Плохие девочки не умирают - Кэти Алендер

это сделал?

— Моя подруга.

Полная бессмыслица. Мне начало казаться, что я разговариваю с Чеширским Котом.

— Кейси, кто она?

— Я с ней недавно познакомилась, — ответила моя сестра тоненьким голосом и закрыла лицо руками, как будто ей стало стыдно.

— Можно мне… тоже с ней познакомиться?

Кейси опустила руки.

— Наверное. — Задумавшись, она нахмурилась и надула губы. — В смысле… наверное, вы уже встречались.

— Я не понимаю, — проговорила я.

Но, кажется, до меня начинало доходить.

Я видела ее вчера в коридоре. В грязных носках.

— Кейси, ты помнишь, как вчера ночью заходила ко мне в комнату?

Она покраснела.

— Да, — тихонько пропищала она.

— Откуда отметина у тебя на лице?

Она сверкнула глазами и гордо подняла голову.

— Ты кинула в меня книгой.

— Нет, — ответила я. — Все было не так.

Она снова начала жевать ноготь.

— Ты не помнишь, — продолжила я. — Потому что в моей комнате была твоя подруга. И в коридоре в грязных носках тоже была она. Она украла доклады из школы, да?

— Наверное, — медленно произнесла Кейси.

— Послушай! начала я. — У тебя след от пощечины, потому что ты сама себя ударила по лицу.

— Ты врешь! — закричала она.

— Я никогда не снимаю кольца, — я показала ей свою руку. — Если бы тебя ударила я, на лице остались бы царапины.

Она провела пальцами по совершенно гладкой щеке.

— Кейс, нет никакой подруги. — Тут меня осенило. — У тебя, наверное, раздвоение личности. Тебе надо просто сходить к врачу и попить какие-нибудь таблетки…

Она подошла к окну и оперлась ладонями о стекло.

— Я знаю, что тебе одиноко, — продолжила я. — Но твоим другом буду я.

В шизофрении, конечно, нет ничего хорошего. Но, по крайней мере, это медицинский диагноз.

У него есть симптомы. Его можно обнаружить. От него можно избавиться.

Она прижалась головой к стеклу, потом отошла от окна и обернулась ко мне.

— Глупая, — сказала она низким, резким голосом. В нем звучала злость. — Ты не сможешь меня выгнать. Мне тут нравится.

Она бросилась ко мне, подняла руку и толкнула так, что я полетела через всю комнату, врезалась в шкаф и упала на пол. Удар вышиб из моих легких весь воздух.

У тринадцатилетней девочки не может быть такой силы.

Эта сила была… нечеловеческой.

Но такого не может быть.

— Кейси… — прохрипела я.

— Ты просто завидуешь, — злобно закричала она. Ее голос стал тонким и скрипучим.

Я посмотрела в ее горящие зеленые глаза.

— Я хочу поговорить с Кейси, — сказала я, пытаясь вспомнить хотя бы что-нибудь из фильмов о людях с раздвоением личности. — Я хочу поговорить со своей сестрой. Я знаю, что она все еще здесь.

— Ничего ты не знаешь. — Но она повернулась и потерла кулаками глаза. Ее плечи опустились, а лицо приобрело обычное плаксивое выражение.

Кейси вернулась.

— Лекси… Почему ты лежишь на полу?

— Ты толкнула меня.

— Нет, не толкала!

Неужели она правда не помнит?

— Твоя подруга толкнула меня.

Она осмотрелась по сторонам, как будто подумала, что я говорю об обычном человеке. Потом на ее лице появилось отсутствующее выражение.

— Аа, — проговорила она.

— Кто она? — спросила я. — Что она такое? Кейси обняла себя за плечи и отвернулась.

— Пожалуйста, — взмолилась я. — Заставь ее оставить нас в покое.

Кейси сжала зубы так, что я увидела, как напряглись мышцы на ее шее. Потом расслабилась. Потом снова сделала усилие.

— Скажи ей, чтоб уходила, — сказала я. — Она же твоя подруга, так? Она сделает то, что ты скажешь?

Кейси на пару секунд задумалась. Потом подняла руку и внимательно посмотрела на свои ногти.

— Мне это нравится, Лекси, — проговорила она.

Нравится? Нравится портить машины, воровать вещи из школы и толкать людей так, что они летят через всю комнату?

— Но… — У меня дрогнул голос. — Я все еще твоя сестра, правда?

— Ну да, — пожала плечами она.

— Значит, мы можем… мы можем…

Но что мы могли? Я не знала. Было бы хорошо, если бы на стене медкабинета висел плакат с надписью: КАК ПОНЯТЬ, ВСЕЛИЛСЯ ЛИ В ТВОЮ СЕСТРУ ДЬЯВОЛ ИЛИ ОНА ПРОСТО СОШЛА СУМА!

Мне было безумно страшно, но я пыталась говорить с ней, чтобы она не исчезла снова.

— Не волнуйся. Лекси. Я еще не решила. У меня есть время завтра до полуночи.

— Кейси, я обещаю, что буду тебе лучшей подругой. Я сделаю все, что ты захочешь…

— Это не дружба, — сказала она, нахмурившись и поджав губы. — Дружить — не значит делать то, что тебе говорит другой человек.

Ах, ну да. Теперь она проявляет характер.

— Но разве она не говорит тебе, что делать?

Кейси изо всех сил закачала головой:

— Не все время. Иногда она прислушивается к моим идеям.

— А чья идея была испортить машину? — Я не могла не задать этот вопрос, хотя и не хотела знать на него ответ.

Она прищурилась, и ее голубые глаза недобро засверкали.

— Я же сказала тебе, тормозные шланги перерезала она… Но поговорить с полицейским захотела я.

Это же хороший признак, правда? Значит, где-то глубоко Кейси было не все равно.

— Лекси, я не спрашиваю у тебя разрешения. Я даже не спрашиваю твое мнение.

Конечно же, нет.

— Я просто подумала, что должна тебе все объяснить.

— Кейс, а что, если мы обсудим это с мамой?

— Не надо.

— Но мама с папой, возможно, не захотят, чтобы ты…

— Нет.

У меня по щекам полились слезы.

— Что мне теперь делать?

Она склонила голову к плечу.

— Живи своей жизнью, Алексис. — Ее глаза внезапно превратились из голубых в зеленые. Яркоизумрудный взгляд, казалось, прожигал меня насквозь. — Своей жалкой, одинокой жизнью.

Она схватила рюкзак и вышла, оставив меня в одиночестве лежать на полу.

Хлопнула входная дверь. Я упала лицом на ковер и зарыдала от ярости, страха и беспомощности.

Пару минут я пролежала, изо всех сил жалея себя, но потом усилием воли поднялась на ноги. Захватила толстовку и ключ от дома, а потом поковыляла вниз по лестнице, не обращая внимания на острую боль в лопатке — в том месте, которым я ударилась о край шкафа.

Солнце слепило мои глаза, привыкшие к полумраку дома. Я вышла на крыльцо и огляделась в поисках сестры.

Завтра до полуночи…

Когда мои глаза привыкли к свету и я снова обрела способность видеть мир, у меня оборвалось сердце.

Кейси нигде не было.

У меня оставался только один выход.

Нужно было найти Меган.

17

КОГДА я вернулась в школу, на стадионе никого не было. Я почувствовала, как