Кафе маленьких чудес - Николя Барро

– Глядя на такую женщину, как ты, я не могу поверить, что это из-за Жанны.

– Из-за Жанны? – Она не сразу поняла. – Ты хочешь сказать… Ах вот что! Нет. Дело не в ней. – И, покраснев, пояснила: – Жанна – моя кузина.

Он вздохнул:

– Значит, все-таки виноват этот Сильвио.

– Что?

– Ну, тот человек, из-за которого ты поехала в Венецию. Четыре недели! К сожалению, я забыл его фамилию, иначе я нашел бы этого парня, из-за которого ты так убиваешься.

Нелли как раз поднесла к губам чашку и при этих словах чуть не подавилась.

– Ох, Валентино, надо же, куда тебя занесло! Сильвио Тодди – это же писатель.

– Еще того не легче! – простонал Валентино.

– И он давно уже умер, много лет назад.

Валентино поднял брови. Все становилось еще более странным.

– В каком-то смысле ты все-таки прав, – продолжала Нелли. – Из-за Тодди я поехала именно в Венецию. Или, вернее сказать, из-за одной его книжки, которая принадлежала раньше моей бабушке. Однако… это слишком долго объяснять, – закончила она, недосказав, в чем было дело.

– Ну если так… – сказал Валентино, который в этом вопросе был с ней совершенно согласен. Этот Тодди не так уж сильно его интересовал. Главное было знать, что он давно покоится в земле, а при жизни, по-видимому, выразил свое восхищение Венецией, написав путеводитель, что, на взгляд Валентино, было весьма похвально. – Тогда пусть он покоится с миром, этот Тодди. Я буду вечно ему благодарен, раз он привел тебя в Венецию. И если хочешь знать, на то есть причина.

Нелли кивнула, рассеянно устремив взгляд в пространство.

– Да, я тоже так думаю.

Они немного помолчали с приятным ощущением полного взаимопонимания. Валентино, наверное, очень бы удивился, узнай он, что мысли Нелли устремились совсем в другом направлении.

Она думала о прошлом, он о будущем.

– А ты веришь в знаки? – неожиданно спросила Нелли. – Или ты считаешь это… глупым ребячеством?

Ему показалось, что она чем-то встревожена.

Валентино улыбнулся:

– Конечно же, я верю в знаки. Нас повсюду окружают знаки, нужно только вовремя их увидеть.

Он снова взял руку Нелли в свою и повернул ее ладонью кверху, как делают гадалки.

– Мы, венецианцы, очень суеверны. Ты это знаешь?

Он задумчиво стал водить пальцем по линиям ее ладони, и Нелли с интересом ждала, что за этим последует.

– Так, например, если на Пьяцце[99] в полдень, после того как пробьет колокол на часовой башне, тебе в объятия упадет незнакомая женщина… – тут он послал Нелли многозначительный взгляд, – каждый венецианец поймет это как важный знак, что он навсегда должен удержать эту женщину.

– Ах, Валентино! – воскликнула она и хлопнула его по руке, но затем все же засмеялась. – Признайся, что ты это придумал.

– Я все готов признать, – заявил он, посмеиваясь. – Но неужели правда непременно должна противоречить красивой истории?

Проходя в третий раз по той же темной, безлюдной площади, Нелли окончательно убедилась, что безнадежно заблудилась. Похоже, что она все время ходит кругами.

Ночная Венеция была идеальным местом для того, чтобы заблудиться. И Нелли, с ее наклонностью автоматически выбирать неверное направление, была идеальной жертвой. Она растерянно остановилась перед обведенной красным цветом табличкой с названием улицы на выцветшем фасаде, пытаясь мысленно реконструировать путь, который ее сюда привел. Она обошла по периметру маленькую площадь, освещенную единственным фонарем, вытащила из сумочки план города и попыталась отыскать на карте названия улочек, отходивших от этого кампо. Но то ли они не были там отмечены, то ли у Нелли не хватало ума, чтобы их найти. Обескураженная, она присела на ступеньках крытого фонтана, который возвышался посредине campiello[100], как кротовая кучка, и вздохнула.

Не надо было после посещения Галереи Академии так долго рассиживаться и мечтать в ресторанчике у моста перед музеем! После вчерашнего посещения Ка-Реццонико ее снова потянуло к искусству. Перед тем как уйти на работу, Валентино при прощании спросил ее, побывала ли она в Академии.

– Непременно позвони мне, когда соберешься сходить туда, – сказал он. – Мне бы очень хотелось показать тебе несколько полотен с совершенно особенной судьбой. Ты уже видела картину Джорджоне «La tempesta»?[101] Загадочная картина, о которой написано много книг.

Нелли помотала головой. Она знала только одну картину под названием «Буря», но та принадлежала не Джорджоне. Тайна этой картины, висевшей в виде постера в одном из преподавательских кабинетов Сорбонны, была уже раскрыта и не принесла Нелли ничего, кроме неприятностей. Поэтому Нелли лишь нахмурила лоб.

– Ах, знаешь, я что-то не горю желанием смотреть на картины с изображением бури, – сказала она с невеселой улыбкой и добавила: – Неприятные воспоминания.

– Ты, как всегда, говоришь загадками, – сказал Валентино. – Но Джорджоне все-таки стоило бы посмотреть.

Гуляя по залам Академии, Нелли задержалась и перед картиной Джорджоне – своего рода пасторальной сценкой с ребенком и грозовыми тучами, освещенными вспышкой молнии. Что тут загадочного, Нелли с первого раза не уловила, но она не стала звонить Валентино, а кроме него, спросить было некого. Нелли решила не давать ложных надежд своему венецианскому другу, который наверняка с удовольствием показал бы ей еще один музей ради того, чтобы одержать свою маленькую победу. Хотя ей не хотелось думать об этом, но дело обстояло так – через пару недель она покинет Венецию, и, как ни симпатичен был этот Валентино, она вовсе не жаждала новых треволнений.

И вот она в одиночестве, умиротворенная, вся под впечатлением старинных художественных произведений, посидела за бокалом вина в ресторанчике вблизи моста Академии, расположенном у самой воды, наблюдая, как розовеет Гранд-канал в лучах заката. Солнце село в воду, едва наступил вечер, – на юге темнело раньше, чем в Париже. Потом Нелли еще полчасика побродила вокруг Академии и только тогда направилась домой в Сан-Поло.

Сначала она наслаждалась прогулкой по освещенным улочкам, время от времени останавливалась перед какой-нибудь витриной, в полной уверенности, что в общем и целом движется в правильном направлении. Надо было все время держаться правой стороны, и тогда ты в конце концов окажешься в Сан-Поло. На каждой развилке она выбирала направление, исходя из того, что ей подсказывало чутье, и это оказалось роковой ошибкой. Постепенно улочки становились все безлюднее, развилки попадались все чаще, витрины магазинчиков были наглухо закрыты спущенными жалюзи и уже не служили путеводными знаками. Нелли давно вышла за пределы оживленной части Венеции, но, когда она это наконец поняла, было уже слишком поздно.