Замки - Ирина Леонидовна Фингерова

и готовить лазанью. Борщ выглядит слишком нарочито. Иностранцы уже не верят борщу. На фото нужно выглядеть беззащитной, но уверенной в себе. Показать, что деньги водятся. Пусть мужчина знает: корыстного интереса опасаться не стоит, но и дешевыми духами не отделаешься. Украинские девушки любят золото. Об этом чаще всего по секрету сообщает переводчик, когда девочка идет в туалет во время свидания. С некоторыми ювелирными магазинами есть договоренности по возврату. Схема отработана.

Девочка заводит анкету на сайте брачного агентства. Все официально, с паспортными данными, номером ИНН, и пишет трогательные письма мужчинам, которые покорили её жаждущее любви сердце. Чем больше мужчин, тем лучше. Отвечают не все. Для мужчин регистрация на сайте платная, так же как и любое взаимодействие с девушками, не важно, переписка или видеочат. Эротическая переписка запрещена, контакты свои оставлять нельзя. Но есть способы обойти систему, конечно. Девочки обычно английского не знают и общаются вместо них переводчики. Пишут очень старательно. Чтоб было понятно, что со словарем. Слишком хороший уровень английского ни к чему, тогда будет сложно объяснить, зачем на свидании переводчик. А переводчику хорошо платит жених. Таковы правила агентства. Если переводчицы симпатичные, им заводят отдельную страницу. Но симпатичных переводчиц обычно на свидания не берут – опасно. Некоторые девочки действительно выходят замуж, но чаще всего просто флиртуют с престарелыми американцами, которые после третьего бокала начинают рассказывать про свой рак простаты и бывшую жену. Рина работала как переводчик в брачном агентстве подруги. Рассказывала про всякие смешные случаи. Женихи старались быть оригинальными и выдумывали необычные места для свиданий. Один канадец повез их на верблюжью ферму. Верблюду девочка не понравилась, и он незамедлительно обплевал её с головы до ног. А француз (кстати, молодой и симпатичный) пошутил над Риной, сказав, что рыба, которую она только что ела, – это фугу.

Рина работала много. Письма старалась составлять оригинальные, чтоб цеплять мужчин. Но денег все равно не хватало.

Она как раз запихнула сестру на курсы английского, в школе был ремонт, а мама в какой-то момент просто перестала покупать продукты. Тогда Рина устроилась работать в британский вебкам проект. Раз уж она Диккенса в оригинале читает, почему бы не поболтать с носителями языка в видеочате? Теоретически, могло бы сойти за практику по специальности. Но рисковать не стала. К тому же рекомендательные письма для универа вебкам проект не давал.

Схема была почти такой же. Находишь партнера, демонстрируешь интерес к его уникальной личности, говоришь, что любишь литературу и мечтаешь путешествовать. Он умиляется юности, свежести и наивности и зовет в видео-чат. Платит за минуту общения. Официально эротика запрещена, но собеседник то и дело просит снять кофточку за дополнительную плату. Качество видео должно быть высоким, выглядеть надо хорошо (если выйти на связь нерасчесанной или без макияжа, клиент может оставить жалобу и модель оштрафуют), ни в коем случае не должно быть других мужчин в кадре. Некоторые клиенты оставляли жалобы из-за того, что им не нравились зеленые волосы Рины. Кто-то был противником татуировок. Но большинство онанировали с рожей кирпичом и пытались при этом поддерживать нейтральный разговор о семейных ценностях. Камеру, конечно, фиксировали на лице, но все равно было очевидно, что они там делали. А были и такие, что направляли камеру ниже и стонали во весь голос. За такое могут забанить, если девочка пожалуется, конечно. А если укажет номер счета и попросит скинуть денег на новое белье – можно решить проблему мирно.

В общем, всё пристойно и безопасно.

– Почти как Чатрулет[48], – сказала Аня, – только замороченный и за деньги. Иногда мы с Таней заходим поглазеть на дрочащих мужиков и обламываем им всё. Типа внезапно достать волосатый окорок из кастрюли или показать, как мы блюем. Вот умора.

– Ну, там бывают милые ребята, и мы просто говорим по-английски о том о сём…

– В основном, мы ржем над старыми извращенцами и теми, кто на это ведется, – перебила меня Аня, – это просто мерзко, – она засмеялась, – забавно, что любовь в виртуальном пространстве – для тебя всерьёз, вон в другой город приехала, а сиськи показать – так это ж не по-настоящему, нет проблем.

– Я не только сиськи показываю, – весело ответила Рина и подмигнула.

И Аня заткнулась.

Рина курила в окно.

Нам обеим уже не хотелось спать, потихоньку светало, моросил мелкий дождь.

Я выбралась из-под одеяла. Поставила чайник. По утрам время никуда не торопится.

Из ванной доносился плеск воды, чайник тихонько насвистывал свою песню, я намазывала хлеб маслом.

Верхний свет не включала, только зажгла свечи.

Давно мне не было так хорошо.

После завтрака мы решили разобрать антресоль. В коридоре стоял шкаф, забитый старыми пуховиками и обувью, которую надо бы починить. Над ним располагалась обитель тонконогих пауков и по совместительству огромная полка на три секции. В детстве я могла залезть туда целиком и заснуть.

В мамином хламушничестве было одно достоинство – дома есть шмотье для любого образа. Мы с Риной решили сильно не заморачиваться и использовать имеющийся ресурс.

Зеленые волосы, голубые глаза и большая грудь. Выбор очевиден. Хацунэ Мику[49].

Два хвостика, синий галстук поверх белой рубашки, плиссированная школьная юбка.

Рина переодевалась при мне и я успела рассмотреть её грудь. Но её предплечья интересовали меня куда больше. Кожа была исполосована вертикальными разрезами.

Как же паршиво на душе.

Она приехала сюда ради Моргана. Он знал об этом, но не остановил её. Рина не вызывала жалости. Наоборот, меня восхищало, что она сама решает свои проблемы. Потому и было так за неё обидно. Она поставила свою настоящую жизнь на паузу, со всеми её проблемами, инфантильной мамой, трауром по тете, недалекой сестрой, которая считает себя самой умной, узколобыми тетками с филфака, упивающимися своей властью, румынским языком, который нужен для получения гражданства. Она старше меня лет на пять, но я никогда в жизни не жарила картошку, а на ней лежит ответственность за всю семью. Как минимум за себя. Этого уже много. По субботам она старается ходить на рынок, так дешевле, чтоб закупиться на всю неделю. Договорилась готовить с сестрой по очереди, но у той недавно появился парень. Не до того. Приходится готовить на троих. Мама дома не ест. Где ест – непонятно. Может, в церкви. Два раза в неделю оплачивает сестре репетитора. Она столько прогуливала в начале года, что вполне могла провалить экзамены. За свои экзамены Рина не платит. Принципиальная позиция. Ещё умудряется состоять в студсовете. Хорошо для характеристики.

Морган относится к деньгам с презрением. Он ненавидит,