Мама, я демона люблю! - Даха Тараторина

Это неправильная ночь. Никогда не видел других ночей, но уверен, что это — неправильная. Слишком тёмная, без единого светила. Разве так бывает? Возможно, только наш мир лишён ночного светила? Кажется, когда-то я слышал про другие миры. Про те, где бывают тёплые длинные ночи, где небо усеяно миллиардами крохотных искр, похожих на сияющие лары, где есть что-то большое, прекрасное, окутывающее исцеляющим сиянием погрузившихся во мглу людей.

Но я такого никогда не видел.

И я стою здесь, слабый идиот, бессмысленно таращась в темноту в конце переулка. Триста кричала. Билась, кусалась и, уверен, больше всего на свете хотела, чтобы я спас её. Но я не смог. И поэтому я отсчитывал секунды, вязкой чернотой капающие за плечами, таращился в узкую щель между домами, куда спряталось солнце, хотя прекрасно понимал, что взойдёт оно с противоположной стороны.

Тьма не может длиться вечно. Этот день кончится. Я знаю. Я верю, хотя думал, что разучился это делать.

— Оу, бедняженька!

Тебя тут только не хватало!

Сели, покачиваясь от выпитого, развязно оплела руками мой пояс и положила подбородок на плечо. Рядом недовольно сопел Томас, но кого это вообще волнует?

Длинные ногти царапнули живот под расстёгнутой курткой:

— Противная ведьмочка обидела тебя?

Секунда, ещё секунда, ещё одна… Этот день не вечен. Это не пытки за Завесой, которым не видишь конца. Сейчас я точно знал, когда закончится мучение. Но Сели его не облегчала.

— Пойдём, Сели! — Томас ткнул её в плечо, но остался без внимания.

Секунда, секунда, секунда… Я стою здесь уже достаточно давно. Скоро, совсем скоро приказ перестанет действовать.

— А я знаю, как много интересного можно сделать с обездвиженным мужчиной, — она крутанулась вокруг, придерживаясь за торс. Прижалась носом к шее и глубоко вдохнула: — Ты приятно пахнешь, Рок. Единственный демон, который пахнет человеком. Как думаешь, может, Подземье выжрало из тебя не всё? Может, ты ещё вспомнишь, кем был в прошлой жизни? Наверняка поэтому ты такой вкусный. С тобой интересно играть.

Секунда, секунда, ещё секунда. Пока она фривольно впивается ногтями в кожу, пока, пританцовывая, закидывает ногу мне на бедро, пока отталкивает возмущённого подопечного, брызжущего слюной от ревности.

Секунда, ещё секунда. Вот-вот появятся рассветные лучи. Лунная жрица, спасибо тебе за такие короткие ночи!

— А маленькая ведьмочка не так глупа, как я думала. Из тебя получился отличный экспонат! И ведь делай что хочешь…

Делай, делай, дорогая Сели. Ещё несколько секунд. Ты вполне можешь распускать руки, ёрзать острым язычком по моему уху. Между нами было и не такое, да и я не невинный подросток, чтобы смущаться из-за ласк бесстыжей демоницы. Жаль, что нельзя закрыть глаза. Тогда можно было представить, что совсем другие руки гладят мою спину. Лёгкие, робкие, нежные. Можно было представить, что к моим губам тянутся не искусанные алые пухлые губы жадной стервы. Другие: осторожные, невинно-розовые…

Да что со мной такое?! Глупая отчаянная ведьма! Почему она всё не идёт из головы?

— Сели, ты мой демон или как? — ведьмак не выдержал. Буквально оторвал женщину от меня, как присосавшегося клеща от старой дворовой псины.

Она упала, но и не подумала вскакивать на ноги. Вместо этого откинулась на локти, опустила подбородок и чувственно облизалась:

— А что, хочешь доказать право собственности? Ну давай, покажи, кто тут силач.

Этот гений не понял, что она издевается.

Ухмыльнулся, откинул за спину идиотскую косичку, словно варвар собрался на великую битву, и ломанулся показывать. Ну да, правда что: обездвиженного демона избивать куда легче, чем функционирующего.

Ещё одна секунда.

Я улыбнулся краем рта: первый осторожный луч солнца, сплетаясь с лунным, прорезал темноту, отгораживая меня от наслаждающейся зрелищем демоницы. День официально кончился.

— Ты что себе позволяешь? — набычившись, накручивая самого себя, ведьмак взял разгон.

Я отступил в сторону в последний момент и снова, как ни в чём не бывало, замер с трагичным выражением лица.

Воитель промчался мимо, с треском врезавшись в стену. Причём, учитывая непробиваемость лба и принципов Томаса, трещала именно последняя.

— Промахнулся? — сочувственно причмокнула демоница. — Ай-яй-яй! Ну ничего, бывает. Попробуй ещё разок!

И он попробовал. Ещё разок. И ещё. Так, хватит. Заигрался.

Но ревнивца не остановила ни подножка, ни смачный, от всего сердца выданный пендель.

— Он у тебя немножко тю-тю? — поинтересовался я у демоницы.

— Ну почему же немножко? — она гордо потянулась. — Благодаря мне он тю-тю уже совсем. А был да, немножко.

— Так, надоел, — в сущности, мне нет никакой разницы, выела ли остатки мозгов Томаса Сели или он в принципе никогда не отличался особой сообразительностью. Сейчас он мешал прорваться к тому самому месту, где, если мне повезёт, если мне очень-очень повезёт, ещё можно уловить запах Тристы.

Но упорство колдуна заслуживало куда большего уважения.

— Ага! — восторжествовал он. — Бежишь? Беги, беги, правильно! Демонская рожа! Ха!

Он попытался догнать меня и пихнуть на прощание. Мужественный поступок, ничего не скажешь.

— О, это ты зря, — вполголоса прокомментировала Сели. Она знала меня чуть лучше.

Нет, догнать он догнал. И руку вытянул, и торжествующую улыбку натянул. А я всего лишь обернулся. Оскалил зубы, материализовал крылья, щёлкнул хвостом. Рога не мешало бы отшлифовать, но, уверен, они и так многообещающе смотрелись.

— Ну иди ко мне, красавчик! Я тебя приголублю!

Оказывается, развернуться и припустить в противоположную сторону можно даже на полном ходу. Ах да, он же не так мог понять значение слова «приголублю»… Впрочем… Я игриво повысил голос и отправил вслед Томасу воздушный поцелуй:

— Ну куда же ты? Мне всегда нравились такие мужественные красавчики, как ты!

— Не-не-не! — ведьмак упал на землю и продолжил отступать уже ползком. — Ты давай девку свою соблазняй. Я мужик нормальный!

— И я нормальный! — я поправил причёску и отклячил хвостатый зад. — Ты разве не знал, что у демонов нет разделения на мужчин и женщин?

— Чего-о-о-о?! — теперь он отползал ещё и от Сели.

— Скорее, для нас это непринципиально, — равнодушно приподняла плечико она.

Совершенно непринципиально! — подтвердил я. — А теперь иди сюда! Покажи мне, кто здесь настоящий мужик!

Настоящий мужик взвизгнул и затрясся, точно я только что пообещал заживо снять с него кожу. Оу, и куда же это делись снисходительный взгляд с развязной походочкой?

Я двинулся медленно, уперев ладони в бёдра, покачивая торсом в одну сторону, а задницей в другую. Наклонился, сморщил нос…