Одесская кухня - Ирина Потанина

Переехав в Москву к брату, Евгений снова пошел в уголовный розыск. Нервы Катаева-старшего не выдержали. Ежедневно рискующий жизнью младший брат его категорически не устраивал. Валентин был готов придумать что угодно, лишь бы Евгений бросил свое опасное дело. Практически силой заставив брата написать фельетон, Катаев отнес произведение в «Гудок» и тут же, еще не получив одобрения редакции, всучил брату гонорар: «Ну что, неужели тебе проще ловить бандитов, чем писать?» Надо заметить, в Москве с бандитами у Евгения не ладилось: оплачивалась работа плохо, дела поручали «невнятные»... В общем, взяв псевдоним Петров, Евгений подался в «Гудок» в один отдел с Ильфом.

Когда «подсобные рабочие» Ильф и Петров подсунули рукопись про Остапа Бендера под руку мэтра Катаева, тот весело сказал: «Ребята, ну я то вам зачем нужен? Вы всё сделали замечательно!» Так появился на свет настоящий советский бестселлер.

Валентин Катаев уважал Илью Ильфа еще со времен одесского «Коллектива поэтов». Ильф отличался тем, что «даже самая обыкновенная рыночная кепка приобретала на его голове парижский вид», а также чтением «чего-то среднего между белыми стихами, ритмической прозой, пейзажной импрессионистической словесной живописью и небольшими философскими отступлениями». Опасаясь, что нерадивый брат снова возьмется за старое, Валентин Катаев придумал вот такую авантюру:

«Я решил стать новым Дюма-отцом! Буду писать роман. Но времени на него у меня нет, так что понадобятся подсобные рабочие. Ими будете вы, товарищи Ильф и Петров. Гонорар и славу поделим поровну. Я вам идею - вы мне текст. После я раза два пройдусь по рукописи рукой мастера, и роман готов».

Когда «подсобные рабочие» Ильф и Петров подсунули рукопись про Остапа Бендера под руку мэтра Катаева, тот весело сказал: «Ребята, ну я-то вам зачем нужен? Вы всё сделали замечательно!»

Так появился на свет настоящий советский бестселлер. Так родился автор «Ильф и Петров», 10 лет радовавший читателей прекрасными работами. Никто не мог точно сказать, на ком он женат и где живет... Утверждать можно было лишь одно: этот автор, безусловно, был одесситом.

Поддержать дуализм темы хотелось бы аналогичным явлением в кулинарии. Мы с вами здравомыслящие люди и понимаем, что двух разных блюд с одинаковым рецептом, что бы ни говорили специалисты, не существует. Потому напишем об одном блюде, которое одесситы умеют готовить двумя разными способами. Итак, легендарные «Нудли» .

Вам понадобится (на 10-12 порций):

1.

1 кг телятины

5-6 картофелин

3-4 луковицы

2 большие моркови

масло подсолнечное

0,5 л кефира

соль, специи - по вкусу

0,5 чайной ложки соды

мука - сколько возьмет тесто

2.

1 кг свиных ребер

2 кг картофеля

3-4 луковицы

масло подсолнечное

0,5 л кефира

2 чайные ложки соли

2 чайные ложки соды

мука - сколько возьмет тесто

5 зубчиков чеснока

Приготовление:

1. В сковородке обжариваем лук и морковку. Добавляем телятину, нарезанную кубиками, воду, соль и специи и тушим минут 40. Закладываем картофель. В кефир вмешаем соль и соду, а затем понемногу добавляем муку. Вымешиваем тесто до тех пор, пока оно не перестанет клеиться к рукам, раскатываем из него корж, смазываем его подсолнечным маслом и закручиваем в рулет. Острым ножом режем рулет на кусочки, выкладываем их между мясом. Если есть необходимость, добавляем еще воды (нужно, чтобы розочки из теста были полностью покрыты). Накрываем сковородку крышкой и тушим на слабом огне минут 50. Нудли номер раз - готовы!

2. На дне казана обжариваем свиные ребрышки в масле, добавляем обжаренный лук и тушим примерно минут 40. Картофель обжариваем, добавляем к мясу и, подлив немножко воды, тушим все еще примерно 10 минут. Тесто делаем такое же, как в прошлом варианте, но, раскатав его в корж и смазав маслом, тонкой полоской посредине выкладываем пропущенный через чеснокодавилку чесночок. Кладем розочки по периметру казана, накрываем его крышкой и укутываем полотенцем. Тушим еще минут 40 (в итоге розочки получаются приготовленными «на пару»). Нудли номер два- к вашим услугам!

Города, как и люди, обладают разной степенью фотогеничности и киногеничности. Одесса словно нарочно создана для кинопленки. Давно замечено, что даже самый обычный пейзаж, оставляющий человеческий глаз равнодушным, снятый в Одессе, в фильме смотрится совсем по-другому - волнительно, ярко, удивительно. Что уж говорить о завораживающих картинах порта - хитросплетенье парусов, кранов, рельс, пирсов, растущих прямо из моря зданий...- все это и без всяких изощрений производит ошеломляющее впечатление на человека, а уж запечатленное на пленку с нужных ракурсов - и подавно обладает поразительным воздействием. Потому нет ничего удивительного в том, что Одесса всегда привлекала кинопроизводителей.

Города, как и люди, обладают разной степенью фотогеничности и киногеничности. Одесса словно нарочно создана для кинопленки. Давно замечено, что даже самый обычный пейзаж, оставляющий человеческий глаз равнодушным, снятый в Одессе, смотрится в фильме совсем подругому - волнительно, ярко, удивительно.

Начнем с того, что кинематограф еще за год до братьев Люмьер, по некоторым сведениям, изобрел одесский механик-самоучка Иосиф Андреевич Тимченко. О патенте он тогда не подумал, потому в историю кинематограф и вошел как французское изобретение. Но развитию киноиндустрии в Одессе это ничуть не мешало. В 1912 году одесситы уже смотрели свой первый художественный фильм - криминальную драму «Одесские катакомбы». Первое из образовавшихся киноателье («Мирограф», основанный в 1907 году) вместе с рожденной в 1917 году «Фабрикой кинематографических картин» стали в 1919 году базой для знаменитой Одесской киностудии. Именно сюда «заболевший кинематографом» Александр Петрович Довженко пришел в 1926 году, чтобы снимать свои первые картины и заявить об Одесской киностудии как о полноценном участнике процесса рождения советского кино.

Александр Петрович Довженко

Никогда не получавший никакого профильного образования, Довженко был просто талантливым художником и много повидавшим в жизни человеком, мечтающим делать настоящее кино. Поначалу он просто написал сценарий детского фильма «Вася-реформатор» и отправил его на Одесскую киностудию. Тогда одесситы не прониклись темой и приняли фильм к производству только после настойчивых рекомендаций московских друзей Александра Петровича. В разгар работы над фильмом одесский режиссер отошел от дел, и Довженко пришлось экстренно вылететь в Одессу, чтобы спасать свой сценарий. С этого все и началось. Александр Петрович остался в Одессе на должности режиссера. В «Васе-реформаторе» Довженко совершил массу ошибок. Череда технических ляпов и организационных промахов привела к тому, что оператор вынужден был сам заканчивать работу. Но Александр Петрович - сын неграмотных родителей, сумевший и получить образование, и прославиться как революционный оратор, и стать художником, и поучаствовать в войнах, и пережить плен (во время которого, кстати, Довженко для острастки расстреляли холостыми патронами),- был не таков, чтобы сдаваться после первых неудач. Уверенно и азартно он шел к своей цели, снова и снова экспериментируя и продвигаясь вперед. К 1928 году, сняв свой первый знаменитый фильм «Звенигора», в котором удивительным образом сплетались сатира, революционный пафос и настоящая лирика, Довженко имел уже собственную теорию кинопроизводства. Кадр-плакат, кадр-скетч - вот какова была основная идея будущего классика кинорежиссуры. Неудачных с художественной точки зрения работ у Довженко с тех пор не было. Начались неудачи совсем другого характера. Талантливым режиссером и искренним приверженцем дела революции заинтересовался лично товарищ Сталин. В переписке вождь выражал симпатии ранним работам Довженко и требовал развития в том же направлении. В самом начале политических репрессий на интеллигенцию Сталин переводит Довженко в Москву, «под опеку», якобы, чтобы режиссер нечаянно не стал той самой «щепкой», которая может полететь во время «рубки леса».