Никто, кроме нас. Помощь настоящего врача для тех, кто старается жить - Александр Леонидович Мясников

Что тогда делать? Предлагают много чего, вопрос, насколько это все помогает и как надолго? Практически все первоначально внушавшие энтузиазм методы при внимательном рассмотрении в итоге оказывали эффект не выше плацебо.

Пресловутые хондропротекторы – хондроитин и глюкозамин (все эти «Дона» и проч.) – при приеме оказывают положительный эффект в 20 % случаев. Но и плацебо (красивая таблетка, про которую больному сказали, что это ого-го какое лекарство, а на самом деле в ней ничего нет, «пустышка») тоже оказывало эффект у тех же 20 %!!!

Инъекции гилуарулоновой кислоты в сустав с целью создать предохранительный слой густой «смазки» между суставными поверхностями много лет держались в рекомендациях по лечению. В этом году их оттуда убрали: дорого, небезопасно, сколько-нибудь устойчивого эффекта не дают!

Вообще с инъекциями в коленный сустав интересная история. Сама процедура настолько впечатляет пациентов, что они почти всегда оценивают эффект выше, чем даже прием обезболивающих препаратов, принимаемых внутрь в краткосрочной перспективе! Даже если при инъекции ничего в сустав не вводят (только больной об этом не знает). Надо понимать, что и сама по себе процедура пункции сустава далеко не безопасна. Тяжелое септическое поражение колена, остеонекроз, бурсит и многое другое числятся в списке весьма вероятных осложнений.

Всевозможные пищевые добавки, разновидности коллагена, куркума, рыбий жир, антиоксиданты также не прошли проверку на эффективность.

Введение обогащенной плазмы крови сегодня в официальные рекомендации тоже не входит из-за недостаточного объема исследования действия этого метода. При этом отмечают положительный эффект во многих случаях. Врачей останавливает еще и то, что толком объяснить этот эффект они пока не могут. Вероятно, с плазмой в колено попадают какие-то факторы стимулятора роста.

Еще один новый и непроверенный метод – введение жировых стволовых клеток. Четких данных по безопасности и эффективности этого метода пока нет.

Так что же тогда помогает? Всего-навсего две вещи: снижение веса и физические упражнения. Всё! Все эти «моноклональные антитела», «ингибиторы фактора некроза опухоли», «митоген-активирующие протеин-киназовые ингибиторы», «факторы роста фибробластов» – все и рядом не стоит по эффективности с этими двумя факторами.

Снижение веса всего на 5 % от исходного дает уже значительный эффект. Причем понятно, почему при остеоартрите колена (снижение вертикальной нагрузки), но самое интересное, что проходят боли и в суставах рук! Упражнения должны носить регулярный характер, выполняться после периода разогрева, с внимательным отношением к болевым сигналам. Ходьба, растяжка, бассейн – для лечения остеоартрита есть определенные правила выполнения этих нагрузок, но об этом в другой книге.

Первый раз я попал на Тибет, мало что о нем зная, практически случайно. Нет, конечно, я, как и все, слышал о тибетской медицине, о далай-ламе, о Шамбале, следы к которой ведут как раз в горы Тибета, о мистике тех мест. Отправляясь в путешествие по Китаю несколько лет назад, решил заехать и на Тибет. Именно заехать – прилететь в столицу Тибета Лхасу, побыть там пару дней и улететь. Лёту там, кстати, от Пекина – добрых четыре часа! Сказано – сделано: получено специальное разрешение китайских властей на посещение Тибета (у Тибета с Китаем давние трения, окончившиеся окончательным включением Тибета в состав Китая в 1953 году) – вот мы в Лхасе: я, жена и 20-летний сын.

Теперь небольшая предыстория.

За год до этого на ноге у жены появились язвочки. Стали расти, размокать, воспаляться. Обошли всех друзей-врачей и в Москве, и в Париже, чего только не пробовали – ничего не помогало, становилось только хуже. Трофические язвы вообще плохо поддаются лечению. Сын – студент-медик в Сорбонне (он у меня родился в Париже во времена моей работы в Российском посольстве во Франции), окончил первый курс. Только медицинское образование во Франции совсем не такое, как у нас: тяжелее и намного жестче! Судите сами: на первый курс принимают всех желающих, в варианте Сорбонны таких набралось 4 тыс. человек. А вот на второй курс переводят только 340 человек. Если не попал в число счастливчиков, у тебя еще только один шанс повторить первый год. Дается еще одна попытка, после которой тебя исключают с медицинского факультета – внимание! – без права восстановления! То есть врачом тебе не стать уже никогда. Ну так вот, сын у меня, как и 90 % всех первокурсников, с первого раза не прошел, тяжело учился, повторяя год, сделал очередную попытку на экзаменах и месяц ждал результат. И перед самым вылетом в Китай дождался: он в рейтинге 341-й! То есть 340 зачислены продолжать обучение, а 341-й, то есть он, – нет! И что дальше делать, неясно!

У жены перед вылетом воспалилась нога, и врач во Франции лететь в Китай ей запретила: пугала, что та может потерять ногу. Но жена у меня – человек своенравный и твердый: решила, что поеду, значит поеду! Я набрал целый отдельный чемодан с перевязочным материалом, лекарствами и даже капельницами – кто его знает, что там в этом Китае есть?! Вот так мы и высадились в столице Тибета Лхасе: одна – инвалид с больной ногой, другой – оглушенный своей «непрухой» и погруженный в свои невеселые думы. И я, как командир того перегруженного лайнера из анекдота: «А теперь попробуем со всем этим взлететь!» Но ведь уплачено, значит, надо идти на экскурсии, и вообще – отпуск есть отпуск. И вот мы с сыном, несмотря на одышку от гипоксии (Лхаса расположена на высоте 3,5 тыс. м над уровнем моря) поднимаемся по всем 18 этажам Священного дворца далай-ламы – Потала, смотрим старый город, а потом все вместе, включая сильно хромающую жену, заходим в самый почитаемый храм Тибета – Джоханг. Перед этим жена настояла на посещении тибетского врача – тоже наслушалась про чудеса тибетской медицины. Тот посмотрел на ногу, покачал головой и сказал, что тут надо к хирургу. Даже денег не взял. В тесном и душном храме мы разошлись. Тяжкий дух от плавающих в растопленном жире яка свечей, нечеловеческие лики статуй Будды, золото растянутых полотен и лент, протяжные звуки, издаваемые монахами, – все это создавало тревожное и торжественное настроение. Когда мы вышли, жена спросила: «А самую главную статую видели? Она тут почитается самой святой!» – «Нет, – говорю. – А ты откуда знаешь про нее?!» Оказывается, она у кого-то спросила, и ей показали на самую древнюю статую Будды: она впервые когда-то была завезена на Тибет женой одного из монархов и положила начало буддизма здесь. Нам посоветовали положить маленькую денежку и загадать желание. Жена и загадала, нетрудно догадаться что: здоровья себе и удачи сыну. Я еще хмыкнул: наша семья ни излишней религиозностью, ни чрезмерной доверчивостью не отличалась. На следующее утро жена позвала меня странным голосом: «Иди сюда». Я подошел. Она показала свою больную ногу, и у меня зазвенело в ушах и поплыло перед глазами: еще вчера покрытая ужасными язвами нога была совершенно здорова! Не опухшая, нормального цвета кожа с небольшими шрамами на месте былых язв. Я же врач, я же понимаю, что такого просто не может быть, потому что такого не может быть никогда! Я сфотографировал ногу, послал фото и московским, и парижским врачам, никто из них мне тогда не поверил. Мне кажется, что не верят и сейчас: когда я завожу об этом разговор, они мнутся и странно на меня косятся! Но сказать-то нечего: они год лечили, а вернулась жена – уже и шрамиков не было видно! На следующий день мы улетели из Тибета в континентальный Китай, чемодан с медикаментами я даже не стал с собой брать – оставил в номере (вот который раз это описываю и который раз во мне все восстает: такого не могло быть! Ну, могло – не могло, а нога по сей день здоровая!). И вот долгое и полное разнообразных впечатлений путешествие по Китаю подошло к концу. Мы погрузились в самолет и после девятичасового полета приземлились в Москве. Еще в самолете сын включил телефон, уставился в него и вдруг голосом мамы (как тогда в Лхасе) сказал: «Иди сюда». Я наклонился к его сиденью и посмотрел на экран телефона: там был имейл из Сорбонны: «У нас высвободилось одно место, и если вы еще сохранили интерес к продолжению учебы, то мы вас переводим на второй курс». Он ведь следующий по списку, 341-й!!! Я невольно перекрестился… А потом мы сели в машину и поехали домой. Зашли в дом, стали раскладываться. У меня на письменном столе стоял перекидной календарь, на каждой страничке день и какая-нибудь достопримечательность: собор, памятник, скала, залив и т. д. С отъезда этих страничек накопилось порядочно. Я стал их по одной отрывать и дошел до дат нашей поездки. И вот 8 июля – наш тот самый знаменательный день на Тибете. И пришла моя очередь севшим и незнакомым голосом позвать: «Идите сюда». На этой дате был изображен тот самый лхасский храм Джоканг…