Татуировки. Неизгладимые знаки как исторический источник - Мария Борисовна Медникова

лице у мужчины, что платит свой уту[29],

Да будут узоры красивыми.

На теле мужчины, который слаб, когда платит,

Сделай их кривыми, оставь их открытыми.

Пусть наши песни умерят боль

И сделают тебя храбрым, Матаора.

Е хики, Тангароа!

Е хики, Тангароа!

Тогда, чтобы показать этим людям, что он не боится боли, Матаора спел свою песню, песню раскаяния:

Ниварека!

Ниварека, великая услада!

Кто побудила меня прийти в темноту,

Полную темноту!

Заговори боль

Возлюбленного,

Кто на Ахуаху,

И на Рангатира,

И на Нуку моана арики.

Да, красен цветок,

Тот, что распустился

У дороги к Таранаки.

Да, у Таранаки

Любимый,

К кому твои легкие ноги,

Мчались быстро.

Скажи это западу,

Скажи это югу,

И скажи это северу.

Посмотри на звезды над головой,

Сияющие в мерцании луны.

Я как татуированное дерево.

Скажи, кто тобой любим,

И дай аромату

Папоротника мокимоки

Наполнить его сладостью

И утолить желания.

В сердцевине колышащейся ветви,

Я буду слушать тебя.

Теперь другие дочери Уетонги услышали имя своей сестры в песне этого мужчины из верхнего мира и побежали к Таранаки, туда, где Ниварека работала над плащом из ткани танико, которую она сама выткала.

«О, Ниварека, этот красивый мужчина был татуирован нашим отцом, и он поет песню, в которой называет твое имя. Он совсем растерян».

Так Ниварека и все эти люди отправились к дому ее отца. Когда они пришли, лицо Матаоры так опухло, что он не мог открыть глаза. «Этот человек похож на Матаору, а его плащ похож на один из моих», – сказала Ниварека. Она села позади мужчины и прошептала: «Ты Матаора?» Он кивнул в ответ и протянул к ней руки. И Ниварека приветствовала мужа со слезами. Тогда она дала ему пить и немного еды.

Когда его лицо зажило, Матаора стал чрезвычайно красив, он вызывал восхищение у всех этих людей. И вот однажды он сказал Нивареке: «Давай вернемся опять в мою страну». Но Ниварека не захотела с ним идти. Она сказала: «Я должна сказать моим родным. Обычаи на Те Ао ту роа плохие, мужья бьют жен в этой стране. Оба мира слышали о нашем несчастье, Матаора. Этот мир слышал о нас, так же как Те Ао ту роа». Потом она рассказала обо всем родственникам, и Уетонга пришел к Матаоре.

«Возможно, ты думаешь о возвращении на место, откуда ты пришел, – начал разговор старик. – Если так, оставь Нивареку здесь. Правда ли, что в вашем мире в обычае мужчин бить женщин?» Матаора от стыда опустил голову.

Следующим к Матаоре пришел брат Нивареки, и он сказал: «Почему ты не останешься здесь, Мата? Тебе рады в этой стране, как ты видишь. Ты должен знать, что несчастья мира наверху приводят к тому, что все люди в конце концов попадают в эту страну». Потом Уетонга вновь говорил с Матаорой.

«О, Мата, мы не хотим вновь слушать твои рассказы о жизни наверху. Этот мир и твой слишком сильно различаются. Мы живем мирно».

Потом Матаора узнал из слов Уетонги, что жители нижнего мира решили отпустить женщину с ним. Он собрался в дорогу, и его тесть вновь заговорил с ним: «Не бей больше Ниву».

«Нет, Уетонга, – ответил Матаора, – моко, которую я теперь ношу, больше не сотрется (курсив мой. – М.М.)».

Матаора и Ниварека вместе вернулись в верхний мир. Уетонга дал Матаоре прощальный подарок – плащ Ранги хаупапа…

По пути они встретили птицу Тиваивака. Тиваивака задержал их до сезона Татау уруора (курсив мой. – М.М.), что значит позднюю весну[30]. Потом он отослал их вместе с совой Руру, летучей мышью Пекапека и вместе с Киви, те были проводниками… Матаора боялся, что эти существа из ночного мира погибнут в свете Те Ао ту роа, но Тиваивака объяснил ему, что он должен всегда держать их в темных местах. Вот почему сова, летучая мышь и киви выходят только ночью. Это существа из нижнего мира.

Когда Матаора и его жена достигли Поутереранги, страж этого места спросил их, что они несут с собой в верхний мир.

«Только этих птиц и искусство моко, переданное мне Уетонгой», – Матаора сказал.

«А что это за узел у тебя за плечами?» – Те Куватавата спросил.

«Только старая одежда», – Матаора ответил.

«О, Матаора! – разгневался Те Куватавата. – Никогда теперь после этой лжи не смогут люди из верхнего мира пройти через этот проход! Они смогут лишь спуститься вниз. Никто кроме духов не поднимется наверх отсюда».

«Почему это так?» – спросил Матаора.

«У тебя была за спиной Ранги хаупапа в этом узле. Почему ты не сказал?»

И Матаора устыдился своей забывчивости. Вот почему живой человек не ступал на этот путь после Матаоры и Нивареки…

После того как Матаора вернулся в этот мир, искусство моко стало известно нашим людям. Матаора научился ему от Уетонги, а его потомки распространили его от Хаваики до Тонга Нуи, до Ра иатеа, до те Рангиора, и до этой страны тоже.

Знаки, которые были вырезаны на лице Матаоры ножом Уетонги, были тивхана (эти линии изгибаются от надбровий к вискам); ререпехи (эти линии идут от носа вокруг рта к подбородку); а также две спирали по бокам от носа, называемые нгу и понгиангиа. Эту работу называют моко, потому что в этих извилистых линиях можно увидеть дергающийся хвост ящерицы.

Итак, перед нами один из бесчисленных вариантов «мифа об Орфее» (опять Орфей возник в связи с татуировкой), излагающий маорийскую версию путешествия героя в загробный мир. Несмотря на возможные поздние заимствования, не исключающие и европейское влияние, основа этого повествования очень древняя. Самым архаическим персонажем, по-видимому, является «творец татуировки» Уетонга. Очевидно, неслучайно подчеркивается его божественное происхождение сразу от двух представителей местного пантеона. Понятно, что ночь и землетрясения в этом сейсмически активном островном регионе воплощали наиболее мрачные и могущественные сверхъестественные силы.

Первый человек с «настоящей» татуировкой, Матаора, несущий людям верхнего мира свет этого специфического знания, по мнению Олперса, имеет общие черты с центральным культурным героем полинезийской эпической традиции Мауи. В истории о Матаоре и Нивареке усматривают аналогии с гавайской легендой о первом плаще из перьев Аху ула.

Рис. 4.14. Первые