Блокада в моей судьбе - Борис Тарасов

Фашистское кольцо блокады вокруг Ленинграда замкнулось 8 сентября 1941 года, когда немецкие войска захватили станцию Мга, а на следующий день овладели городом Шлиссельбург.

Из документов известно, что этот факт вызвал шоковое состояние в Ставке Верховного Главного командования в Москве, среди руководителей Ленинградского фронта и города Ленинграда. Очень скоро выяснилось, что кормить огромный город в условиях окружения практически нечем, поскольку запасы продовольствия были очень невелики. Естественно, перед руководителями города встал призрак грядущего голода со всеми вытекающими последствиями.

Отсюда возникло стремление как можно быстрее прорвать блокаду, возобновить связь города со страной.

После взятия Шлиссельбурга немцы пробили узкий коридор в обороне советских войск, разделив этим войска Ленинградского фронта на те, которые оказались внутри кольца окружения, и вне его. Коридор имел ширину не более 15 километров. У советского командования, постоянно и напряженно думающего о необходимости прорыва блокады, возникла мысль именно здесь ударить с обеих сторон коридора и разорвать фашистское кольцо.

Но для решения этой задачи было одно очень серьезное препятствие. С внутренней стороны блокадного кольца немцы занимали оборону по берегу Невы. Ширина реки здесь достигала от 300 до 500 метров. Следовательно, для того, чтобы начать здесь операцию по прорыву блокады, надо было сначала отвоевать на левом берегу реки пространство с тем, чтобы на этом плацдарме собрать необходимые силы для прорыва блокады.

Началась лихорадочная подготовка к операции. Очень серьезной проблемой оказалась организация форсирования широкой реки в холодную осеннюю погоду. Средств для переправы на месте не было.

Начали повсюду искать и собирать лодки, шлюпки, понтоны и прочие плавсредства. Не менее сложной оказалась проблема нехватки сил для проведения столь серьезной операции. Поэтому в срочном порядке сюда направили 115-ю стрелковую дивизию, которая только что вырвалась из окружения в районе Выборга. Затем подошла 4-я бригада морской пехоты, а также части стрелковой дивизии НКВД.

После пополнения войск и соответствующей подготовки началась операция по захвату плацдармов на левом берегу Невы. Успех сопутствовал только частям 115-й стрелковой дивизии, которые 19 сентября захватили плацдарм в районе поселка Московская Дубровка, что в 15 километрах южнее города Шлиссельбург. Размер плацдарма составлял всего лишь 2–4 километра по фронту и 400–500 метров в глубину. С этого дня и исчисляется история «Невского пятачка», как называли этот плацдарм на всем Ленинградском фронте.

Пытаясь сбросить десант в воду, при поддержке танков, авиации и артиллерии, противник ожесточенно непрерывно атаковал.

Но его старания оказались напрасными – плацдарм устоял. Советское командование продолжило переброску войск на плацдарм, и к концу сентября на нем оказалась почти вся 115-я стрелковая дивизия. Отсюда одна за другой организовывались попытки прорыва блокады в направлении поселка Синявино, навстречу нашей 54-й армии, наступавшей с другой стороны блокадного кольца.

Но несмотря на все прилагаемые усилия и большие потери, расширить плацдарм не удалось. Причиной неудач явилось то, что наш берег Невы был открыт для противника. Немцы с высокого берега видели водную гладь реки и немедленно открывали сплошной огонь по переправлявшимся войскам и наносили им большие потери.

Кроме того, и это главное – наши войска были плохо вооружены и очень слабо подготовлены. Основным оружием пехоты была винтовка, а артиллерия была не в состоянии подавить оборону противника из-за нехватки снарядов и низкой точности стрельбы. Хорошо вооруженные немцы укрепили оборону. Они заменили 20-ю моторизованную дивизию на 7-ю авиадесантную дивизию. Непосредственно против «Невского пятачка» занял оборону парашютно-десантный полк. Совершенствуется инженерное оборудование немецких позиций, создается система огня, устанавливаются проволочные заграждения. Из Европы доставляются 150-миллиметровые орудия и 210-миллиметровые мортиры, снаряды которых обладают большой разрушительной силой.

С учетом всех этих обстоятельств, командованию Ленинградского фронта наверняка уже в октябре стало ясно, что с этого плацдарма блокаду города не прорвать. Но ужесточение голода в Ленинграде, постоянный нажим из Москвы побуждали военных, несмотря на громадные потери, вновь и вновь предпринимать атаки с целью прорыва душащей город вражеской блокады.

И все было безрезультатно. Командование фронта буквально мечется в поисках выхода. 8 ноября И. В. Сталин по телефону начал упрекать руководство фронта и города, что они плохо используют войска и в результате потеряют и фронт, и город.

После чего дал совет: «Попробуйте выделить группы охотников-добровольцев. Сформируйте из них два сводных полка. Возможно, они потянут за собой всю пехоту».

Совет, без сомнения, дельный. Но что он означал на деле? На деле нужно было найти в войсках таких охотников, распределить их по подразделениям, элементарно подкормить, воодушевить, дать им хорошее оружие и хотя бы немного потренировать в умении проломить вражескую оборону. Только после этого можно было приступать к решению задачи. Но ведь на это требовалось время, а все понимали, что такой «совет» исполнять нужно немедленно, ибо в городе ежедневно погибало от голода тысячи людей.

И эти сводные полки начали формировать уже на следующий день. 10 ноября первый ударный полк добровольцев пошел в атаку. Вслед за ним – второй, затем – третий. Атаки продолжались до 15 ноября, практически без результата и с громадными потерями.

Большая часть героев-добровольцев всех трех полков погибли и полки, в конечном счете, были расформированы.

Сейчас трудно без замирания сердца даже представить себя на месте молодого солдата, прибывшего сюда для выполнения воинского долга. Еще на нашем берегу Невы он попадает под огонь немецкой артиллерии. Рвутся снаряды, гибнут товарищи, со страшным ревом проносятся вражеские истребители, поливая всех свинцовым дождем. Все оставшиеся в живых садятся в лодки или понтоны, отгребают веслами к другому берегу под вой и грохот взрывов, фонтаны воды, крики утопающих, раненых, просьбы о помощи.

Достигнув кромки берега, что видит солдат на плацдарме? Кругом множество разрушенных блиндажей, окопов, воронка на воронке от взрывов тяжелых снарядов, сгоревшие танки, разбитые орудия, а самое жуткое – огромное количество не захороненных трупов бойцов, павших в предыдущих боях. Все это крохотное пространство простреливается, от пуль и осколков снарядов спрятаться негде.

И в такой обстановке, подчиняясь команде и воинскому долгу, надо было с винтовкой наперевес идти в атаку. Под пулеметным огнем, среди разрывов снарядов преодолеть противотанковый ров, затем проволочные заграждения и, наконец, вступить в рукопашный бой с сытым и хорошо обученным врагом. Если повезло солдату и он остался жив, то его ждали новые испытания. Вот свидетельство очевидца, побывавшего на «Невском пятачке» в ноябре 1941 года: «Холод, мороз, снег, оледенелая земля. Бойцы сутками сидят в ячейках, которые едва скрывают их от глаз врага. Рыть окопы в мерзлой земле у обессилевших от голода бойцов нет сил. Мест для отдыха и обогрева тоже нет. Горячая пища не доставляется, питаться приходится сухим пайком. Кипяченой воды тоже нет. Раненым оказывается только первая помощь – элементарная перевязка, они по 2–3 дня лежат на морозе без хирургической обработки в ожидании эвакуации. И все это под постоянным обстрелом противника».