Страсти по России. Смыслы русской истории и культуры сегодня - Евгений Александрович Костин

дипломатических политесов и всякой другой «ерундистики», и на авансцену истории вступит реальная, не приукрашенная никакими перестройками, капитализмом, совместными предприятиями, покупкой евробондов и ценных бумаг американского правительства, политическая прагматика. Стало очевидно, что стороны только прикрывались этими дипломат-экивоками, соглашениями, договорами о сотрудничестве, о взаимной безопасности, а по существу готовились к непосредственному столкновению.

И здесь несколько загадок, ответы на которые надо искать в архивах и в суперсекретных аналитических записках, какие писались советниками с одной и другой стороны на протяжении последних пары десятков лет. Первые 10 лет после распада СССР были просто временем «выпылесосывания» всех возможных ресурсов из ослабевшей России и ожиданием того, что по пути Чечни пойдут и другие национальные образования в стране, и Россия начнет рассыпаться. Вероятность этого была крайне высока. А поскольку доступа к этим секретам у нас нет, то придется, пользуясь методом аналогий, культурно-цивилизационного анализа, исходя из знакомства с общими теоретическими трудами политологов и историков на обеих сторонах уже не потенциального, но реального конфликта, делать заключения о прошлых процессах и прогнозировать будущее.

Совершенно очевидно, что для Запада события в России, приведшие к распаду громадного государства, были подарком судьбы. По большому счету они не верили в подобный сценарий и заранее готовы были поддержать несколько обкорнанный Советский Союз в его новой ипостаси. Почему? Во-первых, распад такого огромного государства с колоссальными арсеналами обычного и – главное – ядерного оружия мог привести в реальному апокалипсису. Во-вторых, было ясно, что экономическая модель этого государства будет уже иной, если не впрямую капиталистической, то с серьезным вкраплением элементов рыночной экономики. И, в-третьих, они увидели уже новую элиту, готовую на все, чтобы только поддерживать отношения с Западом, войти в состав «цивилизованных стран», как тогда любили говорить прогрессивные либералы, пришедшие к реальной власти.

Но реального сценария трансформации СССР не было ни на Западе, ни в самой России. В который раз Россия пустилась в бездумное плаванье по волнам истории, не зная, собственно, куда плыть, что делать для того, чтобы экипаж и пассажиры не померли с голоду и какова конечная цель этого вояжа.

Замечу мимоходом, что подобных ясностей не наблюдается до сих пор, опять-таки – ни с одной, ни с другой стороны. Запад был настолько ослеплен своей победой над мировым коммунизмом во главе с СССР, что и не размышлял, что же сделать, как помочь новому государству определиться на мировой авансцене. А потом, историческое недоверие, опасение и непонимание, чего же ждать от этой новой России, куда она реально повернет, какая политика будет избрана, – все это присутствовало у западной элиты. Еще хуже дело обстояло у элиты пост-советской. В первые месяцы и годы после краха СССР все происходившее походило на знаменитый лозунг, выдвинутый большевиками (устами Бухарина) в период НЭПа – «обогащайтесь». А там посмотрим…

Взаимное и никуда не пропавшее историческое недоверие друг к другу продолжает быть главным фактором, подогревающим конфликт между Западом и Россией, производимым, в общем-то, на исторически сформированной территории бывшей российской империи, на восточной и южной Украине. Никакому славянофилу, правоверному коммунисту, последователю ленинской национальной политики, не могло прийти в голову, что родственные народы, восточные славяне сцепятся в серьезной схватке, являясь (и те, и другие) исполнителями чужой воли и реализуя чужие замыслы.

Россия сама продолжает разгадывать свои собственные загадки; по большому счету ей нет особого дела до загадок западной цивилизации. Если бы Запад не решился добить восточного медведя в его берлоге, то, скорее всего, конфликта между Россией и Украиной, а в ее лице и всем Западом, не было. В определенном отношении Запад решил повторить некоторые достижения победы в холодной войне. Столь успешная и бескровная для западного мира операция по низведению могущественного врага в разряд третьестепенной державы, правда, обладающей ядерным оружием, перекачка громадного количества стратегических ресурсов из СССР в хранилища западных стран-бенефициаров победы, позволили справиться с очевидным технологическим и экономическим кризисом, который подступал к Западу в то время. Поэтому-то западная цивилизация решила повторить успешно выполненное первое задание.

К тому же, за три десятилетия, в России был создан класс собственников, чьи ресурсы и активы давно нашли себе пристанище в западных банках, зафиксированы в долях ряда крупных западноевропейских и американских компаний (хотя этот процесс был остановлен в самом начале 2000-х годов Западом). Западный капитал управлял значительным объемом промышленного потенциала России, доллар был резервной валютой для русских, инфраструктура НАТО была подведена к самым границам бывшего СССР. Так что стратегически решение задачи по второму этапу покорения России было подготовлено весьма и весьма солидно. Не понятно, правда, какие формы будущей геополитической конфигурации предлагались и анализировались в секретных комнатах западных аналитических центров – создание конфедерации на развалинах России с контролем атомного оружия международными органами, полная денуклеаризация страны, окончательное признание Россией своего поражения в мировой схватке и помещение себя на положении вассала или что-то еще, совсем уж фантастическое. Наконец, для «красоты» решения этой задачи было решено использовать человеческий ресурс Украины, которая естественным образом отделяет Россию от Запада.

Бжезинский был прав не в только том смысле, что без Украины Россия перестает быть империей, но без нее она перестает быть. Скорее всего, начался бы процесс практически бесконтрольного разрушения Российской Федерации по уже отработанному сценарию конца 80-х и начала 90-х годов.

Теоретически модель была почти безупречна, подготовка велась даже более солидная, нежели на первом этапе. Единственное, что напрягало западных стратегов, это то, что Россия разработала некоторые новые виды вооружения, какие и Запад разработал бы, если бы не был уверен, что для борьбы с Россией такого типа оружия не понадобится. Также многие аналитики считали, что это был своеобразный блеф со стороны России, чтобы выиграть какое-то время и что реального оружия в виде гиперзвуковых ракет и подводных лодок-убийц стран и континентов у России еще не существует.

Как оно обстоит на самом деле, никому не известно, кроме подтверждения того, что «Кинжал» уже летает. Зачем это было надо Западу – ускоренное разрушение России, точного ответа также нет, кроме предположения, что Запад приближался к очередному кризисному циклу развития экономики, и становилось непонятным, по каким путям выстраивать дальнейшее развитие технологий, что именно послужит драйвером нового исторического витка в глобальном смысле и тому подобное. Хорошо известно, что было создано несколько серьезных групп аналитиков и исследователей на площадке разных государственных и международных финансово-экономических структур, какие «обсчитывали» варианты дальнейшего развития человечества.

Наконец, Запад испугался возможного блокирования России с Китаем, который сам по себе выступает для него более мощной угрозой, чем Россия. Но представляется,