Корректировщик. Остановить прорыв! - Георгий Крол

– Сержант, что происходит?

Сержант дёрнул головой и слегка выпрямился. Мишка попытался повернуться, но был остановлен одним из солдат.

– Шпиона задержали, товарищ лейтенант. Пробрался в госпиталь и стал вопросы задавать. Я двух бойцов прихватил и задержал. Ведём в контрразведку.

– Ясно. Где находится отделение Смерша, знаете?

– Никак нет, собирался у патруля уточнить.

– Понятно. В госпитале телефонная связь имеется?

– Так точно.

– Тогда слушай приказ: ждите здесь. Я пойду к начальнику госпиталя и вызову представителей контрразведки сюда. Нечего с подозреваемым по ночному городу бродить. Понятно?

– Так точно. Товарищ лейтенант, разрешите документы…

Я, не трогаясь с места, начал доставать документы, и сержант, помешкав минуту, направился ко мне. Что с него взять, пехота. Будь я засланным казачком – положил бы всех троих прямо сейчас. Документы я ему показал. Интересно, всё-таки есть какой-то общий знак, который мне успели поставить, или я просто вызываю у людей доверие? Во всяком случае, сержант спокойно вернул мне удостоверение.

– Есть охранять арестованного до прибытия контрразведки.

– С задержанным поменьше разговаривайте. Случайно сболтнёте что лишнее, тяжелее колоть будет.

– Есть.

И я быстрым шагом направился к зданию.

К телефону я пробился с трудом. Сперва секретарша начальника госпиталя не хотела со мной говорить. И тем более подпускать к телефону. Потом сам полковник медицинской службы, пожилой, чтобы не сказать старый, пытался меня сначала послать, а потом вообще арестовать. Пришлось воспользоваться фамилией командующего и заявить о личном знакомстве. Вкупе с сообщением, что я имею сведения особой важности, это возымело своё действие.

Звонил начальник госпиталя сам. Что очень удачно, поскольку я телефонов не знал. Сообщив мою фамилию, главврач ждал у телефона, грозно хмуря на меня брови из-под пенсне. Ждать пришлось минут пять, доктор уже был уверен, что я его обманул и, воинственно тыча в меня бородой, тихо, интеллигентно, высоким, так сказать, штилем объяснял, что именно со мной сделает. Ужас, никогда не буду связываться с медиками, а тем паче с медичками. Страшные люди.

Однако нам ответили. Что там сказали медику, я не знаю, но он резко подобрел, и трубку мне передал уже вполне благообразный доктор Айболит с белой бородкой клинышком.

– Ты в порядке, Кит?

Голос в телефоне принадлежал полковнику Доценко.

– Со мной всё нормально, товарищ гвардии полковник.

– Тьфу. Так какого… ты тут шорох наводишь? В такое время, из госпиталя. Я думал, тебя подстрелили или ещё чего хуже.

– Как сказать, товарищ полковник. Я тут знакомого встретил. Возле госпиталя. Помните, я вам про Мишку рассказывал?

– Не понял. Тот самый Мишка, историк?

– Так точно. Его тут как шпиона задержали. Нужно ваше вмешательство.

– Так, я буду через двадцать минут, максимум через полчаса. От своего друга ни на шаг.

– Может, не стоит, товарищ гвардии полковник? Документы у него не в порядке, а если он кинется со мной обниматься – получится неудобно.

– Чёрт, ты прав. Так, дай трубку начальнику госпиталя.

Я вернул трубку заинтересованно прислушивающемуся главврачу. Тот внимательно выслушал полковника, выразил готовность помочь и положил трубку. Потом я сидел в его кабинете и пил чай. И не просто чай, а с коньяком. Это меня доктор угостил, когда выяснил, что я недавно перенёс контузию. Причём я ему ничего не говорил, он сам распознал какие-то симптомы. И прописал лечение. Сижу, лечусь.

Полковник прибыл ровно через двадцать три минуты. Из окна я видел, как он отпускает бойцов охраны госпиталя, которые сменили санитаров. Мишку и сержанта посадили в машину и увезли, а полковник пошёл ко мне. Через пять минут мы пили чай уже втроём. Оказалось, что доктор и полковник давно знакомы. Одно время были соседями по коммуналке. После начала войны старый врач решил, что должен послужить Родине, и добился, чтобы его призвали.

В штабе нас встретил уже знакомый старлей. Протянув полковнику папку с делом, с интересом посмотрел на меня. Но промолчал. После чего он отправился по своим делам, а мы засели в кабинете. Первым вызвали сержанта. Его показания я уже просмотрел. Боец описал всё честно. Никаких геройских подвигов, погонь и силового захвата кровожадного агента абвера.

Всё просто. В госпитале после перевязки обратил внимание на лейтенанта, который выглядел несколько странно. Вроде и форма в порядке, а что-то не так. Стал прислушиваться. Лейтенант спрашивал у всех дату. Не день, не число, а именно дату. Это сержанта насторожило. Он подошёл к лейтенанту, который вовсе не походил на раненого, и попросил документы. Вот тут враг и раскололся.

Выложил про поддельное удостоверение и начал требовать сведений. Начиная опять с даты. Сержант крикнул двух санитаров, те похватали оружие, ну и арестовали шпиона. Нет, сопротивления не оказывал. Всё время требовал назвать дату и отвести его к командующему фронтом Тюленеву. Один раз упомянул какого-то Рябинина, Рябунова… точнее сержант не помнил. А потом появился я. Всё.

Сейчас мы просто уточняли мелкие детали. Услышав про Рябинина-Рябунова, я уточнил:

– Может, Рябышев?

– Так точно, Рябышев. Про него он и говорил. А кто это, товарищ лейтенант?

– Генерал, командир мехкорпуса.

– А?..

– Не знаю, сержант. Разберёмся.

Полковник поблагодарил сержанта за бдительность и отправил в госпиталь долечиваться. А мы отправились на гауптвахту – навестить очередного попаданца.

– Живой! Живой и здоровый, чертяка! А я думал, что я Марии Витальевне скажу?

Мишка тискал меня так, что рёбра трещали. А рядом стоял полковник и, улыбаясь, смотрел на нас. Только глаза у него оставались серьёзные.

– Всё, Мишка, хватит. Раздавишь, медведь несчастный. Ты лучше мне скажи, какого хрена про документы орать начал? Больной? Прифронтовая зона, а ты орёшь, что у тебя поддельное удостоверение личности!

– Да ладно, я думал…

– Что, что ты думал? Что тебя тут же поведут к комфронта? Ещё дорожку подметут. Ну, Мишка, ты столько лет реконструктор, а как всё работает в армии – не понимаешь.

– Да понял я, понял. Просто растерялся. Заснул возле тебя в палате. А проснулся – госпиталь. Раненые, медсёстры, санитары в форме с повязками. И раненые всё прибывают. Я и решил, что это Клейст пробивается. Дату начала прорыва я знаю, но какое число сегодня? А тут этот сержант документы потребовал. Я подумал – он поймёт, что это подделка. Ну и сказал об этом сам.

– Даёшь! Сам же меня учил, что про скрепки фрицы так и не догадались. Думаешь, наши об этом все знают? Фигушки. Кому надо – в курсе, остальные ни гугу.