Мое простое счастье - Лаура Дейв

– Джесси, – сказал Гриффин и потрепал его по спине, – пойдем в ресторан и там поговорим.

– Не хочу я никуда идти! – заартачился Джесси. – Давай поговорим здесь, поближе к выпивке!

– Ну, ты как хочешь, а у меня полный ресторан голодных людей. Так что извините, вынужден вас покинуть…

И с этими словами он развернулся и ушел.

– Гриффин!.. – окликнула я.

Наверное, надо было его догнать. Но я не могла пошевелиться – просто стояла и смотрела ему вслед, чувствуя, как сердце обрывается и катится куда-то в желудок.

– Что с ним такое? – спросил Джесси. – Это же у меня будет ребенок… вернее, целых два.

Даже в темноте было заметно, что вид у Джесси несколько ошалелый.

– Энни, мне очень жаль, что все так вышло, – сказал Ник. – Я сейчас уйду. Но можно сначала поговорить с тобой наедине?

– Нет, – твердо ответила я.

Ник посмотрел на меня и кивнул – понял, что я не передумаю.

– Хорошо. Тогда я пойду.

На том бы все и кончилось – по крайней мере, на этот раз, – если бы не Джесси.

– Погодите… а вы, собственно, кто? – спросил он.

Ник как раз проходил мимо Джесси. Еще чуть-чуть, и он бы ушел совсем…

– Он уже уходит, – вмешалась я.

Но Ник обернулся и представился:

– Ник Кэмпбелл, старый приятель Энни.

Джесси кивнул и уже хотел повернуться ко мне, как вдруг застыл, вытаращив глаза.

– Подождите… Ник? В смысле, ее бывший?

Но прежде чем Ник успел ответить, прежде чем я смогла вмешаться, Джесси бросил упаковку чипсов на пол и наотмашь заехал ему в челюсть. Что-то хрустнуло, Ник отлетел назад и грохнулся на пол.

Я инстинктивно наклонилась и взяла его за плечи:

– С тобой все в порядке?

Он кивнул, пытаясь пошевелить окровавленной челюстью:

– Да, все хорошо… наверное, я это заслужил.

Я воззрилась на Джесси:

– Ты что, рехнулся? Ну и чего ты хотел этим добиться? Мы же взрослые люди, в конце-то концов!

– Он ведь сам сказал, что заслужил, – заметил Джесси.

– Какая, на фиг, разница! Мы же взрослые люди! – повторила я, повышая голос и теряя самообладание.

В ответ Джесси только пожал плечами, поднял свои чипсы и ушел. А я осталась практически в том же положении, с которого все началось, – наедине с Ником и снова на коленях.

– Интересно, о чем ты думал, когда приехал сюда?

Мы находились в вестибюле отеля «Нортгемптон» – это было ближайшее место, где я могла оставить Ника в таком состоянии. Он сидел передо мной на столе, одной рукой держась за шею, чтобы не потерять равновесие, в другой сжимая стакан шотландского виски – тоже, в каком-то смысле, чтобы не потерять равновесие, а я вытирала кровь с его распухшей губы старинным, украшенным вензелем полотенцем.

– Я же сказал, что мне очень жаль. И мне правда жаль.

– Прекрасно. – Я сделала шаг назад и внимательно изучила результат своих трудов. – Только это не ответ на мой вопрос.

Ник растерянно посмотрел на меня:

– А что ты спросила?

– Хватит, Ник.

Я выбросила полотенце в плетеную корзину и опустилась в потертое кресло, скрестив на груди руки. Не хотелось даже думать о том, что открытие ресторана для Гриффина испорчено. Подобное простить невозможно. Но такова была неопровержимая истина, а я сидела в одной комнате с тем самым человеком, который это сделал.

– Теперь уже ничего не исправить, – сказала я. – Ты сделал свой выбор, я – свой.

– Знаю, – ответил Ник.

– Судя по всему, не знаешь. Иначе мы бы здесь не сидели.

Если честно, главный вопрос заключался не в том, что тут делает Ник. Сама-то я что тут делала? В вестибюле отеля, в нескольких милях от мужа? Почему я не пошла обратно в ресторан?

Вообще-то я так и сделала, вернее, попыталась. Но Гриффин быстро передвигался по кухне, явно стараясь выкинуть из головы то, что сейчас произошло. Он не остановился, даже когда увидел меня, – только бросил на ходу: «Поговорим потом». Казалось, гуманнее всего уйти и вернуть ему этот вечер или, по крайней мере, оставшуюся его часть.

И поэтому я пришла сюда, уверенная, что Нику нужна сейчас дружеская рука. И еще я надеялась получить ответы на свои вопросы – окончательные ответы, после которых смогу закрыть за ним дверь. Как будто они существуют – окончательные ответы и закрытые двери.

– Давай поговорим о чем-нибудь другом, – попросил он. – Хотя бы несколько минут.

Кровь закапала всю футболку и джинсы Ника. Вид у него был такой жалкий, что дольше сердиться я не могла.

– О чем, например? – спросила я уже мягче.

– О чем угодно.

Ник поднял стакан с виски и прижал его к распухшему подбородку.

Внезапно я почувствовала, что больше не могу с ним воевать. Тем более он все равно уже проиграл, пусть и по собственной вине.

Я сделала глубокий вдох:

– Как поживает моя собака?

– Хорошо. Очень хорошо.

– Правда?

Ник достал из кармана мобильник.

– Я привез с собой ее фотографии. Хочешь посмотреть?

Я кивнула. Я правда хотела посмотреть. В ту минуту это было единственное желание, в котором я не сомневалась.

Ник бросил мне телефон, я поймала его и начала листать фотографии. Сердце сразу забилось быстрее, когда я увидела, как Мила спит на подоконнике в квартире у Ника, гуляет в парке – в Баттерси, скорее всего, – заигрывает с кошкой у щита с надписью «Вокзал Виктория» – да-да, именно с кошкой. Похоже, моя девочка тоже не знала, как можно себя вести, а как нет.

– Мисс Мила… – произнесла я, качая головой. – Кто бы мог подумать, что она такая европейка?

– Удивительно, правда? – отозвался Ник. – Зато совсем не удивительно, что она ужасно по тебе скучает.

– Я по ней тоже. И показывать мне ее фотографии – удар ниже пояса.

– Ты же сама попросила!

Он был прав. Я сама попросила. Мне хотелось узнать обо всем, что происходит с Милой. Если честно, мне хотелось узнать побольше и о самом Нике. Он тем временем прихлебывал виски и, судя по взгляду, пытался решить, достаточно ли знает о моей жизни, чтобы сказать то, ради чего приехал.

– Я, кстати, живу не в Баттерси, а в Пимлико.

Я подняла на него взгляд:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Как-то странно было бы жить в доме, который ты для нас выбрала, без тебя…