Русский космос - Илья Новак

Вскоре послышался приглушенный стенами гул двигателей. Тимур присел в кресло рядом с двумя молодыми мужчинами – пилотами, судя по нашивкам. Оба невысокого роста, коренастые, плотные, коротко остриженные. Один, с тонкими аккуратными усиками, дремал, откинувшись в кресле, другой кивнул Тиму.

– Новичок? Не смущайся, новичка сразу видно. Ничего, пройдешь орбитальную прокачку – станешь как все.

– Прокачка? Что это?

Пилот быстро глянул на Тима.

– А, вам же и не говорили… Ну, сам скоро увидишь, ее сразу проводят, как только в межсфирию попадаешь.

Тим кивнул и сел поудобней, а словоохотливый попутчик продолжил:

– Сейчас атмосферные отбудут, тогда нашему модулю посадку дадут. Я слышал, уже есть приказ перестроить порт, чтобы одновременно и атмосферные и межсфирные транспорты принимал. Может, в будущем году работные приступят. Тут без спешки нужно, чтобы порт продолжал функционировать.

Шум за стенами стал выше и наполнился дробным перестуком. Общительный внесфирник прислушался, склонив голову, прокомментировал:

– Сейчас двинет на взлет.

Звук в самом деле стал удаляться, перешел в свист. Атмосферный челн поднимался.

– Ну вот, теперь и за нами транспорт подойдет. Эй, хватит дрыхнуть!

– Я давно не сплю, – отозвался усатый, не раскрывая глаз, – не мешай концентрироваться. Нам отпущено не слишком много спокойного времени, и я хочу провести его с пользой.

– Да брось, времени будет – завались! Видишь, какая нам помощь идет. Молодые, энергичные! Вот отрок, универ-солдат. Их тоже в патрулирование будут посылать, особенно первые дни. А у нас полетное время сократится, концентрируйся – не хочу.

Тиму стало приятно, что бывалый пилот так уважительно о нем отзывается.

– А почему вы думаете, что нас сразу в патрулирование?

– Чтобы освоились, почувствовали себя уверенно. К технике чтоб привыкли, в ритм вошли. Времени-то в обрез, скоро начнется… Не сомневайся, тебя станут чуть не по полсуток во внешний патруль гонять.

Где-то над сводом возник новый звук – едва слышное гудение; постепенно тембр становился ниже, мощней, это на посадку заходил внесфирный челн. Мужчины вокруг зашевелились, нащупывая рюкзаки. Загудело громче, возникла легкая вибрация, потом все стихло. Пятью минутами позже над выходом вспыхнула зеленая стрелка, люди встали и направились к дверям.

Тимур пристроился за общительным пилотом. Снаружи стояла сухая жара, в трехстах метрах от здания на широко раскоряченных лапах высилась громада челна с огромной крездой на боку. Раскаленный воздух над корпусом дрожал, густая тень межсфирника тянулась почти до здания космопорта. Пассажиры неспешно побрели к челну, а с другой стороны показалась вереница грузовых платформ. Посадочный проем с лязганьем и шорохом распахнулся, вниз поползла рифленая лента трапа. Тимур ожидал, что в тени будет прохладней, но навстречу повеяло жаром от раскаленного корпуса. Зато когда приблизились, оказалось, что из проема исходит холодный ветерок: пока шла погрузка, межсфирник продували. Под корпусом было шумно. Шипели насосы, повизгивали моторчики сервоприводов шлюза, грохотали невидимые с трапа погрузчики.

Пассажиры по одному входили в приемное отделение трапа, над входом вспыхивал красный круг, наружный щит опускался. Чуть погодя вход снова отворялся, вместо запретного круга загорался зеленый треугольник – в шлюз шагал следующий. Когда подошла очередь Тимура, он волновался, но совсем немного. Внутри оказалось душно; захлопнулся шлюз, стало темно. Узкая полоска белого свечения скользнула вдоль его фигуры, и Тим зажмурился. Потом загорелся свет, из стены на коленчатом кронштейне выехал чит-модуль, остановился на уровне груди. Солдат приставил плечо к плоской поверхности, внутри модуля тихо квакнуло – раскрылся проход внутрь межсфирника. Тимур Жилин вступал в новый мир.

Следуя указаниям зеленых стрелок, он прошел в пассажирский отсек. Здесь было тихо, корпус гасил внешние звуки. Тим выбрал место у правого борта и уже собирался опустить рюкзак в нишу, когда его окликнул недавний собеседник – крепыш в форме пилота.

– Нет, слева садись, тебе же захочется в иллюминатор глядеть. Новичкам всегда интересно на Каабу посмотреть, а мы левым бортом к ней пройдем.

Тим кивнул и пересел, куда было предложено, – теперь он оказался за спиной говорливого попутчика. Другой пилот, тот, что с усиками, вновь дремал, откинувшись на подголовник. Тимур решил последовать его примеру: загрузка межсфирного транспорта – дело долгое.

Из дремоты вывела легкая вибрация челна и голос в репродукторе, монотонно повторяющий: «Челн готовится к отлету. Всем занять места, пристегнуться. Челн готовится к отлету. Всем занять места, пристегнуться…». Тим поерзал, чтобы прижаться к спинке как можно плотнее, и принялся аккуратно натягивать непривычно широкие ремни. Сиденье тоже казалось необычным, очень уж мягким. Время от времени корпус тихо вздрагивал, что-то лязгало: машина переходила в полетный режим. С шипением кресла стравили газ, принимая форму тела пассажиров, ремни натянулись, обхватывая нежно, но плотно.

Дрожь корпуса стала сильней, свет в салоне погас, вдоль свода загорелись оранжевые лампы: челн тронулся. Тим сжал зубы и приготовился – сейчас начнется перегрузка. Медленно, плавно… Он закрыл глаза и мысленно обратился ко Всевечному.

* * *

Когда зажегся свет, понял – они уже вне сфиры. Спереди донесся баритон общительного пилота:

– Отрок, ты как? Нормально?

– Нормально, – Жилин прислушался к своим ощущениям. – Да, я в порядке.

– Вот и хорошо. Погоди, сейчас иллюминаторы откроются, посмотришь на Каабу. На нее стоит посмотреть. Вот я сколько раз вижу, а все тянет снова и снова…

Сиденье зашелестело, наполняясь газом. Ремни чуть ослабли. Тяжести не было, Тим понял, что они уже в невесомости, но по-прежнему ощущал мягкое давление, прижимающее к спинке: челн двигался с ускорением. Все было знакомо, сотни раз отработано на тренировках… И все же он испытывал волнение. Теснило грудь, сердце быстро стучало и побаливало немного. Так обыденно это происходит, буднично, а ведь сейчас исполняется мечта его жизни: он над сфирой вознесся! И как исполняется… Ведь думал: много лет в атмосфере летать предстоит, да и вообще неизвестно, попадет ли когда в большое пространство. Но вот, еще и служить толком не начал, на одно только задание в Гуманитарный лагерь вылетал, а воля Всевечного – уже здесь, на орбите! Хотя если война… Стоит ли оно того? – задумался он вдруг, и на душе сразу тревожно стало. Выходит, для исполнения мечты война понадобилась? Плохое ради хорошего… Где правда? Мысль эта очень смутила его, обеспокоила, а ответа не находилось. У Шахтара надо спросить, командир подскажет… Хотя когда ж его теперь увижу? Может, и никогда.

А потом с негромким щелчком поднялись заслонки, и сквозь иллюминаторы из толстого свинцового стекла Тимур узрел необъятную тьму межсфирии. Словно черное полотно, испещренное белыми буквами звезд – они складывались в божественную тайнопись, которой Всевечный раскрыл все загадки мироздания, все его великие, манящие и пока еще недоступные людям законы.