Улей - Соня Фрейм

– Ага.

– Ну, не заметил я.

– А-а-а…

Нико не мог молчать, и иногда Саид от этого уставал. В его голове было пусто. Как и на площадке перед супермаркетом в Бильштедте. Горела пара фонарей, и почему-то царила тишина.

– Кстати, я вот все думаю про пчел утренних, – продолжил Нико. – Откуда они вообще?

– С крыши. Там улей был, который проткнула моя ненормальная соседка, – на автомате ответил Саид.

– Нет, я не про это, – шмыгнул носом Нико. – Почему пчелы в середине октября?

Саид перевел на него чуть более осмысленный взгляд: хороший вопрос.

– Я… не знаю, старик, – пожал плечами он. – Мир полон необъяснимых вещей. Предпочитаю думать об этом так.

– А-а-а.

Они пересекли улицу и поспешили к дому. Пакеты, доверху набитые полуфабрикатами, шуршали на ходу. Внезапно у носа Саида что-то прожужжало. Это была пчела или оса. Он же не различал их. Просто материализация темы их разговора.

– Пошла вон, – зачем-то сказал он ей, пытаясь увернуться.

Как будто пчела могла его понимать. Она села на рукав его куртки и замерла. Саид подул на нее, и пчелка сердито шевельнулась. Они нелепо застыли на перекрестке, но, к счастью, не было ни одной машины.

Нико с любопытствующим видом уставился на докучающее насекомое и с непосредственностью поинтересовался:

– Тебе не кажется, что пчелы ведут себя в последнее время ненормально?

* * *

Фидель наблюдала за обоими как хищное земноводное: взгляд остановился, а зрачки сузились.

Она дождалась, пока они дойдут до перекрестка, и щелкнула пальцами. Мир исказился, и вокруг зашуршала золотая пыль…

* * *

Вдруг что-то изменилось…

Нико по привычке шмыгнул носом, не совсем понимая, что происходит. Сначала показалось, что они заблудились. Окрестности были незнакомые. Только минуту назад он видел впереди жилые высотки, прошитые маленькими огоньками зажженных окон, и мусорные баки. Но сейчас тут возникло что-то… совсем другое.

– Мы вроде как не туда свернули… – пробормотал он. – Саид! Саид, слышишь меня?

Они находились на перекрестке, но больше не было светофора и указателей. На перепутье дорог возвышалась огромная статуя, метра три в высоту, и, что самое странное, на уровне его глаз было высечено лицо. Оно не казалось ни добрым, ни злым и не имело зрачков. В камне были прорезаны веки, под которыми обозначились глубокие дыры. Так же выглядел рот. Но казалось, что лицо его видит.

– Ты узнаешь эту статую? – настороженно спросил Нико, не в силах отвести взгляд от странного изваяния.

– Какую?

– Да эту.

Саид проследил глазами за его пальцем.

– Нет тут статуи, пошли скорее с проезжей части.

* * *

Наблюдение становилось все увлекательнее.

Этот мальчик, Нико, видел Перекресток, а его компаньон – нет, хотя фактически находились на нем оба.

«Прости, Саид, но я не гарантирую, что ты выйдешь живым».

Фидель начертала на земле знак и полоснула по запястью. В узор по каплям начала стекать ее кровь.

Осы всегда прилетают на нее.

Их в этой тьме меж мирами великое множество…

Пока царила тишина, но она чувствовала ее приближение. Воздух вокруг дрогнул, и из-за обелиска начало выползать что-то длинное и белое. Это сопровождалось низким урчащим звуком, отчего земля слегка завибрировала…

Лучший способ поймать жертву – притвориться ее другом или даже защитником.

* * *

Нико широко распахнул глаза и подавил вопль. Из-за статуи появились гигантские членистоногие лапы. Сначала показалось, что статуя ожила и она – как богиня Кали с кучей рук… Но каменный истукан тут был ни при чем.

Что-то находилось за столбом.

Белое, живое и урчащее…

Таких галлюцинаций у Нико еще не было. Он словно попал в параллельное измерение.

Саид заметил, как малец побелел и уставился куда-то сквозь него, будто видя что-то, недоступное другим. Но вокруг была только пустая проезжая часть, а точнее, обычный перекресток в Бильштедте.

Не зная, что и думать, он просто коснулся руки Нико и потянул его за собой. Белое нечто тем временем вылезло полностью. Больше всего оно напоминало огромное насекомое с неким подобием крыльев, а его сочленения могли свободно вытягиваться на большое расстояние. Одна из лап существа стремительно удлинилась и подрезала Саида. Тот упал на землю, неудачно приложившись горбатым носом.

– Да твою ж мать… – взвыл он, не понимая, как так вышло.

Мерзость замерла, прицеливаясь, затем стремглав понеслась вперед, издавая утробное журчание. С бесшумной, паучьей грацией оно двигалось к Саиду. Он попытался встать, но существо резко выпустило из-под брюха дополнительные лапки и пригвоздило его к земле.

Нико уже просто вопил от страха и бессилия. Что же делать? Что это вообще?!

– Я… – слабо выдавил Саид. – Я… парализован. Не могу двигаться. Вызови скорую. И дышать… тяжело.

– Пошла вон! – завопил Нико, глядя на существо остекленевшим взглядом. – Вон, я тебе говорю! Вон! Не трогай его!

Внутри боролись ярость со страхом. Ужасная комбинация.

Из-под клещей на голове высунулось что-то тонкое и белое, похожее на хоботок.

Тогда Нико заорал снова, уже для храбрости, и ударил эту мерзость кулаком, на котором из-за вкуса к брутальности таскал кастет. Впервые тот должен был пригодиться. Но рука только соскользнула, а бронированная дрянь даже усиком не повела.

– Саид! Вставай же! – крикнул Нико.

Хоботок уже был близко. Оно чувствовало кровь и нуждалось в ней.

«Может, вампир? – запоздало подумал Нико. – Помолиться, что ли?»

* * *

Фидель с легкой ухмылкой наблюдала за происходящим. Пацан-то оказался боевой. Кулаком Осе машет… Но та его не тронет: на нем божественное благословение.

А вот Саиду сейчас крышка…

Глядя в его испуганное лицо и живые темные глаза, Фидель вдруг почувствовала что-то вроде укола жалости.

Если она прождет еще пару минут, то его убьют и он не будет мешаться. А Нико будет весь в ее распоряжении…

Но жалко это лицо и тело. Фидель была ценителем, как ни крути.

«Черт с ним, пусть живет…»

Похоже, что «спасать» придется все-таки обоих.

* * *

Зажмурившись, Нико стал читать единственную молитву, которую помнил от матери:

– Верую в единого Бога, Отца Всемогущего, Творца неба и земли, видимого всего и невидимого. И в единого Господа Иисуса Христа…