Сердце Ардии - Дмитрий Бороздин

Бриз взъерошил её белоснежные волосы и раздул полы безразмерной, словно парус, рубахи. Удивительно, что у Кигана на лодке вообще нашлась смена одежды. И немного обидно.

Мильбен дал себе воображаемую оплеуху за такие мысли.

Когда эльфийка упала, он в тот же миг нырнул следом и только потом сообразил, что можно было просто бросить верёвку. А потому теперь тоже остался в одних штанах, развесив остальное сушиться.

— Спасибо тебе, — неожиданно сказала девушка, не поворачивая головы. Она и так знала, что парень её услышит.

— За что? — Он сел рядом, стараясь держать дистанцию.

Тави придвинулась и взяла его за руку.

— За то, что спас. — Зейхейрка помолчала пару секунд и уточнила: — Не только из воды. Там, в Башне.

Глаза Мильбена невольно округлились. Он уже хотел ответить, но эльфийка успела первой.

— Я наговорила тебе всякого, угрожала, а потом даже не извинилась. — Красные глаза уставились прямо на него. — И всё равно ты ведёшь себя так, будто ничего не случилось!

— Но ведь я…

— Терпел боль за моё молчание, но заговорил, когда сделали больно мне. — Девушка улыбнулась краешками губ. — Я могла бы и дальше притворяться, что ничего не замечаю, но не стану.

— Тави…

Она резким движением закрыла Мильбену рот ладонью и обернулась. За спиной стоял Кенрат, неодобрительно глядевший на них обоих.

— Киган сказал — с таким течением доберёмся к границе за день, а если повезёт, то даже стемнеть не успеет, — сухо проговорил парень.

— Отлично! — Друг резко подскочил, заставив эльфийку отпрянуть. — Он сказал, как мы будем её переходить?

— Нет.

Повисла неловкая пауза.

— Господин Киганбарра из клана Сендар, — осторожно произнесла Тави, стараясь не глядеть на Кенрата. — Они всегда были лучшими, чтобы доставить груз без лишнего шума, вопросов и проблем. Им по плечу любые границы и таможни!

— А ещё контрабандисты сбрасывают лишнее, когда попадаются, — мрачно заметил Кенрат.

***

Близость больных земель начала чувствоваться задолго то того, как судно подошло к границе. В отличие от родного Бармира, эта часть страны лежала куда ближе к местам, где кипели самые яростные битвы. Если в начале пути на берегах виднелись портовые городки и рыбацкие деревушки, в которых кипела жизнь, то сейчас их сменили заброшенные и разрушенные временем поселения.

— Порой безденежье губит не хуже войны, — произнёс Киган, заметив, как парни провожают взглядом полузатопленную пристань.

— Хотите сказать, эти места просто бросили?

— Просто в них некому стало возвращаться.

От этих слов Кенрат невольно передёрнул плечами и отвернулся. Теперь глядеть на пустые провалы окон стало особенно неприятно. Тем более что в закатных лучах руины окрасились в кровавый оттенок. И оттого сияние маленькой точки на горизонте показалось особенно ярким.

Пограничная застава впечатляла масштабом. В этом месте русло Ниентара раздавалось вширь и словно огибало небольшой мыс, на котором стоял одинокий маяк, по сей день исправно выполнявший свои функции.

Неполные шестьдесят лет назад именно здесь прошла новая граница Восточной Ардии, отделяя территорию государства от больных земель. Неудивительно, что и маяк за эти годы превратился в настоящую крепость: окна были прикрыты обитыми железом ставнями, на стенах тут и там сияли укрепляющие знаки, а тёмно-синие хоругви с изображением серебряных мечей в окружении золотых колосьев не оставляли сомнений в том, кто именно прикрывает рубежи.

— Почему границы Восточной Ардии стережёт Гарнизон? — недоумённо спросил Мильбен, разглядывая знамёна. — Я думал, этим занимается армия.

— Они охраняют не Восточную Ардию, а больные земли, — сухо ответил друг.

Даже в Бармире нет-нет да и встречались группы отчаянных искателей приключений, добровольно пытавшихся попасть на ту сторону границы. В конце концов, огромные территории, полные опасностей и, чего таить, бесхозных ценностей манили горячие головы со всего света. Поговаривали, что на участках, которые успели зачистить, выстроены целые поселения бродяг, живущих по своим правилам, безо всяких законов и лишних условностей.

Над рекой раздался громкий щелчок, за которым последовал стрёкот. Перед судном прямо из-под воды взметнулась сеть, сплетённая из металлических цепей. Достаточно крупная, чтобы не мешать водной живности, но при этом прочная, способная остановить даже сухогруз, не говоря уже о маленьком баркасе. Около трети звеньев блестели неестественно ярко — Гарнизон не мог не предусмотреть, что барьер могут попытаться прорвать с помощью магии, а потому не пожалел лунной стали.

С берега подали сигнал, и Киган направился к причалу, где его уже приготовились встречать полдюжины воинов в синей униформе с белыми лентами.

— Говорить буду я, а вы помалкивайте, — предупредил эльф. — У меня есть кое-какие связи с местным начальством.

Судя по обрывкам слов, диалог выдался не самым простым. Киган пытался отшучиваться и явно относился ко всему происходящему с некоторой иронией. Стальной, с которым он говорил, напротив, был убийственно серьёзен.

Прочие дозорные обступили Кигана полукругом. В стороне остались только шатенка в плотно прилегавших к лицу очках с кожаной основой вместо оправы да мужчина зрелого возраста с выбритыми висками. Эти двое будто даже не пытались вслушиваться в разговор, а лишь с интересом рассматривали компанию незваных гостей.

— Рыбалка у вас тут, за границей, отменная, знаете ли. — Кигана попытки дозорного показать свою власть, казалось, не впечатляли.

— Какая ещё рыбалка, дед? В больные земли гражданским проход запрещён, уж к твоим-то годам пора выучить, если маразм не разбил! — Голос мужчины стал злее. — Мне всё это надоело! Этого на допрос, остальных в камеру!

Никто из сослуживцев не торопился выполнять приказ.

— У нас нет оснований, — напомнила женщина в очках. — Они лишь приблизились к границе, а не пытались её пересечь.

Дозорный-переговорщик стиснул зубы и даже издал подобие рыка, но взял себя в руки.

— И всё же — тут вам делать нечего!

— Отведи меня к Айле. — Тон Кигана неожиданно стал серьёзным. — Я хочу поговорить с ней, и только с ней.

Стальной вновь шумно выдохнул и бросил взгляд на сослуживицу. Та едва заметно кивнула.

— Тогда давай за мной. — Мужчина развернулся на пятках и добавил: — Один.