Трейдеры-миллионеры. Как переиграть профессионалов Уолл-стрит на их собственном поле - Борис Шлоссберг

В: Каждые несколько дней вы встречались с менеджером по рискам, а значит, отчитывались о результатах своей работы. Приносило ли это какую-то пользу?

О: Нет, на самом деле это внутренняя формальность. Менеджеры по риску, с которыми я имел дело, по большей части либо неудавшиеся трейдеры, либо те, кто не имеет и мало-мальского представления о происходящем. Они могут устроить тебе выволочку, но не способны дать конструктивный совет. Это сугубо внутреннее дело. Если ты решил стать профессиональным трейдером, надо настроиться на то, что управлять риском придется самостоятельно и ты должен изучить то, с чем ты работаешь, будь то опционы, цены страйк или взаимосвязь между ними, чтобы уметь оценить риск количественно. Тебе придется стать профессионалом и выработать собственную методологию снижения и контроля риска, постараться стать хозяином казино, а не просто рядовым игроком. Это и правда внутреннее дело. Эти ребята могут немного помочь тебе, но многие из них разбираются в происходящем не лучше твоего, и ни один из них не имеет той мотивации, что есть у тебя, — ведь твоя задача заработать деньги и получить результат. Такой я сделал вывод: не следует видеть в них своих спасителей, лучше займись этим сам.

В: Что вы можете сказать о своем стиле торговли — вы научились торговать самостоятельно или подражали кому-то?

О: И то, и другое. Отработав год, в конце которого я оказался в минусе на 20 000 долларов, я твердо решил стать профи — в те дни я ел, пил, спал и дышал, думая о товарной бирже. Я читал о товарных рынках все подряд. Я прочел книгу Market Wizards9 про Тони Салиба и попытался разобраться, что он делал. Не вдаваясь в технические подробности, скажу лишь, что в начальных месяцах он открывал «бабочку», в конечных — бэкспред, а в средних занимался скальпированием, чтобы скомпенсировать потери. Я присмотрелся к этой идее. Я начал вспоминать, что делал мой наставник, когда я стоял у него за спиной, а он торговал опционами на золото и тому подобными вещами.

В: И что же он делал?

О: В ту пору ему везло. Вы могли осуществить конверсию, покупая путы и фьючерсы и продавая коллы, зафиксировать прибыль, сцепить множество «бабочек» за бесценок [«бабочка» — опционная стратегия на базе комбинации нескольких опционных позиций, ориентированная на стабильность цены базового актива], а потом выгодно продать их, используя поток ордеров.

В: Таким образом, сцепив сотню «бабочек», он при удачном раскладе приумножал свою прибыль?

О: Да, и другие штучки вроде объединения «бабочек» в нулевую позицию в сочетании с торговлей на спреде бид-офер, создания серии «бабочек», и одна из них обязательно оказывается в деньгах. В середине и в конце 1980-х золото лихорадило не так сильно, как раньше, и его волатильность снизилась.

В: Он торговал только опционами?

О: Да.

В: Или он работал и с другими инструментами? Например, использовал хеджирование базовым активом?

О: Да, он использовал хеджирование базовым активом. Мы все это делали.

В: Как это осуществлялось технически? Где шла торги базовыми активами, это происходило рядом с вами?

О: У нас был человек, который принимал ордера на площадке, где занимались фьючерсами. Он работал на нашу компанию. Я работал на площадке, где торговали опционами. Предположим, я покупаю 10 опционов пут, дельта составляет 0,5, а рынок торгуется на 10,60. Я тут же кричу ему: «Грег, купи мне пять!» И он покупает пять фьючерсов под мои опционы пут и кричит мне в ответ: «Ты купил их по 10,71!» «Ах ты, скотина!» — кричу я [смеется]. И стоит мне купить их по 10,71, они падают до 10,60 [смеется].

В: Как долго вы торговали на площадке, работая на эту компанию?

О: Я работал у них три года и к концу третьего года подкопил денег и купил себе место на хлопковой бирже. В один прекрасный день я попросту отказался продолжать работу с опционами на сахар, потому что на рынке наступило затишье, оно продолжалось месяц или два, и это был настоящий кошмар. А потом произошло то, что я не забуду никогда. Я бездельничал, не зная куда деваться, и вдруг из-за угла зала послышался гул, словно там вспыхнул мятеж. Я ринулся туда — еще раньше моя компания предоставила мне место на хлопковой бирже, которым я никогда не пользовался. Оказалось, что вышел отчет об урожае, кажется, это был 1991 год. Это был отчет об урожае по апельсиновому соку, сок подскочил на 40 процентов за день, и на площадке творилось нечто невообразимое.

В: Что-нибудь вроде заморозков в Бразилии?

О: Вышел отчет, которого не ожидал никто. Все думали, что урожаи вырастут, но из-за какой-то цитрусовой тли или жуков они резко упали, площадка бесновалась из-за этого отчета вместе с рынком, и это был ад кромешный. Сюда уже подтянулись охранники, и ты не мог попасть в этот угол без значка хлопковой биржи, сделав вид, что идешь обедать или в туалет. Я вышел на середину площадки, там царило настоящее безумие, шум, крики. Я обожал такую атмосферу и, не удержавшись, начал реагировать на поток ордеров [смеется]. Но спустя пару минут я сказал себе: «Слушай, болван, прежде чем драть глотку, спустись вниз и рассчитай теоретическую стоимость опционов». Я сделал это и вернулся назад, и уж тут пошло настоящее веселье. Загвоздка была в том, что у нас уже был трейдер, который торговал апельсиновым соком, а я отвечал за сахар. Но он не возражал, что я там, и это было так здорово, что я торговал там несколько дней, занимался скальпированием, кое-что заработал, но все же это была территория того парня, и я не хотел ущемлять его интересы. И я вернулся назад, на сахарную площадку, чтобы продолжать бить баклуши. Ближе к концу года я подумал: «У тебя достаточно денег, чтобы купить себе место на хлопковой бирже, и еще останутся средства, чтобы открыть счет. После случившегося это место будет бурлить еще полгода, бомба брошена, и раскаты грома на полгода гарантированы. Почему бы тебе не использовать этот шанс? Вместо того чтобы получать 20 процентов от того, что ты зарабатываешь, получи свое сполна». Так я и сделал. Ближе к концу года я сказал в своей фирме, что хочу уйти и отработаю на них еще месяц, последний месяц в декабре, и постараюсь сделать все, что в моих силах, и сдержал свое слово. Я сказал им, что лучше бы меня поставили на апельсиновый сок, потому что сахар в полном тупике. Рынок сока продолжал бурлить, и мне сказали: «Ладно, можешь перейти туда, потому что тот парень не возражал». Это было здорово, потому что я продолжал работать в компании, но при этом осваивал новый для себя рынок и к тому же подружился с некоторыми брокерами на новом месте. Поэтому, когда я появился там 1 января 1992 года, я уже не был чужаком.

В: Так теперь вы получили возможность зарабатывать на потоке ордеров?

О: Да, и поскольку я по-прежнему торговал от имени компании, которая ворочала миллионами, я был неплохо вооружен, тогда как через несколько месяцев мне предстояло взяться за дело с жалкими