Кремль 2222. Спартак - Константин Кривчиков

Об этом пыточном устройстве под названием «дыба» среди населения Капитолия ходили жуткие слухи. Именно слухи, потому что из числа несчастных, попавших на дыбу, мало кто выживал. А тем, кто выжил и был по каким-то причинам помилован, вырывали язык. Где уж тут поделиться достоверной информацией?

Рядом с «рыжеволосой» стоял кряжистый мужик в красной рубахе с закатанными рукавами – мастер заплечных дел по прозвищу Хряк. Живот и бедра палача прикрывал кожаный фартук, на лице чернела маска с небольшими прорезями для глаз и рта, в правой руке – кнут с длинным плетеным ремнем из сыромятной кожи. На ремне алели свежие капли крови. Допрос с пристрастием называется, если кто еще не понял.

Опытный Якуб все понял за несколько секунд, едва глаза привыкли к скудному освещению. И негромко спросил с заметной хрипотцой:

– Малюта, что тут происходит?

– Ведем допрос пленной лесовички, Стратег, – наклонив голову, доложил «особист». – Как ты приказал.

– Разве я приказывал пытать?

– Ты велел выяснить всю подноготную. Так, чтобы она ничего не утаила.

– И чего? Она не хочет говорить?

– Да нет. Говорить-то она говорит. Но… – Малюта развел руками.

– Чего еще? – просипел Якуб. Сипел он уже много лет – с того дня, как в горло угодила стрела. И с тех пор почти всегда говорил очень тихо – берег поврежденные связки.

– Да кто же ее проверит, все она сказала или нет? И не врет ли? Вот я и велел спину помассировать – для надежности.

– Сколько вы ей всыпали?

– Да всего два раза и ударили. Легонько пока, для острастки.

– Ну и?

– Плачет, что все рассказала, – равнодушно произнес Малюта. – Даже божится. Ну, этим своим лесным демоном…

– Велесом, – подсказал Якуб.

– Ага, Велесом.

Стратег сделал несколько шагов в направлении девушки и, остановившись, искоса взглянул на нее. Платье «лесной» было разорвано в нескольких местах – на груди, на животе, на бедре – обнажая белое тело. А спины Якуб сейчас не видел, но мог представить, как там кровенеют два свежих следа от удара кнута. Тут и гадать нечего. Даже если били «легонько», как сказал Малюта, рубцы теперь на всю жизнь останутся.

«А девка-то красивая, – вдруг подумал Якуб. – Лицо загорелое. И тело – ишь, какое ладное. Сразу видно, жила все время в лесу. У наших-то баб кожа, в основном, землистая».

У Великого Стратега было свое отношение к общине лесных людей. И свои воспоминания.

Несколько лет назад Якуб во главе посольства посетил городище «лесных» для заключения мирного договора. Тогда он и увидел там юную и поразительно красивую лесовичку. Звали ее Алена, и была она, как тут же выяснил Якуб, дочерью местного знахаря.

Якуб был женат. Но законы Капитолия позволяли членам Когорты иметь двух жен и трех наложниц. Потрясенный красотой юной лесовички Якуб заявил, что хочет взять ее в наложницы. И был уверен, что отец Алены с радостью примет такое предложение.

Еще бы! По мнению Якуба, для лесного дикаря породниться с одним из властителей Капитолия было несбыточной мечтой. Живи себе за стенами мощной крепости в безопасности, тепле и уюте, ешь от пуза и почти ничего не делай. Разве не предел мечтаний для бедной лесовички?

Но к его великому удивлению и негодованию безродный смерд, переговорив с дочерью, посмел ему отказать. Да еще с усмешкой сказал: «Тесно там у вас, в вашем Капитолии, и душно. Да и староват ты, Якуб, для моей дочери. Подыщи себе какую-нибудь вдовушку».

Якуб был взбешен, восприняв отказ, как оскорбление всего Капитолия. Вернувшись в крепость, он рассказал о случившемся Стратегу Олегу, требуя отомстить дерзким «лесным». Однако Стратег не захотел из-за такого пустякового, как он выразился, повода начинать новую войну с общиной лесных людей. Тем более что они наконец-то согласились платить дань.

Якуб вынужденно смирился. Но затаил злобу и на «лесных», и на Олега, решив, что рано или поздно добьется своего. И приступил к осуществлению своего замысла сразу же после гибели Олега. Вернее, после его убийства. Но, это уже детали…

– Опусти ее, – велел Якуб палачу.

Тот шагнул к вороту и, освободив «собачку» храповика, ослабил натяжение веревки. Она скользнула по желобу блока, и девушка, застонав, опустилась на ступни. В первое мгновение ноги ее подогнулись, но веревка вверху тут же натянулась, не позволив лесовичке рухнуть на каменный пол.

Через несколько секунд, собравшись с силами, девушка выпрямила ноги. Немного постояла, слегка раскачиваясь. Потом приподняла опущенную голову и взглянула на Стратега. Из-под полуприкрытых век сверкнули два изумрудных огонька. Но Якуб их не заметил, переключив внимание на Малюту.

– Что она рассказала? Только коротко, по сути.

– Сейчас все доложу, Стратег, – торопливо произнес Малюта, беря со стола листы бумаги. – У меня все записано. Значит, так. Зовут ее Глаша. Она сбежала из острога в последний день осады. У них там целый отряд был беглецов. Значит, отец ее… сейчас, найду, где у меня записано…

– Потом об ее отце. – Якуб раздраженно махнул рукой. – Прежде скажи, что она знает о Тимуре?

– О Тимуре…

– Именно о Тимуре, – прошипел Великий Стратег. – Ты спрашивал о нем?

Его немигающий взгляд змеи уперся в лицо Малюты, и тот непроизвольно вздрогнул.

– Спрашивал, Стратег. Конечно, спрашивал.

– Ну и?

– Она говорит, что ничего не знает. Если не врет, конечно. Вот я и решил ее…

Якуб резко поднял ладонь. Малюта, заткнувшись на полуслове, выжидающе уставился на «хозяина». Но Стратег ничего не произнес. Приблизившись к жаровне с тлеющими углями, протянул над ней ладони и застыл в неподвижности. Думал.

Две вещи волновали и тревожили Якуба все последние дни. Да что там дни? Считай, полмесяца места себе не находил. Во-первых, из-за секретной миссии капитана Латыпова, которого покойный Стратег Олег направил в Кремль. Во-вторых, из-за пропажи сына Олега Тимура.

Но около часа назад Якуб выслушал донесение старшины Сергея Латыпова, вернувшегося из разведывательного рейда. Сергей доложил, что группа капитана Латыпова попала в засаду, организованную шамами. А сам Илья Латыпов, брат Сергея, скорее всего, погиб.

Таким образом, одна проблема снималась с повестки дня. Мертвый капитан Латыпов уже никогда не доберется до Кремля. И опасная информация умерла вместе с ним.

Но оставалась вторая проблема. Она заключалась в Тимуре, который исчез из Капитолия на следующий день после гибели отца. Якуб не сомневался в том, что Тимур сбежал. И подозревал, что Олег поделился с сыном незадолго до смерти важнейшими тайнами Капитолия. Поэтому Тимур был очень опасен.

Увы, найти его по горячим следам не удалось. Проанализировав ситуацию, Якуб рассудил, что сын Олега укрылся в городище лесных людей. И это не оставляло выбора. Судьба сама все расставила по своим местам: острог «лесных» должен быть стерт с лица земли, «лесных» необходимо уничтожить или поработить, а Тимура надо найти и убить.