Коммунисты - Луи Арагон

востоку; ехали и легковые машины с привязанными на крышах офицерскими походными сундучками. В небе все было спокойно. Погода стояла великолепная. В Вандрессе, где был расположен один из полков 71-й дивизии генерала Бодэ[523], находившейся во втором эшелоне корпуса, «крокодилы», как их называли, вели земляные работы вместе с ротой саперов, и именно там машина майора застопорила. Шофер забормотал, что нужна какая-то гайка, чтобы исправить повреждение… Ему сказали: поезжай на заправочную, она недалеко; сверни налево около церкви, а потом опять налево, в сторону вокзала. — Ну, вокзал-то не настоящий — теперь тут только узкоколейка, чтобы возить материалы. Готовят линию обороны, «отсек Доншери» — так ее называют; строят доты, но пока что торчат лишь каркасы, ждут, чтобы их покрыли бетоном. Шофер возился с машиной, а майор прохаживался около вокзала — если можно так назвать убогий домишко, — расспрашивал солдата-сапера: что это там за молодцы выгружают стальные купола, вон, рядом с большим красным сараем? Смуглые, волосы черные с синеватым отливом — видно, что не наши ребята. Кто такие? — Испанские республиканцы, господин майор! — Совершенно ясно было, что о них думает этот солдат. Бенедетти пожал плечами. Будем надеяться, что доты не понадобятся до тех пор, пока их не накроют стальными куполами. А что это там? Большой пруд, парк… — Тут чья-нибудь усадьба? — Так точно, господин майор. Большая усадьба. — Что ж, рыбачите в пруду? — Запрещено, господин майор. Один солдат вздумал было вчера половить рыбку, ему за это дали десять суток ареста. — Бенедетти понимающе присвистнул. Подъехала машина. — Ну, в какой стороне выезд из вашего городишки? — Если на Пуа-Террон, так езжайте прямо по этой улице и попадете на Омонскую дорогу…

Солдат посмотрел вслед офицерской машине. Рослый и толстый человек, уже с лысинкой — Сезар Дансет, почтальон саперной части. Он только что вернулся из Рокура, где забрал почту в штабе дивизии генерала Лафонтена. Проходя мимо испанцев, он насвистывал «Гимн Риего». В рабочей команде все повернули головы, в знак приветствия поднялись руки, сжатые в кулак… В этих черных глазах целый мир мыслей. Как-никак, думал Дансет, а все же они работают против Гитлера… Мы ведь воюем за свободу… Он твердил себе это, как будто продолжал свой спор с Раулем Бланшаром, о котором не мог забыть. И ему было немного стыдно. Давно ли он собирал в деревнях департамента Дром деньги для солдат братской республики, а вот теперь их держат тут как рабов… Он успокаивал себя: они работают против Гитлера. Обогнув церковь, похожую на большущий замысловатый сундук, поставленный прямо на улице, он пошел в деревню. — Господин капитан!.. — Дансет отдал честь. Капитан, командовавший ротой саперов, в мирное время служил инженером в Алье-Томе. Он носил каску, которая была ему велика и сползала, оттопыривая уши; его считали чудаком…

Итак, машина Бенедетти снова тронулась в путь. До Вервена не так-то близко, а к тому же из Пуа-Террона лучше свернуть к югу и, сделав крюк, направиться на Ретель, вместо того чтобы ехать через Лиар. В конце концов, всего двенадцать километров лишних, зато ехать по хорошей дороге. Колесить по проселкам — больше времени потеряешь. В этот день майор Бенедетти не очень-то думал о военных операциях, казавшихся ему довольно отдаленными, — гораздо больше его занимала мысль, что скоро он увидит генерала Корапа. Конечно, к Хюнцигеру он питал симпатию и даже восхищался им. Бенедетти знал его давно, а с тех пор, как генерала назначили членом Высшего военного совета, нередко имел с ним дело в министерстве. Но этот сухощавый голубоглазый старик, все еще без седины в белокурых волосах, хотя ему уже за шестьдесят, для Бенедетти не совсем военный человек. Скорее политик. Он выполнял всякого рода миссии в Турции, в России, в Румынии и так и остался по своему складу дипломатом. Бенедетти хорошо понимал, что такие люди страшно нужны, просто необходимы. Ведь именно Хюнцигер подготовил в Анкаре почву для военных операций, связанных с бакинской нефтью; о них все еще говорят на улице Сен-Доминик. Разумеется, чтобы осуществлять такие операции, нужен кто-нибудь вроде Вейгана. Но прежде чем начинают действовать вейганы, подготовку ведут хюнцигеры…

А генерал Корап в глазах Бенедетти все же существо совсем иное — солдат, полководец. Своего рода стихийная сила природы. Ростом невелик, волосы подстрижены ежином, взгляд завоевателя и для армии все еще молодой генерал, хотя он на два года старше Хюнцигера и довольно тучен. Победитель Абд-эль-Керима, преемник Лиотэ в Марокко. Но прежде всего он один из генералов, действующих если не заодно, то по меньшей мере в том же направлении, что и тайная организация офицеров, в которой состоит Бенедетти. Один из тех, кто через головы всяких штафирок, всяких министров уже давно принял решение очистить армию от коммунистов. Разумеется, против него интригуют генералы-масоны, вроде Бурра[524] и Претла, а Даладье его терпеть не может. Во время «странной войны» префект департамента Арденны, креатура Даладье, и, вероятно, тоже масон, повел тайную борьбу против генерала Корапа. Бенедетти, еще будучи в военном министерстве, получал об этом сообщения из первоисточников; генерал хотел вырвать из рук частных подрядчиков арденнского района все работы по возведению укреплений, но никак не мог этого добиться: префект (несомненно, ради избирательных махинаций) оказывал генералу сопротивление. Благодаря Бенедетти Корап имел весьма ценные сведения о подкопах, которые вели против него в военном министерстве. Вероятно, генерал с удовольствием возьмет его в свой штаб; Хюнцигеру пришла удачная мысль… а может быть, ему все известно…

В Вервене генерала Корапа не оказалось. Выехал на передовые, чтобы ознакомиться с обстановкой. Но к вечеру он должен вернуться. Нет, штаб не будут перемещать. О, конечно, Корап все тот же! Такой же, как в войне против марокканцев в горах Риффа. Неудержимый!.. Как?! Что вы говорите, дорогой Бенедетти? Ваши легкие кавалерийские дивизии переходят через Семуа около Арлона? Но ведь они должны были остаться на месте. Не понимаю!.. Наши части, за исключением нескольких разведотрядов, получили приказ ждать до рассвета на этом берегу Мааса… Между нами говоря, ваши дивизии, то есть основная часть вашей армии, — ведь это дивизии Б, сплошь из резервистов; у вас офицеры весьма зрелого возраста. Верно?

Бенедетти еще плохо знал армию Хюнцигера. Но он вспомнил, как в столовой штабных офицеров говорили об одном из полков Хюнцигера и называли его престарелых офицеров «крокодилами»… — Ну что ж, по планам генштаба наши соединения являются скорее крепостными войсками