Нефритовая орхидея императрицы Цыси - Юлия Алейникова
Шрифт:
Интервал:
К счастью, товарищ Мишкин остановился в дверях и громко, как в театре, повторил:
— Еще раз спасибо вам за сына. Вот такими должны быть все советские школьники.
В комнату Любовь Сергеевна, счастливая и румяная, вернулась после разговора с соседками, которые, уж конечно, все слышали. Хотя бы теперь никто не станет говорить, что у нее растет малолетний бандит.
1956 год
— Всеволод Георгиевич, есть! Подфартило! — Алешка Коромыслов ворвался в кабинет.
— Валяй докладывай.
Настроение у майора было точно как у этого сияющего Алешки. Вчерашний визит гражданина в шляпе произвел сенсацию не только в отдельно взятой семье майора Остапенко, но и в целом доме и даже в микрорайоне. Сегодня утром, когда он спешил на работу, к нему уже обратились с поздравлениями несколько человек, в том числе дворник, который шустрого Жорку, кажется, на дух не выносил.
— Вот биография Варенцовой. Вчера полгорода облазил, везде побывал: на работе у нее, в общежитии, где она раньше проживала, в клубе, в райкоме комсомола — везде. И кое-что накопал! — довольно улыбался Алешка.
— Давай, не тяни.
— Так вот. Как сообщила бывшая соседка Варенцовой…
— Бывшая? А разве до Кулешовых в квартире еще кто-то проживал?
— Так точно. Семейство Рожковых, им пять лет назад квартиру в новом доме на проспекте дали, а Кулешовым — их комнаты.
— А где же Кулешовы раньше проживали? Участковый их вроде до войны еще знал.
— Да на соседней улице. Только в войну их дом разбомбили, вот они и маялись во временном фонде. Так вот, эта соседка, Рожкова, рассказала, что они с Варенцовой с самого ее приезда в Ленинград знакомы. Сперва покойная в общежитии жила, потом ей от «Красного треугольника» как передовице и активистке комнату дали. Рожкова говорит, что Зинаида по молодости видной была и до работы злой, а еще и по общественной линии успевала, в комитете комсомола сектором каким-то заведовала, а по субботам в техникуме училась. Огонь девка.
— Та-ак. Дальше.
— Дальше пошли они как-то всей бригадой в цирк, еще до войны было дело, в 1938 году. И выступал в цирке метатель ножей.
— Ножей? — недоверчиво переспросил майор.
— Ножей. Пошли они, значит, в цирк, началось представление, дошло до номера этого метателя. Заприметил он нашу барышню в зале и пригласил на арену — ему нужен был помощник из зрителей.
— Это тебе бывшая соседка такие подробности сообщила? — насмешливо спросил майор.
— Нет, дочка ее, которая с Варенцовой в цирке была. Она тогда так перепугалась, что до сих пор все в деталях помнит. Ей тогда лет восемь было, — ничуть не смутился Алексей. — Так вот, пригласил он Варенцову на арену, поставил возле щита и давай в нее ножами лупить! А девчонка соседская как завопит на весь цирк: «Ой, дяденька не надо! Ой, отпустите ее!» Весь зал хохочет. Артист этот ножи кидает, а Варенцова стоит — хоть бы что, глаза таращит. И, видать, влюбился артист этот. После представления, когда они на улицу вышли, он их уже поджидал. До дома проводил, так и повадился ходить. Месяцев восемь ходил, пока на гастроли не уехал то ли в Ярославль, то ли в Саратов. Зинаида поплакала-поплакала и забыла, а он через год снова нарисовался. И так до самой войны — то приедет, то уедет. Ходить ходил, а жениться так и не предложил. А когда война началась, его в городе не было. И писем он не писал, так что ничего о нем больше не слышали.
— Не пойму я что-то, в чем здесь удача.
— А в том, что я вышел на проспект, стою на остановке. — Лешка сверкал глазищами от восторга. — А возле остановки — афишная тумба, а на ней — цирковая афиша, и черным по белому: «Мастер ножей и кинжалов, непревзойденный метатель Арчибальд Бергамеско».
— Тот самый метатель ножей?
— Именно. И заметьте: он здесь уже месяц, — поднял палец Алешка.
— Молодец, лейтенант. Сегодня же дуй в цирк.
— Всеволод Георгиевич, — тут же заныл герой, — да сегодня же суббота, у меня дела. Да меня же невеста бросит.
— А ты не тяни со свадьбой, тогда не бросит. Возьми два билета и вместе с невестой ступай, а после представления, а еще лучше в антракте, заглянешь за кулисы. Только не спугни! Прощупай слегка, не более. Надо будет еще его связь с Павловой установить. Давай дуй за билетами.
— Алеша, как здорово! — толкаясь в нарядной толпе, радовалась Людочка. — Мы так давно никуда вместе не ходили, мне даже перед мамой неудобно. А тут цирк! Ты просто молодец.
Алеша при полном параде, в белой рубашке с галстуком, сдержанно улыбнулся. Молодец майор, подкинул хорошую мысль. А он-то, болван, еще упирался — несолидно, мол, лейтенанту милиции ждать девушку у афиши со львами, тиграми и клоунами. Хотя он, конечно, здесь по делу, и об этом забывать нельзя. Да ладно, если здраво посмотреть, это и не дело вовсе, а сплошное развлечение.
— Алеша, вот наши места. — Людочка уселась и принялась старательно расправлять сборки на юбке. — Как я люблю запах цирка! Ой, у нас места просто замечательные, как ты смог достать такие билеты? А ты программку купил? Дай взглянуть.
Алексей и сам внимательно изучал программку и до того, как Людочка ее отобрала, успел заметить, что Арчибальд Бергамеско выступает в конце первого отделения. Может, стоит его сразу допросить, до выступления, а то вдруг потом сбежит?
— Люд, я за мороженым сбегаю, ты посиди пока, посмотри программку.
— А зачем за ним ходить? Скоро мороженщица сама по рядам пойдет. — Людочка подняла на него удивленные глаза.
— Потом представление начнется, отвлекаться не захочется.
Людочка пожала плечами и принялась разглядывать публику.
За кулисами запах зверья стал еще сильнее. Алеша почувствовал, как защекотало в носу и заслезились глаза.
— Товарищ, вы, собственно, к кому? — потянул его за рукав пожилой дядька в униформе.
— Я к Бергамеско. — Алеша изо всех сил старался не потерять солидности.
— А вы ему, извиняюсь, кем будете? Приятелем или как?
— Я ему буду уголовным розыском. — Он достал удостоверение. — Вы не могли бы проводить меня к нему?
— Проводить — нет, а показать дорогу могу, почему бы и не показать. Пойдете по коридору, и слева будет дверь с его фамилией. Да она у него всегда нараспашку, не заблудитесь.
Алексей отправился бродить по цирковому закулисью — среди декораций, гигантских кофров с реквизитом и клеток с собачками и попугаями. В коридоре разминались гимнасты, курил в уголке здоровенный парень с закрученными усами. Пробежала стайка балерин, и несколько оценивающих взглядов, брошенных в его сторону, Алеша успел заметить. Прошествовала матрона с крошечной собачкой под мышкой. Униформисты в кителях с аксельбантами протащили мимо него какие-то блестящие металлические трубки. Когда по коридору разнесся зычный рев, он с перепугу шмыгнул в какую-то приоткрытую дверь.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!