Ты думаешь? – несмело спросила Дебора.

– Уверен в этом. Где ты сейчас?

– Дома. Дома… у родителей.

– А Герберт?

– Только что уехал в аэропорт. Я тайком наблюдала за ним из окна, – пробормотала Дебора. – Вышел из дома с чемоданом, сел в такси… Самолет через час.

– Ты должна его остановить, исправить эту чертову ошибку! – с чувством воскликнул Фрэнсис. – Сейчас же мчись за ним, а то будешь жалеть всю оставшуюся жизнь.

– Считаешь, я сумею его удержать? – теряясь в сомнениях, прошептала Дебора. – Полагаешь, его чувства настолько серьезны?

– Да, да, да! Не теряй времени, Дебора. Прошу тебя.

На миг Дебора застыла в изумлении. О себе, о собственной любви Фрэнсис напрочь забыл, будто вдруг освободился от нее.

– А как же ты? – нерешительно спросила она. – В последнее время мы так часто виделись… Я, наверно, обнадежила тебя…

– Я ведь сразу сказал, что никогда ни в чем тебя не упрекну и буду по-настоящему счастлив, если найдешь счастье ты. За меня не переживай, – ласково добавил он. – Я ни на что особенно и не рассчитывал. Ты на первом же свидании сказала, что любишь другого, – врать самой себе ты не стала бы никогда, я сразу это уяснил.

– Ты потрясающий парень, Фрэнсис, – прошептала Дебора, преисполненная благодарности. – Я очень рада, что подружилась с тобой.

– И я очень рад, – торопливо проговорил коммерсант. – Беги же, Дебора!

– Да! – воскликнула она, как будто вдруг приходя в себя после полузабытья. – Спасибо тебе! Спасибо за все!

Время словно ускорило темп. Минуты побежали одна за другой так быстро, что Деборе показалось, она не угонится за ними. Вместе с тем пришла небывалая решимость. Шанс был действительно единственный, и следовало во что бы то ни стало им воспользоваться.

Она вылетела из дома, как вихрь, едва не сбив с ног возвращавшегося с работы отца.

– Что это с тобой? – крикнул он, проводив ее недоуменным взглядом. – Какие-то проблемы?

– Потом объясню! – выпалила Дебора, заскакивая в машину и уже поворачивая в зажигании ключ.

Она вбежала в многолюдное здание аэропорта, не помня себя от волнения. Перед глазами зарябило, Герберт стал мерещиться повсюду. Одного светловолосого парня, приняв за него, она даже дернула за рукав.

– В чем дело? – возмутился он, тотчас повернув голову. У него были карие глаза и веснушчатый нос.

– Простите… – пробормотала Дебора, охваченная легкой паникой. Что, если я не успею? Не найду его? – застучало в голове. Надо было сразу все ему сказать, я же просидела молча, потеряла столько времени!

Ее взгляд внезапно упал на человека у стойки регистрации, удаленной от Деборы футов на тридцать.

– Герберт! – вырвался из груди оглушительный крик.

На миг внимание десятков людей, оказавшихся по той или иной причине в аэропорту, обратилось на нее, но ей уже казалось, что вокруг нет никого, кроме одного-единственного мужчины. Ее друга детства, который повернул голову так резко и, еще не сообразив, в чем дело, столь явно обрадовался, что у Деборы перехватило дыхание. Выронив из руки сумку и даже не заметив этого, она сорвалась с места и побежала к нему, забыв обо всем на свете.

Герберт широко расставил руки, и Дебора, подлетев, со слезами на глазах бросилась ему на шею. Кто-то хлопнул в ладоши, откуда-то сзади донеслось громкое: «Не расставайтесь, ребята!». По прошествии полуминуты, в течение которой влюбленные не выпускали друг друга из объятий, Дебору потянули за край топа, и она, с трудом вернувшись мыслями в реальность, повернула голову. У нее за спиной стоял мальчик лет семи.

– Ваше. – Он протянул ей сумку и хитро заулыбался, будто только что разгадал величайшую тайну взрослых.

У него не было двух передних зубов, что Дебору умилило и позабавило.

– Спасибо. – Нехотя убрав руку с шеи любимого, она взяла сумку.

– Дебби, – прошептал Герберт, когда мальчик повернулся и направился к матери.

Дебора снова взглянула на возлюбленного и, смахнув со щек слезы, просияла улыбкой.

– Как ты меня назвал?

– Дебби, – нежно повторил Герберт, решительно беря ее за руку. – Пойдем отсюда.

Дебора кивнула. Ни один из них даже не вспомнил о регистрации и самолете.

Не договариваясь, они сразу направились к автостоянке. Дождь кончился, небо прояснилось, из-за посветлевших туч выглянуло солнышко. До дома доехали без слов. Выйдя из машины, взялись за руки, прошли в сад, сели на мокрую скамейку и прижались друг к другу.

– Какое сегодня число? – спросил вдруг Герберт.

– Восемнадцатое, – ответила Дебора.

– Предлагаю сделать этот день праздником и каждый год до глубокой старости праздновать вдвоем.