MOBY. Саундтрек моей жизни - Моби

Когда я врезался в дверь, раздался грохот, а потом я оказался на асфальте, а велосипед упал сверху на меня. Пока я вставал, таксист, хлопнув дверью, вышел из машины. Какой внимательный человек: решил посмотреть, все ли со мной в порядке.

– Какого х*я? – заорал он. – Ты, бл*дь, в машину мою въехал, мудила!

Ой. Похоже, его вовсе не интересовало, в порядке ли я.

– Ты меня чуть не убил! – крикнул в ответ я.

– Иди на х*й! – ответил он, пихнув меня. – Мудак сраный! Ты врезался в мою машину!

Я тоже хотел его толкнуть, но я считал себя пацифистом, к тому же вообще не умел драться.

– Посмотри, – ответил я, – с машиной все нормально.

Он посмотрел на дверь – на ней действительно не было ни царапинки. Он неохотно отошел от меня и вернулся к водительской двери.

– Надо было все равно тебя отп*здить, долбо*б! – крикнул он.

Такси, стоявшее позади, пару раз просигналило – судя по всему, водителю надоело ждать. «Мой» таксист быстро развернулся, как взбесившийся петух.

– На х*й иди, бл*дь! – заорал он на другое такси. – И ты тоже на х*й иди, – добавил он мне на прощание, сел в машину и резко тронулся с места, визжа шинами.

Я оттащил велосипед на тротуар. С ним вроде было все в порядке – наверное, он вообще неубиваемый, решил я. Потом я вытащил на тротуар себя. Я, напротив, неубиваемым вовсе не был, но сначала все равно подумал, что со мной тоже все в порядке. Я подтянул штаны и увидел кровь, сочившуюся из свежих ссадин. Из-за адреналина я этого не заметил.

Я проверил синтезатор, лежавший в кармане, – он не сломался. Я сел обратно на велосипед и поехал домой, не съезжая с тротуара. Мое сердце колотилось, и где-то в глубине души мне хотелось найти этого таксиста и избить его до беспамятства монтировкой. Но я был христианином, а христиане вроде как не должны избивать людей до беспамятства монтировками.

Я доехал до Мотт-стрит и стал решать, куда бы поставить свой велосипед за пять баксов. Он был слишком тяжелым, чтобы тащить его вверх по четырем лестничным пролетам. А если я попытаюсь оставить его под лестницей, меня убьет сумасшедший управдом. Я припарковал его у входа и побежал наверх, чтобы спросить Ли, нет ли у него велосипедного замка.

– Ну, как все прошло? – спросил Ли. Он сидел на матрасе и болтал по телефону со своей девушкой из Лондона. – Встретился с новым бойфрендом Джанет?

Ли познакомился с девушкой в «Макс Фиш», новом баре на Ладлоу-стрит, и по пьяни влюбился в нее. Она недавно переехала в Великобританию, и он по часу говорил с ней каждый вечер, тратя все деньги на международные звонки.

– Все хорошо, приятный парень, я купил велосипед, меня сбило такси, у тебя есть замок? – ответил я.

– Что?

– У тебя есть замок для велосипеда? – снова спросил я.

– По-моему, да, подожди.

Ли договорил, потом пошел в комнату и вернулся со старым велосипедным замком на цепи.

– Тебя сбило такси?.. – начал было он, но я сбежал вниз, прежде чем он успел закончить вопрос.

Перед нашим домом росло старое высохшее дерево, и я привязал велосипед к нему. В большей безопасности велосипед на улицах Нью-Йорка в 1991 году все равно быть не мог. Я вернулся обратно в квартиру.

– Тебя сбило такси? – снова спросил Ли, когда я закрыл дверь.

– Ну, формально, это я в него врезался, но виноват он. Он меня подрезал. Я хочу найти его и убить монтировкой.

– Ха, – ответил он. – Так, подожди, а что за история с парнем Джанет?

– Его зовут Джефф Бакли, он фолк-певец. Он очень хороший парень, но какой-то несуразный немного.

– Не родственник Тима Бакли?

– Сомневаюсь, – сказал я, – но было бы клево.

– Тим Бакли вроде написал Song to the Siren на альбоме This Mortal Coil? – спросил Ли.

– Вроде бы да, – ответил я, потом прошел в комнату и выглянул в окно, чтобы проверить, на месте ли велосипед. Его уже не было. Я расхохотался, потом побежал обратно на улицу, Ли – за мной. За пять минут, что мы говорили, кто-то вырвал сухое дерево с корнем и украл мой велосипед – а также замок Ли, который, возможно, стоил даже дороже этого велосипеда. Сухое дерево валялось на тротуаре.

– Я-то думал, крэковые торчки слабые, – сказал я.

– Хочешь пойти обратно на перекресток Второй и Седьмой и опять его купить?

– Нет, владеть этим велосипедом суждено не мне, – сказал я. – Его забрали боги крэка.

Я вернулся в квартиру и оставил сообщение на автоответчике Джанет: «Спасибо, что пригласила в «Син-и». Твой парень вроде приятный, мне нравится его голос. На обратном пути меня сбило такси, но не беспокойся, я не умер. Спасибо еще раз».

Летом 1990 года я спродюсировал медленный ритм-энд-блюзовый сингл под названием Time’s Up для певца Джимми Мэка. Он разошелся тиражом менее 250 копий. Когда я выпустил свой первый сольный сингл, Mobility, его продажи составили 1500 копий – по сравнению с Time’s Up это казалось огромным успехом.

На обратной стороне Mobility вышел минималистичный техно-трек под названием Go. Он был плохо сведен, и его не ставил ни один диджей. Даже я сам не ставил его, когда работал диджеем. Он был слишком мягким и слишком плохо сведенным, чтобы ставить его вместе с любыми другими треками в жанрах техно или хаус.

Джаред вел переговоры с Outer Rhythm, британским лейблом; главе репертуарного отдела почему-то понравилась Go, и он хотел ее выпустить. Джаред предупредил меня:

– Они выпустят песню, только если ты сделаешь какие-нибудь новые миксы, чтобы запись не была похожа на старую.

Подписав контракт с Instinct, я перенес студию к Джареду. У него была большая однокомнатная квартира; в гостиной располагались офис Instinct Records и моя студия. Стены были покрашены в розовый и увешаны черно-белыми фотографиями бостонских инди-рок-групп, которые он снимал в начале восьмидесятых.

Оборудовать студию в его большой гостиной было более логичным шагом, чем пытаться сочинять музыку в кладовке моей маленькой спальни на Мотт-стрит. Джаред работал полный день оператором ввода данных в Citibank и зарабатывал 80 000 долларов в год. Так что с девяти утра до шести вечера по будням, пока он был на работе, я шел к нему на квартиру, где писал музыку, занимался офисными делами или убирался на кухне.

Утром в понедельник я пошел домой к Джареду и приготовил себе овсянку с изюмом в его микроволновке. Сев за его черный лакированный обеденный стол, я задумался, какой бы ремикс Go сделать для Outer Space. Доев овсянку, я поставил тарелку в раковину, прошел мимо черного кожаного дивана Джареда к своей аппаратуре и загрузил в нее сэмплы Go, все еще не представляя, что же делать.