Анатомия мира. Как устранить причины конфликта - Институт Арбингера

потому что решил, что это глупая идея. Эскапада с «лестницей» стала живым символом всех недостатков его манеры отношения к людям, как и сказала Кейт. Звучало до крайности глупо, но он решил, что ей нужно привезти лестницу. Он возьмет и отвезет ее Кейт прямо домой в Личфилд, штат Коннектикут, сразу после того, как они с Кэрол вернутся.

Кэрол. Лу понимал, что его «ящики» «Я лучше» и «Я заслуживаю» самые большие, и остальные из-за этого часто оказываются в их тени. Он боялся, что это случится снова, особенно в отношении Кэрол. А потом ему пришло в голову, что Пирамида поможет и здесь. Если он сможет постоянно напоминать себе о нижних уровнях, то ему удастся держаться на среднем уровне, «учиться и слушать»: спрашивать, как прошел день Кэрол, как она себя чувствует. Еще он не будет забывать, что нужно постоянно прилагать усилия, чтобы выстроить отношения – например, вместе проводить время за ее любимым занятием. А на самом нижнем уровне стоит напоминать себе, что именно Кэрол удерживала вместе всю их семью, часто – вопреки ему. Если он сможет постоянно помнить об этом, ему уже труднее будет думать, что он лучше или важнее нее.

Лу снова взглянул на Пирамиду. Он наконец-то чувствовал хоть какую-то надежду, но по-прежнему беспокоился.

– Я боюсь, что все завалю, – признался он вслух.

– Конечно, завалите! – засмеялся Юсуф. – Конечно, вы что-нибудь завалите. Мы все что-нибудь да завалим. Вы, в конце концов, человек, а не автомат. Если угроза неудачи парализует вас, возможно, вам стоит задуматься, какой именно «ящик» требует от вас быть идеальным.

– Вы хотите сказать, у меня есть потребность быть идеальным?

– Об этом стоит задуматься. Ящик «Меня должны считать таким» может оказывать парализующее воздействие.

Лу усмехнулся.

– Что смешного? – спросил Юсуф.

– Я все уверяю себя, что у меня нет никаких проблем из разряда «Меня должны считать таким», а они все появляются и появляются.

– Большинство из нас пользуются всеми основными способами оправдания в той или иной степени, – сказал Юсуф. – По крайней мере, я – точно.

С этими словами Юсуф посмотрел на всех собравшихся – Лу, Кэрол, Элизабет, Гвин, Петтиса, Мигеля, Риа, Тери и Карла.

– К сожалению, по крайней мере, для меня, – добавил он с улыбкой, – часы, проведенные нами вместе, подходят к концу. Я ценю время и усилия, которые вы этому посвятили. Вы размышляли о своей жизни новым, неожиданным образом. Надеюсь, что в результате вы почувствуете одновременно и тревогу, и душевный подъем. Тревогу – потому что теперь будете знать, что оказаться в «ящике» – это всего лишь вопрос одного выбора. Но та же самая причина позволяет испытать воодушевление – ведь и выбраться из «ящика» можно просто сделав соответствующий выбор, и этот выбор доступен нам в любой момент.

Можно мне рассказать вам еще кое-что до того, как мы разойдемся? – спросил он.

– Конечно, – ответили остальные.

– Я хочу объяснить вам, почему мы решили назвать наш лагерь «Мориа».

Глава 24. Мир на горе Мориа

– Как мы уже говорили раньше, – начал Юсуф, – гора Мориа – это холм в Иерусалиме, вершина которого украшена мусульманским святилищем, известным как Купол Скалы. Это здание почитается верующими, как никакое другое в мире. Мусульмане считают его одним из своих самых важных святых мест, евреи и христиане помнят, что в древности на этом месте стоял Иерусалимский храм, а кто-то думает, что однажды там возведут новый храм. Глаза и сердца всего мира устремлены к горе Мориа.

Именно поэтому священная земля Мориа стала символом и наших конфликтов, и наших возможностей. Одна сторона говорит, что это их святая земля и будет таковой еще многие тысячи лет. Другая считает, что Бог ей завещал это место. Кажется, что при таких разногласиях мира достичь невозможно. Но если посмотреть на это с другой стороны, то станет видно, что такая страстная вера может стать воротами к миру.

Подумайте об этом. Если мы прячемся в «ящике», то страсти, верования и личные потребности разделяют нас. А вот когда мы выбираемся из него, то понимаем, что это все ложь. Наши страсти, верования и потребности не разделяют нас, а объединяют: именно благодаря им мы можем видеть их же у других людей. Если у нас есть верования, которые мы ценим, то мы понимаем, насколько важны для других их верования. А если у нас есть потребности, то наш опыт помогает нам видеть потребности у других. Взойти на гору Мориа – значит достичь вершины надежды. По крайней мере, если подниматься туда так, чтобы ваша душа оказалась в этой высшей точке вне «ящика» – там, откуда видны не только дома и здания, но и люди.

Итак, земля остается разделенной, а гора в этом месте высится как символ и разобщения, и надежды на его преодоление.

Наши дома и офисы тоже разделены. В каждом из них есть своя гора Мориа – внешние проблемы, которые символизируют сумятицу в нашей душе. В одной семье проблема – немытая посуда, в другой – финансы, в третьей – воспитание детей. На работе мы можем фокусироваться на должности или статусе, или уровне уважения, которого, как нам кажется, заслуживаем. Мы устраиваем сражения вокруг этих проблем, и чем больше сражаемся, тем больше меняется окружающий ландшафт, и в конце концов землетрясения в наших домах и офисах возносят к небу такие высокие горы, что на них формируются свои метеоусловия. Если вы не верите мне, посмотрите, что случается с климатом в любой комнате, когда враждующие стороны начинают воевать за одну из своих гор Мориа.

Проблема, конечно, не в горе – будь то немытая посуда, финансы или сама Мориа. За каждой проблемой прячется настоящий вопрос: почему наши сердца превращают эти горы в поля битвы?

Долгосрочные решения наших внешних конфликтов возможны, только если мы сможем найти реальные решения для наших внутренних конфликтов. В Израиле можно добиться определенной разрядки напряженности, если озаботиться только тем, что лежит на поверхности: например, экономикой или безопасностью. Но долгосрочного мира так не обеспечить. То же самое можно сказать и о наших домах и рабочих местах.

– Но перемирие лучше, чем кровопролитие, – заметила Гвин.

– Безусловно, – согласился Юсуф. – Но не будем себя обманывать. Любое перемирие – это завтрашняя война, даже если сегодня это наилучшее решение. Долгосрочное разрешение конфликтов на работе, дома и на полях битвы возможно, только если мы покончим с войной в нашей душе. Первое, что нужно сделать, чтобы завершить эту войну – найти и расширить области за пределами наших «ящиков». А потом – помочь другим прекратить их внутренние войны: быть с ними рядом, чтобы создать и для них «место вне ящика», как Бен был со мной, Хамиш с Ави, Мэй Ли и Майк – с Дженни, вы все – друг с другом. Мы начали вместе жить по принципу Пирамиды, и именно поэтому наши чувства сегодня намного более мирные и спокойные, чем вчера с утра.

Все переглянулись между собой.

– Друзья мои, – сказал Юсуф, – Ави, я и наша команда – все мы обещаем, что наш лагерь станет именно таким местом для ваших детей. Мы будем «разуваться» ради них в надежде создать им такой уголок, где они смогут по-новому взглянуть на свою жизнь и что-то изменить в ней в лучшую сторону. Мы предлагаем и вам сделать то же самое, что бы это для вас ни значило.

Лу представил себе, как через шестьдесят дней снова увидит сына – и будет стоять перед ним босым, если, конечно, к тому времени не забудет все, что здесь узнал. Ну а пока что ему нужно написать несколько писем.

– Но что, если мой сын все равно останется наркоманом? – спросил Мигель. – Что, если эта программа его не исправит?

– Тогда ему очень повезет, что у него есть такой отец, как вы, Мигель, который все равно стремится его любить.

– Но я не хочу, чтобы он принимал наркотики!

– Конечно, нет. И именно поэтому вы не прекратите попытки помочь ему, сколько бы времени это ни заняло. Даже если ему это не понравится.

Поймите меня правильно, – добавил Юсуф. – Несмотря на все наши усилия, может оказаться, что некоторых битв избежать невозможно. Некоторые из тех, кто нас окружают, все равно выберут войну. И в таких случаях стоит вспоминать то, чему мы научились у Саладина: даже сражаться можно, сохранив в сердце мир.

Стоит запомнить и еще один глубокий урок: ваш мир, мой мир, мир во всем мире – все это в первую очередь зависит не от того мира, который мы стремимся установить вокруг себя, а от того, которого мы добиваемся внутри нас.

Это должно